Я говорила и видела, как дёрнулась щека у изменённого. Не каждый день какая-то пигалица смеет вставать в позу, демонстрируя обиду и характер.

— Ты закончила? — холодно произнёс Дарем.

В его простых словах звучала скрытая угроза и желание оторвать мне голову или ещё что-нибудь. Вроде как лишнее или слишком раздражает. Черты лица ласса Алвара заострились, выдавая грозивший вырваться наружу звериный гнев.

— Да, ласс Дарем. А теперь дайте мне немного времени, чтобы собраться. А если кто-то спросит, то всегда можно сказать, что мы расстались, потому что я вас разочаровала. — В груди всё замирало от страха. Я понимала, что с сильнейшим не стоит ссориться и по возможности пыталась держать себя в рамках. Но как тяжело это было сделать, ведь взгляд Алвара давил, словно предупреждая об опасности.

Я взглянула на мужчину, который сейчас напоминал не скалу или памятник самому себе. Скорее хищника, напряженно следящего за всеми моими передвижениями.

— Иди, — произнёс Дарем, чьё терпение, как и мое, тоже было не безграничным.

Быстрым шагом направилась в спальню. Вытащила сумку и стала собирать в неё собственные вещи. Несносный оборотень зачем-то пришёл следом. Высокий, широкоплечий, барс загородил собой дверь и теперь чтобы выйти, я обязательно с ним столкнусь. Стараясь не смотреть на грозного нанимателя, я поинтересовалась:

— Как будет лучше, ласс, если эту ночь я проведу в вашей гостиной или в гостевой комнате? — Голос не дрогнул, ведь я почти пришла в себя.

Это только первые минуты вызвали растерянность. Мне было безопаснее остаться здесь, да и удобнее. Но я прекрасно понимала, что самому Дарему чужой человек здесь не нужен. Особенно тот, к которому утеряно доверие.

— Где тебе больше нравится, — прозвучало в ответ.

В его голосе по-прежнему сквозило напряжение, и я с удивлением восприняла эти слова. Щедро, если учесть, что меня он посчитал шпионкой. Или надеется, что я сама вежливо уйду? Игра в показное благородство?

— Тогда займу гостевую. Ту самую, с рододендроном.

— Нет. Это крыло для слуг, — не поддержал мою затею снежный барс. — Тебе не стоит там селиться.

— Мне без разницы, — честно призналась я. И чем та комната ему не понравилась? Переночевать смогу и ладно. А завтра дорога домой и всё, прощай, Зелёный остров. Прекрасный, таинственный, но опасный.

Сейчас я точно про остров думала? Сердце неожиданно сжалось от понимания, что больше никогда не окажусь наедине с этим мужчиной, не увижу его улыбку, задумчивый взгляд, не задохнусь от прикосновения, борясь в то же время с собственным желанием. Накатившее осознание слишком давило, чтобы я могла позволить себе утонуть в нём и разрыдаться от собственного бессилья. Тем более на глазах у снежного барса.

Глубоко вздохнула и попыталась отогнать болезненные мысли. Новикова, ты точно ненормальная, раз позволяешь очередному изменённому запасть в собственную душу. Всё, решено! Вернусь и схожу с соседкой на стриптиз. Мужской. Она вот уже полгода зовет меня, а я вся в работе. Пожалуй, отвлечься точно не помешает.

Я не так много вещей взяла с собой, чтобы собирать их неделю. Молния на сумке издала привычный звук, после которого я почувствовала некую неловкость. Нужно было пройти мимо застывшего каменной глыбой Дарема, а он не собирался облегчать мой путь.

— Ты не всё взяла, — с уверенностью сообщил мне изменённый. Глаза оборотня настолько потемнели, что, кажется, могли бы посоперничать с самой грозовой тучей. Тронь его и ударит молния, раздастся гром. Глупый Стивар, с кем вздумал тягаться. Но это уже его трудности.

Я обернулась в поисках какой-нибудь мелочи, не желая потом приходить за ней или спрашивать разрешение, чтобы забрать.

— Точно, несессер в ванной. Сейчас заберу, — пообещала я снежному барсу. И сделала шаг в сторону двери, в надежде, что мужчина отойдёт с дороги.

— Нет. Я имел вовсе не твои принадлежности, — оборвал меня Дарем.

Его голос по-прежнему был мрачным, а решительность плескалась через край. Мне захотелось сбежать отсюда, испариться, вернуться как можно быстрее домой и почувствовать собственный островок безопасности. Мощная аура изменённого давила, не оставляя и шанса на спокойное самочувствие. Этот оборотень был опасен и непонятно, на что рассчитывал Стивар. По мне так младший сильно проигрывал лассу Алвару по всем фронтам.

— А что вы имели в виду? — Я бросила взгляд в сторону шкафа. И не сразу осознала слова, что следом произнёс глава клана:

— Моё сердце. Виктория, ты забыла забрать с собой моё сердце.

Что?

Я удивленно подняла голову и посмотрела в глаза снежного барса, различив за упрямством промелькнувшую боль. Боль?! Привиделось? Тогда что могли означать эти его слова? Я ведь не глухая и сказано было дважды. Удары собственного сердца показался мне слишком громкими. В горле мгновенно пересохло, но я решила уточнить важный момент.

— Ласс Алвар, вы сказали…

И всё-таки, какие они быстрые, изменённые снежные барсы. Всего мгновение, а он уже стоит так близко, заставляя сделать шаг назад. Я выпустила из рук сумку, прислонилась спиной к стене, безотрывно разглядывая Дарема. Он не стал говорить витиеватые фразы или заявлять, что я всего лишь человек и мне простительна эта невнимательность. Вместо этого Алвар протянул руку и осторожно коснулся пальцами моей скулы. Наклонился, чтобы сказать фразу, от которой взорвался мой мозг, упорно отказывающийся верить и понимать услышанное:

— Вика, я никуда тебя не отпущу. Никогда. Прими это.

— Почему? — прошептала чуть слышно, не в силах оторваться от пристального взгляда оборотня, чьи поступки я порой не понимала.

— Догадайся, — неуверенно и как-то трогательно улыбнулся Алвар.

Вышло это так неподдельно и искренне, что я поневоле залюбовалась мужчиной, открывшимся с неожиданной стороны. Вторая рука Дарема тоже не бездействовала. Ласс уперся ей в стену, преграждая мне путь в сторону спасительной двери.

— Не-а, — протянула я, почувствовав в себе каплю стервозности.

Хотелось услышать то, что произнесёт конкретно этот снежный барс, а не навеют мои фантазии. Обмануться легко, так пусть этих ошибок будет хоть чуточку меньше.

— Коварная, — произнёс оборотень, приближая свое лицо к моему.

Кажется, кто-то собрался меня поцеловать, а ведь еще недавно предъявлял обвинения. Неприятная мысль отрезвила, вернув рассудок. Я попыталась отгородиться от Алвара, выставив согнутые руки перед собой. Опустила голову, но тут же вскинула её, вновь посмотрела в бездонные глаза ирбиса, желая знать ответ:

— Скажите, а как ваши слова вяжутся с обвинением в подслушивании и сливе информации?

Секунда, две, а за ними третья. Они тянулись медленно и вместе с тем летели. Я сделала глубокий вдох, боясь вспугнуть готовящееся сорваться с губ оборотня откровение.