– Говоря по правде, – с иронией проговорилГордон, – мне казалось, что вы, находясь в конце своего жизненного пути –как и все мы, – предпочтете умереть смертью храбрых.

– Говоря по правде, – небрежно ответил ШоррКан, – именно на этом варианте я и остановился. Поскольку реальных шансовуцелеть не вижу. Но, в конце концов, что я теряю?..

Несколько часов спустя во дворце началась лихорадочнаяактивность, смысл которой Гордон не сразу уловил. Во всех направлениях сновалиофицеры и чиновники, а Лианна была так занята, что не могла уделить ему ниминуты. Гордон не понимал, что ему делать, куда идти. Почувствовал себя пятымколесом в телеге.

– Все-таки, – произнес за его спиной знакомыйголос, – мне представляется, что именно вы являетесь главным персонажемэтой драмы.

Повернувшись, Гордон увидел мудрые желтые глаза Коркханна.

– Я уже говорил об этом Лианне, – сказал он.

– И по-прежнему убеждены, что Х'харнам не удастсяизвлечь из вашего сознания никаких сведений о Разрушителе?

– По-моему, я объяснил все с предельной четкостью. Язнаю, как он выглядит и как установить его на корабле, как уравновесить стрелкиперед включением… Но это все. Я понятия не имею, каким образом он работает.Почему вы опять спрашиваете?

– Потому что, несмотря на все мое к вамрасположение, – ответил Коркханн, ничуть не смущенный горячностью тонасобеседника, – долг повелевает мне разрушить ваш мозг прежде, чем имвоспользуются Х'харны.

– Понимаю, – сказал, помолчав, Гордон.

И подумал:

«Видимо, подозрение, что я слишком много знаю, будетпреследовать меня до самой смерти. Судя по всему, не такой уж далекой».

– Пойдемте в сад, – предложил Коркханн. –Здесь нам нечего делать. Вы же и так представляете себе ситуацию.

Наступила ночь. Но в дворцовом парке, как и во всей столице,царило лихорадочное оживление. По дорожкам, под тяжелыми взорами каменныхкоролей Фомальгаута, сновали машины и люди. Установленные повсюду ракетныебатареи вносили дисгармонию в аккуратный рисунок аллей…

Откуда-то появился Шорр Кан, и Гордон спросил о ХеллБерреле.

– Он на связи с Трооном. Ваше красочное описаниепредстоящего десанта Нарата здорово его напугало.

– Мысли об этом страшат нас всех, – возразилГордон.

– Кроме Шорр Кана, – уточнил Коркханн, внимательнопосмотрев на бывшего диктатора. – Он не боится ни Бога, ни дьявола. Нилюдей, разумеется… Извините за этот маленький мысленный зондаж, но я…

Шорр Кан нетерпеливым жестом прервал его извинения иповернулся к Гордону.

– Я полагал, что мои скромные воинские таланты –согласитесь, я ведь едва не завоевал Галактику, – хоть немного здесьпригодятся. Но этот Абро не желает меня слушать. Поэтому сейчас, в столькритический момент, я хочу вас заверить, что не отойду больше от вас ни на шаг.

– Только не наступайте на мою тень, – отозвалсяГордон. – У меня от этого аллергия.

Шорр Кан улыбнулся:

– Вы, как всегда, в форме. Но не бойтесь – просто я нехочу, чтобы меня повесили.

В у-у-у-ух-бум!!!

Последовавший за взрывом свист воздуха заглушил слова ШоррКана. Загремели новые взрывы – вначале сравнительно редкие, потом все чаще ичаще. В небо над городом взмыли три быстро уменьшающиеся звездочки.

– Ракеты, – ухитрился вставить в паузе междувзрывами Шорр Кан. – Если они уже в пределах досягаемости наших ракет,скоро здесь будет совсем горячо.

Ракеты взлетали одна за другой, исчерчивая небо во всехнаправлениях своими инверсионными следами. Со стороны города донесся протяжныймногоголосый крик. Коркханн вытянул руку, указывая на докрасна раскаленноетело, похожее на болид, по пологой дуге падающий на Хатхир. Это был звездолет.Цвет его тут же стал нестерпимо белым, и он взорвался, разлетевшись тучейогненных обломков.

– Один готов, – прокомментировал Шорр Кан. –Слишком быстрый вход в атмосферу. Вероятно, не справились с управлением.

Пылающая груда обломков с ужасающим грохотом рухнула близгородской черты. Земля содрогнулась, ударила воздушная волна. Гордон и еготоварищи с трудом удержались на ногах.

– Совсем рядом, – сказал Шорр Кан. – Онимогли бы, мне кажется, выбрать место для падения и подальше.

– Смотрите! – воскликнул Гордон. – Еще один!

Этот корабль, казалось, последовал совету Шорр Кана и упалгораздо дальше от города. Звук взрыва был едва слышен.

– Вот так-то лучше, – с удовлетворением произнесбывший диктатор. – Продолжайте в том же духе. Но если хотя бы один из нихобрушится на город…

Он не договорил. В этом не было нужды. Все и так понимали,чем грозит такое падение. Гордон был полностью согласен с Шорр Каном.

Из города донесся новый многоголосый вопль.

– Что там еще? – спросил Гордон.

– Вслушайтесь, – ответил Коркханн. – Это нетолько крик, но и овация.

Шум толпы быстро приближался, и вскоре она затопила АллеюДревних Владык. Посреди нее медленно двигался экипаж, в котором сидела Лианна.Толпа надрывалась в радостных криках, принцесса же приветствовала сограждан стаким спокойствием, словно это была обычная мирная демонстрация.

Когда-то Гордон чувствовал себя униженным ее королевскимстатусом и требованиями этикета, которые надо было соблюдать. Теперь же смотрелкак бы с другой стороны, и сердце его затопила волна гордости. Лианнаподнималась по дворцовой лестнице величественной и в то же время оченьграциозной походкой. Она попрощалась с толпой величавым взмахом руки, и жестэтот, казалось, говорил: «Мертвые или живые – мы вместе, ибо мы – этоФомальгаут».

Лианна подала Гордону знак, и он направился за ней водворец. Стены сотрясала вибрация от беспрерывных ракетных залпов. Лианна,Гордон и Коркханн прошли в зал заседаний Совета, и на этот раз Шорр Канпоследовал за ними с таким уверенным видом, что стража не осмелилась егозадержать.

У экранов толпилась группа офицеров. От нее отделился Абро.

– Сомнений нет, ваше высочество. Корабли Геркулеса намаксимальной скорости идут в нашем направлении.

В душе Гордона затеплилась надежда. Флот могущественныхбаронов способен драться на равных с кем угодно. Вероятно, похожее чувствопоявилось и на лице Лианны, так как Абро поспешно добавил:

– К глубокому сожалению, ваше высочество, я долженуточнить. Они идут не прямо к фомальгауту, а в направлении Остринуса, где всееще сражаются остатки эскадры Энгла…