но выглядел рассеянным и встревоженным. Смотрел в землю, руки сложил в замок. Меня это даже немного напугало. Я выбежала на улицу, и Давид попытала улыбнуться.

– Плохой из меня защитник вчера вышел, сегодня постараюсь компенсировать и буду весь день с тобой.

Мы отошли от дома, и я аккуратно начала задавать вопросы.

– Ты выглядишь расстроенным. Что с тобой?

– Да это глупости.

– Глупости или не глупости, но ты пообещал мне вчера, что объяснишься. – настойчиво сказала я.

– Вчера мне пришло сообщение от брата. Он извинился, что так долго не общался со мной. Хотел позвонить, но он бы не смог услышать меня. Я отказался, возможно выглядело, будто я на него злюсь. И ещё, он мне объяснил кое-что.

– И что же?

– Почему он уехал и не приезжал, и почему они с отцом не ладили. Он узнал, что приёмный, когда был подростком. Родители так ему и не рассказали, зачем это сделали. И после того, как он узнал, мама от нас уехала. Я… Я чувствую, будто мне стыдно перед братом, что я родной сын. Это так нечестно. Я бы очень хотел с ним встретиться.

Он посмотрел на меня, чтобы получить ответ. Я не совсем понимала, что нужно говорить в такой ситуации. Я сделала, как чувствовала.

– Я не ошибалась, когда говорила, что ты мне нравишься. Ты такой заботливый по отношению к брату.

– А, что? Подожди. Я не ожидал такого.

Он остановился и закрыл половину лицо рукой.

– Я буду таким же заботливым по отношению к тебе, если ты хочешь.

– Ты уже такой. Ты ведь тоже сразу, когда об этом узнал, вспомнил про письма твоего отца и дедушки?

– Именно. Теперь я больше понимаю их смысл. Правда всё равно не ясно, зачем.

– Может, чтобы отвести подозрение от родного сына. Сделать вид, что проклятье перейдет не к тебе, а к нему.

– Видимо. Выходит, ещё одна жертва проклятья – мой брат.

– У него же сейчас всё хорошо, так что не жертва. Меня на самом деле тоже кое-что беспокоит.

Я рассказала Давиду про Артёма.

– Ты ещё милосерднее меня. Зачем так переживаешь за своего обидчика?

– Хватит, я серьёзно.

– Хах, хорошо. Я присмотрю за ним. Никаких происшествий в ближайшее время не будет.

Мы протиснулись в двери школы. Мне приходилось лавировать, чтобы избежать столкновения с кем-нибудь. Давиду в этом плане было намного удобнее, он уже привык к ощущению, что сквозь него проходят люди, и шёл напролом. Войдя в класс, я в первую очередь обратила внимание, что Артёма ещё не было.

Зашла учительница русского языка. Она объявила, что на следующей неделе у нас будут первые пробные экзамены. Я вспомнила опыт экзаменов в средней школе. Учителя не то, чтобы закрывали глаза на списывание, они даже помогали нам набрать минимум. Никому не будет хорошо, если ученик не сдаст. Я не переживала, что могу полностью провалить экзамен, но мне было страшно не оправдать собственные надежды.

Начался урок. Нам ещё раз напомнили темы, которые нужно было знать для работы. Мне экзамен казался настолько важным, что я ловила каждое сказанное учительницей слово. В голове я уже разработала план, как должна буду готовиться. Перед самым звонком учительница сказала:"Что-то сегодня у вас больно тихо в классе". Кто-то с задних парт выкрикнул:"Артёма сегодня нет". Я одёрнула ручку от тетради и застыла. Точно же. Я посмотрела на Давида, а он на меня. Я постаралась успокоить себя тем, что вспомнила, как часто он прогуливает школу. Наверное, он мог просто не прийти. Или… У меня не было никаких доказательств, и было намного легче обмануть себя.

На перемене мы с Давидом прекрасно понимали тревожные мысли друг друга, и поэтому не стали говорить об этом. Мы вообще почти не говорили, потому что не было сил сказать что-то хорошее, а плохого говорить не хотелось. Но после уроков долгое молчание прервалось несколькими фразами:

– Не переживай за экзамен, я могу сидеть рядом и обязательно помогу.

– Ты сейчас шутишь? – сказала я таким тоном, что Давид меня испугался.

– Я признаю, что по сравнению с тобой я безумно глупая. Но это… Я, я… Да я лучше ничего не напишу и не пойду учиться после школы, чем потом буду вспоминать, что своей оценкой кому-то обязана.

Я ускорила свой шаг и направилась к подъезду. Давид не понимал, что этот экзамен для меня значил. Это был однозначный ответ на вопрос, смогу ли я поступить и уехать отсюда, достойна ли я этого, или такая же глупая, как и остальные. Давид догнал меня.

– Я не имел ввиду, что ты будешь мне чем-то обязана. Я не ради чего-то хотел помочь, просто мне хочется тебе помогать.

– Нет, прости за то, что веду себя так. Просто…Ты ведь уверен в себе? Уверен, что ты умный, красивый? Ты бы точно добился всего, чего захотел. А я не знаю, смогу ли хоть что-то. Не знаю и хочу узнать.

Я говорила это дрожащим голосом, отвернувшись от него.

– Хорошо. – очень мягко ответил он. – Тогда я просто не буду тебе мешать, чтобы ты сама могла убедиться, что ты умная и красивая.

Он медленно ушёл. Я зашла в свою некрасивую, давящую на меня стенами квартиру. В моей голове крутилась одна мысль:"Выбраться из этой тьмы". Не отвлекаясь ни на что вокруг, я села учиться.

Следующий день тоже не обещал быть радостным. Это было понятно по начавшемуся полу-дождю полу-снегу с утра. За неимением зонтика, я решила добраться до школы бегом. Когда я сняла шапку, было видно, как от влаги начали виться мои волосы. Я попыталась привести их в порядок, но без расчёски сделать это было трудно. Весь день я проходила, как героиня ужастика.

Из-за постоянной учёбы время начало идти в несколько раз быстрее. Незаметно пролетали неважные для меня уроки, на которых я занималась более приоритетными предметами. Всё это время Давид, как настоящий ангел хранитель, тихо находился где-то рядом и не мешал мне. Когда я отвлекалась от учёбы и вспоминала о нём, то гадала, как ему не скучно просто смотреть на меня со стороны, но он лишь улыбался мне и не жаловался.

Где-то в середине дня я проходила мимо учительской и случайно застала разговор о пропаже ещё одного из учеников. После уроков был собран экстренный классный час, на котором учительница уговаривала нас признаться и рассказать, куда и почему сбежал Артём. Во вторник, на следующий день после пробного экзамена по русскому, наш класс должны были навестить с