– Я успокоилась, – сказала она Митчеллу. – Уже не трясусь и вполне могу вести машину.

Он покачал головой.

– Ладно. Можешь поехать за мной, чтобы убедиться в том, что я благополучно прибыла туда, куда хотела.

– Машину поведу я. – Чтобы не слушать больше возражений, Митчелл взял у нее сумку.

– Утром позвоню Кейт и попрошу ее отвезти меня домой, – смирилась молодая женщина.

– Хороший план.

Дерек посадил Джули на пассажирское сиденье, бросил сумку назад, обошел машину и сел за руль. Несколько кварталов они проехали в молчании, затем молодая женщина повторила вопрос, на который не получила ответа:

– Что ты делал в моем доме?

– Мне нужно было поговорить с тобой.

– О чем?

– Ты вчера вечером виделась с Крейгтоном?

– Ох!

Митчелл скосил на нее глаза:

– Сие восклицание нужно понимать как да?

– Я ни в чем не признаюсь.

– Это юридически грамотно с твоей стороны.

Джули внимательно посмотрела на адвоката:

– Дуг сказал, что ты отказался представлять их интересы.

– Верно.

– А еще он сказал, что ты объяснил свой отказ чрезмерной занятостью и, соответственно, невозможностью брать новых клиентов. Уиллер тебе не поверил.

– Не поверил и не принял мой отказ. Сегодня днем он перевел аванс на счет моей фирмы, причем сделал это электронным способом, оставив в бумагах след шириной в милю.

– Значит, пока ты не вернешь деньги…

– …я его адвокат. Во всяком случае, моя фирма представляет его интересы. Что одно и то же, – на светофоре Митчелл взглянул ей в глаза. – А это означает, что инцидент не исчерпан.

Тут загорелся зеленый свет, и они двинулись дальше.

– В таком случае, – удивилась Джули, – почему ты пришел ко мне домой?

– Я не хотел звонить.

– Потому что мой телефон может прослушиваться?

Митчелл пожал плечами:

– Осторожность никогда не помешает. Так или иначе, после вашей встречи с Крейгтоном в ночном клубе он заявился ко мне домой. Без приглашения. Чем вывел меня из себя, о чем я ему не замедлил сообщить. Он был вне себя от злости. Заявил, что ты его преследуешь, что страдаешь от посттравматического расстройства и можешь представлять опасность для его жизни.

– Это нелепо.

– Так ты его преследовала?

– Нет, конечно.

– Просто случайно заглянула именно в этот клуб, именно в этот вечер, именно в это время. И надо же, там оказался Крейгтон Уиллер – твой заклятый враг.

Джули отвернулась и стала смотреть в окно.

– Я знаю, что он ходит в такие клубы, как «У Кристи». Я заглянула в несколько других, прежде чем увидела его.

– Зачем тебе понадобилось его увидеть?

– Чтобы разозлить.

– Тебе это удалось. Крейгтон хочет получить судебное решение, запрещающее тебе приближаться к нему. Я приехал сегодня, чтобы предупредить тебя.

Джули снова повернулась к Дереку:

– Ты хотел сказать «предостеречь от…»?

– Я сказал то, что хотел сказать, – предупредить тебя, Джули. Разговор о подобном судебном решении – полный бред, но найдутся юристы, которые могут этим заняться, просто чтобы освободить Крейгтона от части его денег.

– Я и сама могу получить судебное решение против него, – гневно сказала Джули. – Он поджидал меня в гараже, когда я уезжала с аукциона.

– Что?..

– Да, да. И мне было очень страшно… – она рассказала Митчеллу, что там произошло, с горечью добавив: – Полагаю, ему было мало забраться в мой дом, хотелось насладиться моей реакцией воочию.

– Ты его видела?

– В гараже? Нет. Но я знаю, что это был Крейгтон. Там он копировал мизансцену из другого фильма. Прямо ходячая энциклопедия истории кино!

– Сцена в гараже повторяется в нескольких фильмах, но из-за зажигалки я думаю, что это была «Вся президентская рать»{ Триллер Алана Пакула (1976). Основан на одноименной документальной книге журналистов Боба Вудворта и Карла Бернстейна, которые в 1973 году расследовали Уотергейтский скандал для газеты «Вашингтон пост».}.

– «Глубокая глотка»{ Американский порнофильм, снятый в 1972 году режиссером Джеральдом Дамиано (в титрах указан как Джерри Джерард) по собственному сценарию.}. Ты видела первый фильм?

– На лекции по американской истории. Мой отец ссылался на него, когда рассказывал на занятиях об администрации президента Никсона. Он был учителем.

– История в одиннадцатом классе…

Джули удивленно посмотрела на него:

– Откуда ты знаешь?

Митчелл остановил машину на другой стороне улицы, напротив маленького старинного отеля, выключил мотор и повернулся к ней:

– Давай посидим здесь минутку. Посмотрим, не ехал ли кто-нибудь за тобой.

– Никто за мной не ехал, – сердито сказала молодая женщина. – Отвечай на вопрос! Откуда ты знаешь, чем занимался мой отец?

– Я попросил одного своего сотрудника узнать твою биографию.

Джули залилась краской ярости:

– Мою биографию? Зачем? Боялся, что у меня есть какая-нибудь страшная тайна? Ты мог просто спросить.

– Джули…

– И что ты еще узнал из моей биографии?

– Что ты закончила учебу в Париже, а потом вышла замуж за художника.

– Который меня бил, – увидев выражение лица Митчелла, она засмеялась. – О, твой сотрудник это упустил? Какой позор! Это же самая интересная и важная деталь!

– Хочешь рассказать?

Дерек не сводил с Джули глаз. Голос тихий, и даже поза побуждает к откровенности.

– Почему бы и нет? – зло улыбнулась она. – Иначе ты обязательно пошлешь свою ищейку, чтобы она вынюхала что-нибудь еще, и этот пес снова может упустить самое интересное. Не хочу, чтобы такое случилось.

На лобовое стекло начали падать крупные капли дождя, но ни он, ни она не обратили на это внимания.

– Я прожила в Париже почти год, прежде чем встретила Генри. Он был художником, добивающимся признания, нищим и неуверенным в себе. «Ты будешь моей музой», – сказал он. Во время пикников – вино и хлеб – он впадал в поэтическое настроение и говорил о том, как красота и чистота моей души вдохновят его на создание шедевров, – Джули печально улыбнулась. – По-французски даже чушь звучит поэтично. Все было как в романах. Потом мы поженились. Я работала в галерее, а он писал картины. Со временем Генри стал чаще брать в руки стакан, чем кисти. Приводил домой таких же пьяных друзей. Они утешали его метущуюся душу и помогали укрепить веру в себя. У меня было куда более презрительное мнение о них, чем у моего супруга. Скоро романтика совсем ушла… Образ жизни из богемного превращался в элементарно нищенский. Свою страсть Генри переместил с творчества на издевательства надо мной. О, только на словах, но ссоры были дикие! После них я казалась себе вся в синяках, хотя до рукоприкладства дело не доходило.