действие, поэтому в момент чистого безумия вылила в воду половину бутылочки.

– Уилл! – крикнула я с верху лестницы. Он на кухне готовил ужин. – Уилл! – снова позвала я. – Уи… О! – огромный поток хлынул из меня на ковер. – Боже мой, о боже мой! Уилл! – закричала я.

– Что? Что такое? – он появился у подножия лестницы.

– Думаю, у меня отошли воды, смотри! Воды отошли.

– Черт побери! – Уилл увидел, что я стою посреди быстро расползающегося мокрого пятна.

В то же мгновение я почувствовала, как в животе нарастает огромная волна боли, которая с каждой секундой становилась все сильнее и сильнее. Я была совершенно ошеломлена силой схватки и скорчилась пополам. Слишком много мускатного шалфея. Я использовала слишком много мускатного шалфея! Когда схватка прошла, Уилл проводил меня вниз и отвел в гостиную, но еще через тридцать секунд на меня обрушилась следующая схватка.

– О боже мой!.. О боже мой… Господи, – я тяжело дышала, совершенно ошеломленная интенсивностью боли.

Схватки теперь повторялись каждые две минуты. Я думала, что они должны развиваться медленно, в течение нескольких часов. Я прошла путь от отсутствия схваток до безумной боли ровно за тридцать секунд!

– Достань ЧЭНС[33], Уилл! О… ой… а-а-а-а-а… слишком много мускатного шалфея.

Уилл помчался за прибором, по пути распахивая все окна в доме, пытаясь избавиться от назойливого запаха аромамасла. «Как женщины с этим справляются?» – думала я, внезапно испытав благоговейный трепет перед каждой роженицей, которой я помогала. Это, конечно, не должно быть так больно!

Уилл вернулся через минуту с портативным устройством и пристегнул его к моей спине. Мы включили аппарат – он должен помочь справиться с болью, испуская небольшие электрические токи, но потребовалась всего одна схватка, чтобы убедить меня, что он не поможет.

– О, это бесполезно! Я не могу, – взорвалась я, срывая со спины подушечки, и, схватив телефонную трубку, позвонила в родильное отделение. Ответила Бев.

– Началось, и уже слишком сильно, – сказала я ей. – Я не могу. Сейчас приеду.

* * *

В отделении меня встретили Бев, Сэм и Хелен – моя вторая семья! Их присутствие сразу же успокоило меня. Бев настояла на том, что будет моей акушеркой при родах. Думаю, она бы билась со стаей разъяренных бабуинов за эту возможность. И когда мы болтали об этом за чашкой чая в комнате для персонала несколько месяцев назад, я намеренно вела себя уклончиво.

– Я не планирую ничего конкретного, – сказала я. – Я видела слишком много неудачных планов по рождению ребенка. Мы просто должны посмотреть, что произойдет… Принимать все как есть.

– Да, но если бы у тебя был выбор?

– Ну, если бы у меня был выбор, я бы не возражала против рождения ребенка в бассейне.

Теперь же я умоляла ее сделать эпидуральную анестезию.

– А что случилось с родами в бассейне? – спросила Бев, и озорная улыбка заиграла на ее губах. Чертова Беверли. Какой же я была глупой, сказав ей, чего хочу!

– Нет, нет, забудь о родах в бассейне. Никакого бассейна. Я акушерка и знаю, что мне нужна чертова эпидуральная анестезия, причем срочно, – простонала я. – Чертов шалфей, чертов пенис Уилла… А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, пожалуйста! Умоляю, сделай мне эпидуральную анестезию!

– Ну что ж, давай сначала обследуем тебя, а потом посмотрим, как продвигаются роды.

Но когда Бев провела осмотр, то обнаружила, что шейка матки расширена всего на 2 сантиметра. Только 2 сантиметра? Я была вне себя. Как я смогу это вытерпеть?

– И судя по шовным линиям на голове ребенка, девочка лежит затылком назад, – продолжала она. – Значит, это может занять некоторое время. Почему бы тебе не поехать домой и не вернуться позже?

О нет. Спиной к спине. Это означало, что спина ребенка прижата к моей, и он смотрит вверх. Обычно голова обращена вниз, и это самый простой способ родить из-за размеров черепа плода. Если ребенок лежит спиной к спине, его все равно придется повернуть на 180 градусов перед родами.

Вот тогда я и запаниковала. Первый ребенок? Положение спиной к спине? Я попаду в операционную – это я знаю точно.

Меньше знаешь – легче рожаешь. Как акушерка, я знала, какие ужасы могли ожидать меня во время родов, и паниковала как никто из моих пациенток.

– Боже, нет. Я не поеду домой. В конце концов я окажусь в операционной, да? Боже мой! Серьезно, Бев, я акушерка и знаю, что не должно быть так больно.

– Нет, должно.

– Ой, заткнись! Пожалуйста, пожалуйста, просто сделай мне эпидуральную анестезию.

– Вот что я тебе скажу, давай начнем с диаморфина, ладно?

– Да, что угодно! Но только быстрее!

Она вернулась через несколько минут с инъекцией, и все мое тело наполнилось облегчением, когда препарат наконец подействовал, сняв боль от схваток достаточно, чтобы я немного расслабилась. Уилл тем временем развлекался, играя со стереосистемой в палате. Он прослушал все эмбиентные[34] диски – стрекотание сверчков, звуки тропического леса, пение птиц и шум волн на пляже, – а теперь переключился на морских млекопитающих.

– Немедленно выключи эту гребаную песню китов, – рявкнула я. – Я слушаю это дерьмо каждый день!

– Ну и что же ты хочешь делать? – кротко спросил Уилл.

– Даже не знаю. Почему бы тебе не включить фильм на ноутбуке? Что-то легкое и приятное.

Он начал просматривать наш аккаунт в Netflix.

– А как насчет «Списка Шиндлера»[35]? – невозмутимо спросил он.

– Ха-ха, – саркастически отозвалась я.

Мой парень думает, что он чертов комик!

Следующие два часа я дремала, пока Уилл смотрел «Комедийное шоу Майкла Макинтайра» на ноутбуке, примостившемся на передвижном столике рядом с кроватью. Время от времени меня будили схватки или я приходила в себя от смеха Уилла. Между тем я была убеждена, что мы все еще находимся в середине разговора, который начали двадцать минут назад.

– Тогда мы перенесем комод на кухню… – сонно бормотала я.

– А? Что такое? – отзывался Уилл, не отрывая глаз от экрана.

– Вместе с гостиной… мы покрасим ее в серый цвет. И мы передвинем ящики, – бессвязно протянула я, прежде чем закрыть глаза и снова заснуть. Так продолжалось еще два часа, пока Бев не вернулась и не осмотрела меня снова.

– Четыре сантиметра, – объявила она. – Дело продвигается.

– Пожалуйста, пожалуйста, опустите меня в бассейн сейчас же, – взмолилась я, чувствуя, что действие диаморфина начинает ослабевать.

– Еще рановато, – нерешительно сказала Беверли.

– О, пожалуйста, Бев! Мне нужно попасть туда прямо сейчас. Действительно нужно.

– Но еще слишком рано, дорогая.

– Ладно, тогда сделай мне еще одну инъекцию диаморфина.

Что-нибудь… Мне нужно хоть что-то!

Бев