— Ты должна проверять, как она, каждые пятнадцать минут, — со слезами наказывала я маме.

— Обязательно.

— Каждые пятнадцать минут, — повторила я.

— Да, — ответила она.

— Ты не забудешь? — волновалась я.

— Нет, — ответила она, слегка раздражаясь.

— Но вдруг ты будешь что-то смотреть по телику и отвлечешься? — испугалась я.

— Я не забуду! — уже сердито ответила мама. — Я умею ухаживать за детьми. Не забудь, я умудрилась вырастить пятерых.

— Я знаю, — сказала я, — но Кейт — особый ребенок.

— Клэр! — взорвалась мама. — Слушай, убирайся ко всем чертям!

— Ладно, ладно, — забормотала я, быстро проверяя, включена ли детская сигнальная система. — Ухожу.

— Желаю приятно провести время, — крикнула мне вслед мама.

— Постараюсь, — ответила я. Нижняя губа у меня дрожала.

Поездка была просто кошмарной.

Обратите внимание: если как следует прислушаться, то почти все звуки напоминают плач ребенка.

Ветер в деревьях, дождь, стучащий по крышам, шум двигателя… Я была уверена, что слышу плач Кейт, хотя уже давно отъехала далеко от дома. Это было невыносимо. Что, если она умерла? Что, если она умрет этой ночью?

Тут, как оазис в пустыне, появилась телефонная будка. Я резко свернула к ней, вызвав законное раздражение всех едущих сзади водителей.

— Мам! — прошептала я.

— Кто это? — удивленно спросила она.

— Это я, — промямлила я, чувствуя, что сейчас расплачусь.

— Клэр?! — воскликнула она, явно выйдя из себя. — Какого черта тебе нужно?

— С Кейт ничего не случилось? — затаив дыхание, спросила я.

— Клэр! Немедленно прекрати! Кейт в полном порядке.

— Правда? — спросила я, боясь поверить.

— Правда, — подтвердила она уже более спокойным голосом. — Послушай, со временем тебе станет легче. Хуже всего вначале. Теперь иди и развлекайся, я обещаю, что позвоню, если что-то случится.

— Спасибо, мам. — с облегчением сказала я.

Я вернулась в машину, поехала в центр и запарковала ее на охраняемой стоянке. Потом направилась в паб на свидание с Лаурой.

Когда я вошла, она уже ждала меня.

Так было приятно снова встретиться! Я не видела ее несколько месяцев.

Я сказала ей, что выглядит она очаровательно, что было чистой правдой. Она тоже сказала, что я выгляжу прелестно, но вот в этом я вовсе не была уверена.

Она ответила, что выглядит как старая кошелка, а я сказала, что выгляжу как собака. Еще я сказала, что она не выглядит как старая кошелка. Она тоже сказала, что я не выгляжу как собака.

Закончив обмен любезностями, я отправилась за выпивкой.

В пабе собралось миллион народу. Во всяком случае, такое создавалось впечатление. Было время, когда я жизнерадостно стояла с кружкой в руке среди всей этой толпы, покачиваясь, как водоросли от течения. Я не обращала внимания на то, что человек, с которым я вроде бы разговаривала, оказывался на расстоянии нескольких ярдов от меня, а большая часть пива из кружки вылилась мне на руку. И мне было очень весело.

Лаура хотела знать все про Кейт.

Когда я была моложе, я поклялась, что никогда никому не буду надоедать рассказами о своем ребенке. Ну, вы знаете — как она улыбнулась, какая она хорошенькая и смышленая и так далее, пока все вокруг не начинают умирать со скуки. Однако сейчас я именно так себя вела и ничего не могла с собой поделать. Все становится иным, когда речь идет о твоем ребенке.

Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, — заведите себе ребенка, и все поймете сами.

Кто знает, может, Лауре и было дико скучно, но она умело делала вид, что ей интересно.

— Умираю, хочу на нее взглянуть, — сказала она.

— Тогда приходи в выходные, — предложила я. — Мы проведем день вместе, ты сможешь с ней поиграть.

Потом Лаура захотела узнать, трудно ли рожать, и мы некоторое время обсуждали неприятные подробности, пока Лаура не побледнела и едва не потеряла сознание.

Вот тут мы и вернулись к главному пункту в повестке дня. К тому, зачем, собственно, встретились. К главному герою. Звезде шоу.

К Джеймсу.

Общие детали Лауре уже были известны. Она получила эти сведения от моей матери, Джуди и разных друзей-приятелей. Так что объяснять ей. что случилось, не пришлось. Ее больше интересовало, как я сейчас себя чувствую и что собираюсь делать.

— Не знаю, Лаура, — призналась я. — Даже не знаю, вернусь ли я в Лондон или останусь здесь. Не знаю, что делать с квартирой. По сути, вообще ничего не знаю.

— Тебе обязательно надо поговорить с Джеймсом, — сказала она.

— Будто я не знаю, — вздохнула я — с некоторой горечью, надо признать.

Потом мы поговорили о моих обязанностях и попытались представить, каким будет мое будущее. Меня этот разговор расстроил, и я сменила тему, спросив Лауру, с кем она сейчас спит.

Позвольте вам доложить, говорить на эту тему значительно интереснее.

На данный момент счастливым получателем Лауриных сексуальных услуг оказался девятнадцатилетний студент художественного факультета.

— Девятнадцать?! — воскликнула я так громко, что стаканы задрожали в руках нескольких удивленных посетителей соседнего паба. — Девятнадцать?! Ты это серьезно?

— Да! — засмеялась она. — На самом деле это ужасно. У него нет ни пенни, так что мы не можем позволить себе ничего, кроме занятий любовью.

— Но разве ты не можешь заплатить за двоих, если вы куда-то идете? — удивилась я.

— Наверное, могла бы, — сказала она. — Но он выглядит таким непрезентабельным, что мне стыдно с ним где-нибудь показаться. Похоже, у него всего один свитер. И нет носков. И чем меньше будет сказано насчет его трусов, тем лучше.

— Фу, — заметила я, — не очень привлекательно звучит.

— Да нет, все не так плохо, — возразила она. — Он по уши в меня влюблен. Считает, что я потрясающая.

— Значит, вы только занимаетесь сексом? — с интересом спросила я. — И совсем ни о чем не разговариваете?

— Вообще-то нет, — призналась она. — Если честно, то между нами нет ничего общего. Он из другого поколения. Он приходит, мы заваливаемся в койку и немного смеемся. Он говорит, что я самая красивая женщина из всех, кого он встречал, — весьма вероятно, что я единственная женщина, которую он встретил, — и утром он уходит, прихватив с собой, как правило, пару моих спортивных носков. Еще он просит денег на автобус. Блеск!

«Надо же!» — подумала я, глядя на Лауру с восхищением.