Но и некая объективная реальность, пребывавшая на Земле. А потом… то ли верить перестали в неё, то ли никогда не верили, а людей стало слишком много. Ну в общем, перестала небывальщина быть на земле до конца. А после конца… да во всё что угодно люди поверили бы.

Ну, как-то так выходит. И, соответственно, эта Азя — ангел. Библейский. Не новомодные придумки всяких фикрайтеров — фиков-то по библии написано тьма, мальчик со шрамом позавидует. А оригинальное произведение зашуганного пустынного племени, перманентно пребывающего в рабстве у приличных цивилизаций.

И там ангел — ни хера не ангел. А посыльный не самого доброго, а, скорее, довольно злобного и недоброжелательного божества. Сам факт бытия этого божества вынесем за скобки — неизвестно, да и надеюсь, что нет такого. А если и есть — хер что с ним сделаешь.

Но ангел — каноничен. Без фантазий фикрайтеров о белопёрых крылах и всяких там милосердиях. Сжигатель городов, убийца и мучитель и всё такое.

Далее, джинн. Ну, насколько я понимаю — джинн. И родство, которое я почуял. Так вот, если думать головой, то выходит что джинны — мифология из той же пустыни. Тех же племён, только других. Потом их фикрайтеры в свои фики встроили, которые по библии, но первоисточник у ифритов и прочих маридов, очевидно, был.

И выходит, что разница между ангелом и джинном — в работодателе. Или его наличии. Или представлении о его наличии — тоже вариант. Ну и нелюбовь к “неправильному сородичу” понятна. Как от ангелочка, так и от той моей части, которая джинн.

С этим — в общих чертах понятно. И довольно занятно — огненный меч ангелочка был явно и очевидно заточен под “междоусобицу”. Я сейчас начинаю понимать-вспоминать-чувствовать, что оттяпанная половина — сознательно пожертвована тросами. Горела и верхняя, и нижняя половина, но верхняя важнее. А сил хватало, чтобы “потушить” огонь только на одной.

И есть надежда, что половина меня отрастёт. Всё же я-тросы захомячил совершенно запредельный объем душевности, не только самого ангелочка (чёрт знает, насколько он питателен), но и кучу душ человеческих. Неудобно, конечно, получилось. Но не со зла, и биться об байк башкой я по этому поводу не буду — фарш взад не провернёшь, зла я бедолагам не желал. А, возможно, быть скушанным мной — лучшая участь, нежели готовил душам ангелочек.

В общем — рефлексировать и оглашать округу воплями “какое же я чудовище!” я не буду. Идиотизм, никому не поможет и вообще.

А на отращивание своего всего — надежда есть, и не беспочвенная. Ну а нет — да и хрен с ним. Буду киберкентавром на байке — не худшая участь, если разобраться, по теперешним временам.

С собой — в общих чертах ясно. И это… сносно. До “хорошо” не дотягивает, но сносно.

А теперь вопрос Благого, точнее пейзанства, религией и ангелочком в ум контуженных.

Скоты, идиоты, прочее подобное — это не важно, даже если так и есть. В мире, где счёт людям в лучшем случае идёт на десятки миллионов. А если подумать — то скорее “живым разумным”, хотя металюдей привычнее людьми считать, потому что всё равно — люди. Ну, в общем, почти пять сотен человек — ценность. А они умрут. Быстро и болезненно, если я на них махну рукой.

Гремлины УЖЕ чувствуются, корёжат в Благом технику во славу Идеи Великой Энтропии. И чувствительность у меня, калечного, подросла, мимоходом порадовался я плюсу.

Ну так вот. Техника — накроется идеей. Нечистики бодро рванут на свободное от ангельской защиты место. И… чёрт знает, почему выжили старики и столько детей.

Арискино — на границе со столицей. Схлопотало греев от души, пока Берегиня и нечистики не… ну в общем помогли как-то. И там массовые смерти больных, стариков и детей.

Зеленюки — та же картина, только в профиль. Рядом военная база, соотвественно, схлопотали Зеленюки душевно и тоже помирали, но им с ведьмами повезло — небывальщина и её порождения им вреда, как поселению, не нанесли. Но стариков и детей выжило мало, что и понятно.

А в Благом — дохрена. Может, и радиация не дошла. Но есть у меня подозрение, объясняющее, почему я не фоню, как могильник. Нечистики не фонят. А ангел, если разобраться, не столько воздействовал на площади. Он своим ТЕЛОМ прикрывал область. Почему, думаю, и был полым. Почему я столь легко его схарчил.

А сейчас эта небывальщина развеется, ну и… понятно. В общем, благовчане начнут помирать массово. Радиация, нечистики, отсутствие магических технологий производства пищи, да и просто бытовых.

— Леший!!! — взревел я голосом, да и в небывальщине, насколько получилось.

Неподалёку расположенное Благое на мой рёв отозвалось скорбными подвываниями. Нужно отметить — гораздо дружнее и музыкальнее, чем подвывания попу. Галки или ещё какое вороньё тоже не остались безучастными — закружили в небе, с соответствующими им звуками.

Ну и мужичок объявился. Я в том, что призову — почти не сомневался. Но было интересно, появится ли арискинский пухлик или дылда со сложностями в кикиморной области. Появился пухлик, ну я его и лучше знаю.

— Чего тебе, Кащей? — не слишком довольно буркнул нечистик, одёргивая свой шикарный пинджак. — Неуютно тут… хотя и получше. Ты что, тварь местную заборол?!

— Типа того.

— Силёо-о-он, — аж присвистнул Леший. — И сильнее стал, — прищурился он. — Но порвало тебя знатно, — деликатно отметила нечисть.

— Наблюдательный ты — сил нет, — озвучил я, на что лешак довольно покивал, мол он — такой. — Лес без присмотра. Смекаешь?

— Смекаю, Кащей, — расплылся в довольной лыбе Леший. — Хоть дерева нормальные выращу, а не это… — брезгливо сморщился он на редкий лес.

— Ты не торопись. Я вот тварь победил и всё такое. И лес тебе…

— Так либо я, либо Поляныч. А тебе-то какая разница? — ехидно прищурилась на меня нечисть.

Вот ведь скотина продуманная, внутренне посетовал я. Ну ладно, договороспособен, попробуем, всё же, повернуть по-моему.

— Могу и извести под корень. Сжечь и солью присыпать, — мечтательно заявил я.

Лешак на это мордой покраснел, стал надуваться, аж когти сверкнули. Но посмотрел на мою мечтательную физиономию и ехидно шевелящиеся тросы, сдулся и лапой махнул.

— Хочешь чего? — хмуро буркнул он с видом сиротинушки.

Это он зря — с такими щачлами, чуть ли не на плечах лежащими и шмотками от Прадо — сиротинушка неубедительно выглядит, факт.