Закончив свою речь, он вручил мне визитную карточку, приглашая навестить его, если я окажусь в Потсдаме.

— Разве вы не знаете, — заметил он, видя, что я собираюсь спускаться, — что, по обычаю, полагается здесь отужинать? Эти бравые ребята готовы разделить наши скромные припасы… и если вы не возражаете, я предложу вам отведать пирога, который несет один из моих арабов.

В путешествиях знакомства завязываются быстро, ну а в Египте, да еще на вершине Великой пирамиды, любой европеец становится для другого франком, то есть соотечественником: цветовое многообразие географической карты нашей маленькой Европы блекнет на таком расстоянии, сливаясь в одно яркое пятно, я делаю исключение только для англичан, которые живут на острове.

То, что рассказал прусский офицер во время трапезы, показалось мне очень интересным. У него с собой были письма, содержащие самые свежие новости об экспедиции господина Лепсиуса, которая в это время исследовала окрестности озера Мерида и подземные древние лабиринты. Берлинские ученые обнаружили целые города из кирпича, скрытые в песках, подземные Помпеи и Геркуланум, не знавшие света дня и относящиеся, вероятно, еще к эпохе троглодитов. Я не мог не усмотреть проявление достойного честолюбия в стремлении немецких ученых идти по стопам нашего Египетского института, хотя их изыскания смогут лишь немного дополнить замечательные открытия моих соотечественников.

Трапеза на пирамиде Хеопса является для туристов столь же непременной, как и на капители колонны Помпея в Александрии. Я был счастлив, встретив просвещенного спутника, который мне об этом напомнил. В кувшинах из пористой глины, которые принесли девочки-бедуинки, оставалось достаточно воды, чтобы освежиться, а затем приготовить грог с помощью фляжки с водкой, которую тоже принес одни из арабов.

Тем временем солнце начало так сильно припекать, что оставаться дольше на площадке стало невозможно. Мы не сразу ощутили зной из-за свежего, животворного воздуха, которым дышишь на такой высоте.

Теперь нам предстояло покинуть площадку и попасть внутрь пирамиды, вход в которую находился примерно на уровне трети ее высоты над основанием. Нас спустили на сто тридцать ступеней способом, противоположным тому, каким подняли сюда. Двое из четырех арабов поддерживали нас за плечи при спуске с каждой ступени, как бы передавая на протянутые руки своих товарищей. Подобный спуск был очень опасен, и немало путешественников ломали здесь руки и ноги и разбивали головы. Однако мы без приключений добрались до входа в пирамиду.

Это своего рода грот с выложенными мрамором стенами и сводом треугольной формы; лежавший над ним широкий камень с надписью на французском языке сообщал, что этот памятник посетили наши солдаты; это визитная карточка Египетской армии, высеченная на мраморной глыбе в шестнадцать футов шириной. Пока я почтительно изучал ее, прусский офицер указал мне на другую надпись, сделанную ниже иероглифами и, что самое странное, высеченную совсем недавно.

Он понимал смысл этих современных иероглифов, написанных по системе Шампольона.

— Это означает, — сказал он, — что научная экспедиция прусского короля во главе с Лепсиусом, посетившая пирамиды Гизе, надеется так же успешно выполнить свою миссию.

Мы зашли в грот; человек двадцать бородатых арабов с пистолетами и кинжалами, торчащими из-за пояса, поднялись с земли, где они предавались дневному сну. Один из наших провожатых, который, казалось, верховодил над остальными, сказал:

— Смотрите, какие они страшные. Взгляните на их пистолеты и ружья.

— Они что, хотят нас ограбить?

— Напротив. Они находятся здесь, чтобы защитить вас на случай, если вдруг нападут грабители.

— Но говорят, что их не существует с тех пор, как правит Мухаммед Али!

— Какое там! За горами, еще осталось много… злых людей… Однако с помощью colonnate (испанский пиастр) вы можете рассчитывать на этих храбрецов, они защитят вас от любого нападения.

Вход в пирамиду Хеопса образуют каменные плиты, уложенные в виде арки на высоте 16 метров от земли

Прусский офицер осмотрел оружие и, кажется, остался разочарован. Впрочем, речь шла всего о пяти с половиной франках для меня и полутора талерах для него. Мы согласились на эту сделку, поделив расходы пополам, правда заметив при этом нашему провожатому, что мы не верим в его россказни.

— Часто случается, — ответил он нам, — что враждебные племена нападают именно на эту пирамиду, особенно если подозревают, что здесь находятся богатые иностранцы.

Не спорю, все это вполне возможно, и было бы весьма печально, если бы на нас напали и заперли внутри Великой пирамиды. Врученный охранникам colonnate был порукой тому, что теперь по крайней мере с нами никто не сыграет такой глупой шутки.

Но с чего мы решили, что эти бравые ребята хотя бы на мгновение помышляли об этом? Их расторопность, восемь факелов, зажженных в мгновение ока, услужливо посланные вперед девочки-водоносы, о которых я уже упоминал, внушали всяческое доверие.

Пришлось наклонить голову и согнуться, чтобы точно ступать по двум мраморным желобкам, тянущимся но обеим сторонам спуска. Между этими желобками зияла пропасть, как раз на ширину расставленных ног, и не дай бог туда упасть. Вот так мы двигались вперед, изо всех сил стараясь не оступиться, правда, проводники, несшие факелы, слегка нас поддерживали. Мы спустились шагов на сто пятьдесят, согнувшись пополам.

Внезапно на смену опасности провалиться в огромную, зияющую внизу пропасть пришло другое испытание: дальше нужно было ползти по-пластунски по узкому проходу, засыпанному грудами песка и пепла. Арабы расчищали путь лишь за дополнительный бакшиш, который дают, как правило, богатые и весьма тучные люди.

Какое-то время мы ползли под этим низким сводом, помогая себе локтями и коленями, затем поднялись в полный рост и оказались перед входом в новую галерею, столь же низкую, как и первая. Затем нам снова пришлось проползти шагов двести по слегка поднимающемуся вверх коридору, пока мы не очутились на перекрестке, в центре которого зияла глубокая темная шахта; обогнув ее, мы вышли к лестнице, ведущей в камеру царя.

Войдя в нее, арабы принялись палить из пистолетов и зажигать факелы из веток, чтобы испугать, как они объяснили, летучих мышей и змей. Зал величиной семнадцать футов в длину и шестнадцать в ширину имел двускатный свод.

Преодолев неприятный подъем, мы решили передохнуть у входа в мраморный грот, спрашивая себя, какой же цели служила эта странная галерея с двумя вырубленными в мраморе желобками, разделенными пропастью, и заканчивающаяся своеобразным перепутьем, посредине которого был вырыт таинственный бездонный колодец.

Прусский офицер, порывшись в анналах своей памяти, нашел показавшееся мне вполне убедительным объяснение. Никто лучше немцев не разбирается в тайнах древности. По его мнению, низкая галерея, окаймленная желобками, по которой мы с таким трудом поднимались и спускались, использовалась в следующих целях: человека, подвергавшегося обряду посвящения, сажали в тележку, тележка катилась вниз по наклонной галерее. В центре пирамиды испытуемого встречали низшие жрецы, которые подводили его к колодцу и предлагали туда спуститься.