потому что они живут в Сочи, а так, несмотря на отсутствие свободного времени, мне здесь нравится гораздо больше, чем в садике. Да и Варя очень милый и спокойный ребенок.

– Понятно, – неловко говорю я.

Как-то сложно все, я плохо знакома с этой девушкой и не знаю, о чем бы еще поговорить. Да и смотрит она на меня странно, что настораживает, если только это не моя паранойя взыграла из-за того, что нахожусь дома у Владимира. Так и хочется спросить, не сошла ли я с ума или она и правда меня разглядывает?

– Мама, мы забыли подалок! – кричит внезапно Фима и я понимаю, что оставила пакет в холле.

– Ой, точно! Сейчас принесу.

Я иду за забытой куклой и подойдя к девочкам, достаю коробку из пакета и протягиваю Варе, которая робко берет игрушку.

– Это мне?

– Тебе, милая. Нравится?

– Очень. Спасибо, тетя Ася, – шепчет она.

– На здоровье, Варя.

Не удержавшись, я наклоняюсь и целую ее в макушку, после чего возвращаюсь к Наде, потому что знаю, что стеснительная малышка не откроет подарок при мне. Мы сидим долгий, скучный час, прежде чем я говорю, что нам пора, и попрощавшись, с трудом увожу свою недовольную этим дочь.

Глава 20

Я не видела Кира чуть больше месяца, предпочитая, чтобы Фиму и дальше отводил к ней папа или Вера. Радует хоть, что они тактично не расспрашивали на меня и не уговаривали помириться с ним. Но увидеться все же придется, потому что у папы день рождения через несколько дней.

– Какая бы кошка не пробежала между вами с Кириллом, постарайся, пожалуйста, вести себя дружелюбно хоть один вечер, – попросила меня Вера, словно я могу испортить папе праздник.

Естественно, я заверила, что все будет отлично и продолжила поиски подарка в интернете, лишь бы не думать о скорой встрече с бывшим мужем, а думала я о нем часто с того дня, как мы совершили ту ошибку.

Наконец, в день рождения папы, я беру Фиму, наряженную по этому случаю в кружевное красное платьице с черным пояском, сама обойдясь не слишком вычурным, простым зеленым платьем-миди с длинными рукавами и квадратным вырезом, и особо не красясь, еду к дому родителей. Праздновать решили в небольшом кругу за домашним ужином и, кроме нашей семьи, из гостей планируются только старый друг папы со своей женой.

Кира я замечаю сразу, как только вхожу в гостиную. Мы с Фимой приехали позже всех и все уже собрались. Мой бывший расслабленно развалился на диване рядом с Верой, но стоит мне войти, как тут же впивается в меня острым взглядом, который я игнорирую, здороваясь со всеми и расцеловывая папу, после чего Фима отталкивает меня в сторонку, протягивая ему подарок и нетерпеливо подпрыгивая на месте.

– Деда, отклой его! Отклой сейчас! – требует она, вертясь у его ног, как взволнованный щеночек.

– Подарки открываем после ужина, ты уже забыла? – напоминаю я маленькой хитрюге.

Она тут же сдувается и жалобно смотрит на деда, который со смешком кладет подарок на стол и подхватывает малышку на руки, подбрасывая в воздух и звонко целуя в круглые щечки.

– Я уже проголодался, Фимка, пойдем кушать? Будешь сидеть рядом со мной, как самый любимый гость.

– Холосо, деда, пойдем, – грустно вздыхает маленькая манипуляторша и папа без дальнейших церемоний первым садится за стол, подавая всем сигнал следовать его примеру.

Я предусмотрительно сажусь между Верой и дядей Виталей – папиным другом. Киру достается место напротив, рядом с его женой тетей Машей. Я заметила, что Кир уже без гипса на ноге, но не стала задерживать взгляд и вообще, меня страх берет при мысли, что придется встретиться с ним лицом к лицу. Пока тактика игнорирования работает отлично, но я не готова с ним разговаривать. Вообще ни о чем.

Чтобы никто не обратил внимания на напряжение между нами, я активно вступаю в разговор за столом, который больше ведут папа и дядя Виталя, да изредка перехватывает тетя Маша. Вера с Киром в основном просто слушают и это мне на руку. Никто ничего не замечает за все время, что мы едим, а потом, убрав со стола, пьем чай с тортом. А когда приходит время разойтись по домам, то и вовсе радуюсь тому, как отлично все прошло.

– Ася, ты не принесешь мои очки? Я их, кажется, оставила на столе, – уже у входной двери, обувшись и приготовившись выйти, останавливается тетя Маша.

– Конечно, – иду я обратно, но никаких очков в поле зрения не вижу.

Внезапно на мою руку ложатся теплые пальцы и обернувшись, я вздрагиваю, потому что оказываюсь лицом к лицу с Киром.

– Пойдем-ка на кухню, – тянет он меня в ту сторону.

– Мне нужно найти очки, – отпираюсь я, глядя ему куда-то в район груди, обтянутой черной рубашкой.

– Их уже нашли на лбу тети Маши, а мне есть, что тебе сказать, – чеканит он, упрямо утягивая меня за собой на кухню и закрывая за нами дверь.

– Что? – нервно выдохнув, складываю я руки на груди, отойдя от него на пару шагов назад.

– Может, для начала посмотришь на меня?

– Я смотрю на тебя, – упрямо сжимаю губы.

– Ты смотришь на мою рубашку, мелочь, – устало вздыхает он.

– Я же просила не называть меня так!

– А я просил меня не игнорировать, но смотри-ка, ни один из нас не слушает другого.

– Ладно, – смотрю ему в глаза впервые с того самого дня.

Кир все еще осунувшийся, щеки впали и в отличие от меня, он и внешне выглядит несчастным. Неужели травмы так на него повлияли? Не поверю, что он способен чувствовать хоть мизерный процент тех чувств, что бушуют в моей груди благодаря ему.

– Ася, – говорит он мое имя и замолкает, словно не помнит, что хотел сказать.

– Я Ася, и? О чем ты хотел поговорить?

– Ты меня избегаешь. Я хочу знать, как это исправить. Потому что мне не нравится то, во что превратились наши отношения. Я скучаю по тебе, понимаешь? И очень паршиво себя чувствую из-за того, что настолько тебя расстроил.

Ох… Я не этого ожидала. Думала, он будет напоминать о нашем сексе, будет говорить всякую чушь, словно это ничего не значило и я просто остро реагирую на пустяк. Что я зря его избегаю и нам лучше вернуться к прежним отношениям, до того рокового дня, когда мы потеряли голову. Но это? Я не знаю, что сказать. Теперь я чувствую себя идиоткой, которая, впрямь, слишком