– Зачем он все продает? – удивилась я.

– Сама не понимаю…

«Он что, перестал интересоваться футболом? – недоуменно подумала я. – Но как такое может быть? Зачем? Почему? Он же такой талантливый футболист! Да ему в будущем на Чемпионате мира надо выступать! Он что, решил уйти из футбола? Да быть такого не может!»

Я была настолько ошеломлена этим объявлением, что в этот день у меня все валилось из рук, работа не клеилась.

В конце концов я отпросилась у Лизы пораньше и ушла домой.

«Нужно позвонить Саше, – размышляла я по пути. – Что с ним случилось? У него все нормально? Неужели он решил бросить футбол? Да это же его призвание! Ему нельзя бросать занятия! Нельзя!»

Я понимала, что мне нужно ему позвонить, но как начать разговор? Что я ему скажу? А вдруг он не возьмет трубку?

Ничего не понимаю!

Я прошла мимо полянки, на которой паслась привязанная Зорька и щипала траву, вошла во двор и увидела вдалеке маму – она в огороде собирала огурцы.

– Мам, я дома!

Я закрыла калитку и сделала шаг к дому, но неожиданно заметила в почтовом ящике что-то белое.

«Наверное, квитанции за коммунальные услуги», – решила я и открыла почтовый ящик.

Но это были не квитанции. В почтовом ящике лежал какой-то толстый конверт. На нем не было печатей и адресов. Значит, его прислали не по почте, а просто бросили в ящик.

Более того, конверт даже не был запечатанным.

Я осторожно открыла его.

И обомлела.

В конверте лежала толстая пачка денег.

– Мама! – закричала я и в три прыжка примчалась в огород. – Мама!

– Что такое?! – испугалась она и от неожиданности выронила ведро с огурцами, они рассыпались по земле. – Письмо, что ли? Вот напугала!.. Зачем так кричать? Кто это? Из Затеряевки?

Она взяла конверт, заглянула внутрь и тоже изменилась в лице. В конверте лежала очень крупная сумма. У мамы задрожали руки.

– Откуда это?..

– В почте нашла. Это Саша бросил, – догадываясь обо всем, проговорила я.

– Какой Саша?

– Футболист…

Я все поняла. Саша продал свои вещи и отдал нам все деньги.

Мама молча стояла и от потрясения не могла ничего произнести.

– Мам, скажи, где живет Андрей Зарецкий?

– Зарецкий?! Зачем он тебе?! Да что происходит, я не пойму?! И почему Саша бросил нам эти деньги?

– Саша его сын. Я сама была в шоке, когда узнала…

– Так ты что, к ним хочешь пойти? – насторожилась мама. – Я тебе запрещаю! Запрещаю!! Ты слышишь меня?! – закричала она и расставила руки в стороны, как футбольный вратарь у ворот.

– Я не могу без него!! – с надрывом сказала я. – Я не могу без него! Не могу! Я пыталась его забыть, но не могу!

Из глаз полились слезы. Меня прорвало.

– Я не могу без Саши! Я очень хочу с ним общаться! Я понимаю, что он Зарецкий, но он другой! И чтобы это доказать, он даже продал все свои сувениры и отдал нам деньги! Что мне делать, мама?! Что мне делать?! – в отчаянии кричала я.

Мама как-то особенно внимательно всмотрелась в мое лицо и медленно опустила руки.

Я посмотрела ей в глаза. На моем лице было написано все – и боль, и растерянность, и мои чувства к Саше.

Мама ошарашенно прикрыла рот ладонью. Кажется, она пыталась за секунду уложить в голове то, что я не могу уложить уже три месяца.

– Дай в себя приду… – сказала она и в замешательстве села на пенек. Мама смотрела округлившимися глазами в одну точку. – То-то я смотрю, ты с весны сама не своя… Другая стала… невеселая… Тебе без него плохо?..

– Очень плохо, – сдавленным голосом откликнулась я.

Мама снова помолчала.

– А ты ему нравишься?

– Нравлюсь…

– Значит, ему тоже плохо, – проговорила мама и снова помолчала. Затем со вздохом встала с пенька. – Ну, общайтесь, если вы друг другу нравитесь… Зачем же вы друг другу делаете больно?

– Но он же Зарецкий…

– Но это же не он нас подставил, а его отец. Парня ты за что наказываешь?

Мамины слова меня обескуражили. Все оказалось так просто! Почти три месяца я мучилась и страдала, но мама ровно в одной фразе расставила все на свои места.

Действительно, за что я наказываю Сашу? Ведь это не он нас подставил, а его отец!

Мне казалось, что дружба между нами невозможна и что мы не можем быть вместе, но только теперь я понимаю, что все эти рамки, все эти запреты люди ставят себе сами.

Нужно не убегать от проблем, как сделала я, а нужно решать их. Я скажу, может, очевидную, но очень важную вещь – проблема решается только тогда, когда начинаешь ее решать. А что сделала я? Я сама взяла и решила, что нам с Сашей нельзя быть вместе, оттолкнула его от себя, и мне казалось, что по-другому быть просто не может. Но с чего я это взяла? Я сама себе все придумала. Я решила, что моя семья будет против Саши, но теперь выясняется, что мама согласна. Сейчас, в эту секунду я поняла, что сделала самое настоящее преступление, что все решила за других людей. Нужно советоваться с другими, нужно уметь выслушивать людей, и только тогда можно делать какие-то выводы. А я же за всех все решила, никого не выслушала и начала страдать. Я сама во всем виновата, ведь я не рассказала даже родителям, не посоветовалась с ними, ни самому Саше! Он несколько раз хотел со мной поговорить, а я каждый раз отказывалась.

Что ж я натворила?.. Что же наделала?.. Как же я ошиблась!..

Никогда нельзя считать себя умнее других. Нужно каждому давать возможность высказаться.

– Улица Каштановая, тридцать, – сказала мама, и я устремилась на остановку.

Пока ехала в автобусе, то поняла еще один важный момент. Когда Вика продавала свидания за эскизы, то, как заметил Саша, я отдавала за него самое дорогое, что у меня было. И вот сейчас случилось то же самое, Саша поступил точно так же – он отдал за меня тоже свое самое ценное.

Автобус остановился. Я выбежала из него первая и со всех ног помчалась к Сашиному дому.

Я не знала, что ему скажу, у меня не было ни одного заготовленного слова, но страшно хотела просто его увидеть.

Я нажала на звонок. За калиткой залаяла собака. Через несколько мгновений послышались шаги.

«А вдруг мне откроет его отец?» – запоздало подумала я.

Калитка стала открываться.

«Сейчас я увижу Сашу!»

Но дверь открыла его мать.

Она застыла от неожиданности. Но быстро взяла себя в руки.

– Ты? – сухо спросила она.

– Здравствуйте, Анна Сергеевна, а можно мне увидеть Сашу?