же и подняли тревогу. Вскоре прибыла пожарная команда, которая довольно быстро справилась с бушевавшим огнем. Когда удалось войти в заполненную едким, удушливым дымом квартиру, взорам вошедших предстала ужасная картина. В первой комнате лицом вниз лежал окровавленный труп горничной. Ей было нанесено множество ранений, один из ударов поразил насквозь легкое и сердце. Находившийся здесь же телефонный аппарат оказался сорванным со стены, провода оборваны, на столе лежали две опрокинутые лампы. Саму генеральшу также нашли мертвой в своей спальне. На сильно обожженном теле было обнаружено шесть глубоких ран как бы от удара кинжалом. Все свидетельствовало о том, что квартира была нарочно подожжена неизвестным преступником, чтобы скрыть ужасное злодеяние. Процентные бумаги, деньги и некоторые золотые вещи исчезли.

30 марта два футляра от драгоценных вещей, пропавших из квартиры Болдыревой, были найдены при обыске в квартире Карповых. Те, однако, объяснили, что один из футляров был подарен им убитой Савиновой, а другой случайно найден во дворе.

Тщательно проанализировав все обстоятельства, полиция пришла к убеждению, что преступление совершил «свой человек», близко знакомый с генеральшей и укладом ее жизни. По-видимому, он около двух часов ночи вошел в квартиру и привел в исполнение свой преступный замысел.

Подозрение пало на мужа домовладелицы, 28-летнего молодого человека. Будучи воспитанником убитой генеральши, он в то же время считался незаконнорожденным сыном ее сына — полковника А. О. Тальмы. Выяснилось, что муж домовладелицы, Александр Тальма, имел веские причины питать злобу к Болдыревой. Они часто ссорились, потому что, отдавая деньги под проценты, она к тому времени завладела большей частью состояния его жены, лишив его обеспечения. Однако, привлеченный к уголовной ответственности, молодой человек решительно отрицал свою виновность.

Пока велось следствие по этому делу, в одно из московских полицейских управлений ночью 11 июля явился некий мещанин Коробов с просьбой арестовать его. На вопрос за что, объяснил:

— Я весной служил на фабрике в Пензе и хорошо знаю убийц генеральши Болдыревой, — и загадочно добавил: — Может быть, и сам принимал в этом деле участие.

Допрос отложили до утра. Но ночью таинственный Коробов отравился, унеся свою тайну в могилу.

Имело ли его заявление какую-нибудь связь с пензенским убийством или нет, выяснить так и не удалось.

В результате в убийстве генеральши был заподозрен только один Александр Тальма, и осенью 1895 г. он предстал перед Пензенским окружным судом.

Тальма обвинялся в том, что, желая завладеть деньгами и документами генеральши Болдыревой, он убил ее и горничную, а затем поджег квартиру.

Показания свидетелей, среди которых фигурировала также и семья Карповых, были в общем неблагоприятны для подсудимого. Основываясь на этом, товарищ прокурора М. О. Громницкий поддерживал обвинение против Тальмы.

Защита в лице господ Грушецкого и Кальмановича настаивала на том, что во взаимных отношениях Тальмы и Болдыревой решительно не было ничего такого, что подвинуло бы его на убийство двух женщин. Хотя факт убийства и поджога доказан, но это преступление могло быть совершено другим человеком. Что же касается Тальмы, то никто не видел, чтобы он в ночь преступления выходил из своей квартиры.

Подсудимый был очень взволнован и в своем последнем слове просил присяжных заседателей вынести такой вердикт, какой продиктует им совесть.

После продолжительного совещания присяжные заседатели признали его виновным.

Как только был прочитан вердикт, защитник Кальманович со слезами стал просить суд отменить решение присяжных заседателей. По его мнению, в данном случае был осужден совершенно неповинный человек. В свою очередь, полковник Тальма упал на колени перед судом и молил о пощаде для невинного.

Вердикт, однако, был оставлен в силе, и суд приговорил Александра Тальму к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжные работы на пятнадцать лет.

Прошло четыре года, и вдруг произошло событие, заставившее вспомнить о деле Тальмы.

Летом 1899 г. в Пензе обокрали жену штабс-капитана Е. Билим. В краже заподозрили ее бывшую прислугу, крестьянку Захарову. В ходе дознания случайно обнаружилось, что Захарова незадолго перед этим пыталась продать какую-то железнодорожную акцию в 1000 рублей, переданную ей мещанином Александром Карповым. Последний был вызван в местное полицейское управление для допроса. Оказалось, что это был тот самый Карпов, который когда-то вместе с родителями выступал свидетелем в процессе Тальмы. К этому времени семья Карповых все так же продолжала квартировать во флигеле госпожи Тальма.

Откуда у него взялась такая дорогая акция, Карпов объяснить не мог. После долгого запирательства, поняв, что другого выхода у него нет, он заявил полицеймейстеру, что желает открыть истину и дать важное показание, но просил вызвать в полицию своего отца.

Когда старик Карпов явился, сын упал ему в ноги:

— Прости меня. Погубил я вас всех.

— Говори, в чем ты виноват, — сурово сказал отец.

Александр зарыдал и стал просить полицеймейстера удалить на время старика из комнаты.

— Мне тяжело говорить при нем, — со слезами объяснил он.

Когда тот вышел за перегородку, Карпов подошел к полицеймейстеру и глухо сказал:

— Акция эта — Болдыревой.

Затем, оправившись от волнения, Александр начал свой печальный рассказ.

В ту весеннюю ночь четыре года назад, когда все уснули, Карпов взял кинжал, сделанный им из подпилка, и через оконную форточку влез в спальню Болдыревой. Хозяйки еще дома не было. Александр спрятался за шкаф и стал поджидать свою жертву. Часа через полтора Болдырева вернулась, вошла в спальню. За ней следовала горничная. Поставив на столик около кровати принесенную лампу, она принялась раздевать барыню. Потом горничная ушла, генеральша заперла дверь на крючок, легла в постель и повернулась лицом к стене. Тогда Карпов вышел из засады, напал на Болдыреву и начал наносить ей удары кинжалом. Сколько было таких ударов — он не помнит. Генеральша громко застонала, за дверью раздался испуганный крик горничной. Бросив генеральшу, Александр выбежал из комнаты и ударил кинжалом горничную. Она упала на пол. Покончив с обеими женщинами, Карпов возвратился в спальню, взял из комода драгоценности и ценные бумаги, а потом поджег квартиру. Никем не замеченный, он пробрался двором домой. Кинжал спрятал, а утром сломал и выбросил его в реку.

По словам Карпова, убийство он совершил один, без сообщников, и сделал это потому, что ненавидел покойную генеральшу за ее черствый характер. Незадолго до преступления она велела выгнать его отца из флигеля за неплатеж квартирных денег.

На следующий день старик Карпов заметил, что с сыном произошло что-то неладное. В ответ на его расспросы Александр упал отцу в ноги и признался в своем ужасном преступлении. В тот момент ему еще не было 17 лет. Все похищенные им деньги, процентные бумаги и