– А чем объясняла?

– Сказала, что нашла одного покупателя в Костроме, который у нее очень выгодно гусиные яйца покупает, – сказала Клава. – Так выгодно, что она на деньги польстилась и в этом году решила все яйца на продажу пустить.

– А вы его видели?

– Кого? – удивилась Клава.

– Покупателя, – объяснила ей Мариша.

– Да нет, откуда же? – пожала плечами женщина.

– Ну, он же должен был за яйцами-то приезжать, – сказала Мариша.

– Нет, Глафира всегда сама яйца на продажу отвозила.

– Так у нее что и машина была?

– А как же?! – воскликнула Клава. – Вам Катька разве не хвасталась? Мать ее еще года три назад купила новую машину. «Жигули», пятая модель.

По тому, с каким уважением в голосе Клава произнесла название машины, подруги поняли, что Глафира среди местных считалась женщиной зажиточной. Ну еще бы! Хозяйство, машина, дом и еще целых пять канистр спирта под кроватью. Обзавидуешься!

– А не питал ли кто из местных к Глафире вражды? – задумчиво предположила Дуня.

– Это чтобы ее, значит, поджечь? – моментально просекла ее мысль Клава. – Нет! Чтобы вместе с хозяйкой дом сжечь, таких извергов у нас не водится. Да и какая вражда? У нас люди простые, но с пониманием. И к тому же Глафиру у нас уважали. Она баба была умная. Ведь без мужа осталась, а не пропала. И в бедности никогда не жила. Здоровущая была, как мужик. Вся работа у нее в руках спорилась. Так что не вражду люди к ней испытывали, а уважение. Вы бы послушали, как ее жалеют. Нет, никто из наших ее поджигать бы не стал. А вот насчет того мужика, что в гостях у нее был, большое у меня сомнение. Ведь совпадение какое! В гости из города к Глафире только Катька и приезжала. А тут гость, да еще мужчина. Да не просто мужчина, а человек средних лет. Вполне возможно, что и жених. На ночь остаться собирался.

– Что? – удивились подруги.

– Ну да, – кивнула Клава. – Михалыч, когда ко мне в гости явился, про гостя Глафириного рассказал и сразу же бутылочку пива под этот рассказ выпил. Ну, и брата моего, чтобы помянуть. Я ему и говорю, как же ты своего пассажира обратно в город повезешь? А Михалыч мне и говорит, что не подряжался его обратно везти. Даже разговора о таком не было. Тут Глафирин гость ночевать собирался. Но ведь как получилось: только он приехал, как дом и полыхнул. Ну, как тут не подумать дурное?

– Погодите, а что же тело того гостя нашли?

– Да нет, – вздохнула Клава. – Ни машины, ни гостя. Только одна Глафира и оставалась в доме. Да обгорела так, что и не узнать.

– А как же ее опознали?

– Да по цепочке с крестиком, – сказала Клава. – У нее от мужа, а у того от прадеда осталась цепь, но не золотая, а металлическая. Красивая очень. Глафира ее всегда носила. Если бы золото, может быть, в огне бы и расплавилось. А металл выдержал.

– Но машина пропала? А кто-нибудь видел, как машина Глафиры из деревни уезжает?

– То-то и оно, – кивнула Клава. – Дед Николай бессонницей мучается, так он среди ночи видел, как Глафирина «пятерка» из деревни на всем ходу вылетела. Он еще удивился, куда это Глафира среди ночи помчалась, когда у нее дома гость. Подумал даже, что городской гость спирт пить побрезговал, а с собой ничего не привез. Вот Глафира в поселок и помчалась за выпивкой. А потом увидел, что в машине кто-то черноволосый сидит. Вроде бы тот мужик, что к Глафире приезжал.

– И что? – затаив дыхание, спросили подруги.

– Ну, он еще больше встревожился, а тут как раз и полыхнуло, – сказала Клава.

– А ваш дед Николай не ошибся? – спросила Мариша, немного подумав. – Действительно он видел машину Глафиры?

– И даже думать нечего, – махнула рукой Клава. – Если бы кто другой сказал, ему можно было бы еще и не поверить. А дед Николай, во-первых, не пьет, ему сноха не дозволяет. А во-вторых, еще в прошлом месяце на спор с парнем одним, мать у него из Костромы сюда на лето приезжает, так вот дед Николай с тем парнем поспорил, что из его охотничьего ружья старое осиное гнездо собьет.

– И сбил?

– Ага, – кивнула Клава. – Так что зрение у него в полном порядке. Я при этом была. Так я сама-то гнездо едва различала с того места, откуда дед Николай стрелял. Только что помнила, что оно там должно было быть. А так толком и не видела. А он не только видел, но и попал! Так что если дед Николай сказал, что машина была Глафирина и за рулем не Глафира сидела, значит, так оно и было.

– А милиции вы про странного гостя Глафиры рассказали?

– Да разве ж у нас милиция? – махнула рукой Клава. – Это же слезы горькие, а не милиция. Я тому парнишке, который приезжал, конечно, про гостя Глафиры рассказала. Так он от меня отмахнулся просто. Сказал, чтобы я ему голову не дурила. Пожар возник вследствие неисправной проводки, а все остальное – это частности.

– А как же насчет пропажи машины? – удивилась Мариша.

– А насчет машины сказал, что заявление только от наследников примет. Так что Катьке самой с ним придется беседовать, когда приедет. И насчет угона тоже. А то мало ли что. Может быть, хозяйка машину тому мужику продала, вот он на ней и уехал. Так и сказал, что перед соседями владелица машины в своих поступках отчитываться не обязана была. Только это брехня. Глафира о том, чтобы продать свою машину, и не заикалась. А если бы уж надумала продавать постороннему человеку, так, конечно, нашим бы мужикам об этом сказала. Чтобы подстраховали на всякий случай. Деньги большие, мало ли что может случиться. Как же своим не рассказать?

– Значит, милиция отказалась возбудить уголовное дело по подозрению в причастности Глафириного ночного гостя к смерти хозяйки и пожару в доме? – уточнила Мариша.

– Точно, – кивнула Клава. – Отказались даже слушать. Мне муж мой так и сказал: куда ты, Клавка, суешься вечно. Оно, говорит, и понятно, зачем им лишняя волокита? А так сгорел человек и сгорел. Что же, несчастный случай. Всякое в жизни случается. Не будут, говорит, они ничего расследовать. Отстань от них. Может быть, он и прав, а только я так не могу. Меня всю колотит прямо. Все время думаю, а что, если тот мужик перед тем, как машину забрать, Глафиру опоил чем? Или по голове ее стукнул. Экспертиза бы показала. Так ведь не хотят, нехристи, задницу почесать. И экспертизу сделать тоже не хотят. Да и какая у нас экспертиза!

– Так что, милиционер совсем ничем помочь не обещал? – очень удивилась Дуня. – Так-таки ничем?

– Ну, правда сказать, тот милиционерик, уже когда в машину садился, сказал, что если дочка Глафиры будет настаивать на расследовании, то пусть приезжает, – помявшись, ответила Клава. – А нет, так и дело с концом. И еще дал понять, что мужика того, если он в чем виноват, найти будет трудненько. Мол, если человек с дурным умыслом в гости едет, так он свои паспортные данные направо и налево раздавать не станет.