Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит, нужно завести приличную спальню. — Я посмотрел на разваленную башню и вздохнул. — И приличную ванную комнату. Если я набросаю схему того, что хочу сделать, подскажешь, что и как можно заменить магией?
Шарик радостно замахал лапами.
— Наконец-то тебе в голову стали забредать умные мысли. Но ты сначала узнай, что происходит с бывшими сердечными друзьями донны, может, и вкладываться в башню не стоит, придется уезжать, все побросав.
— Тогда хотя бы потренируюсь. — Пожал я плечами. — Мы в принципе рассматривали это как временное жилье. Но не жить же из-за этого в свинарнике? Воду в колодце можно как-то с помощью чар очистить от того, что в ней за время застоя развелось? Или только механическим вычерпыванием?
— У тебя в учебнике это должно быть, — завредничал Шарик.
Я посмотрел на гору наших вещей, из которой нужно было выкапывать учебники, и решил, что это дело не первостепенной важности. А вот сходить в ближайшие заросли и притащить сухостоя, на котором можно приготовить что-то пожрать — очень даже первостепенной. Потому что заборчиком, который увлеченно выплетал Серхио, сыт не будешь.
Куча хлама уже почти догорела, но десмонды были словно заколдованные — так и оставались почти неповрежденными, хотя покладисто и горели, и воняли. Наверняка их нужно было сжигать, применяя магические умения, но Шарик хотел, чтобы его попросили. Что ж это для меня было несложно.
— Слушай, Шарик, а как бы мне испепелить этот мусор, чтобы его больше не нюхать?
— Сам не сможешь. Сложное заклинание. Разве что я с забором из тебя энергии…
Он вполне ожидаемо засомневался, что я на это соглашусь.
— Я после твоего забора не кувыркнусь в костер?
— Костра не останется, — обнадежил меня Шарик. — Правда, нагреется так, что я бы не рекомендовал туда падать. Но ты упасть не должен. Наверное.
— Тогда я на всякий случай сяду, — предложил я. — И подальше. А уж потом тяни из меня, что нужно, но не усердствуй, чтобы я не сдох прямо здесь. У меня, конечно, плана нет, как ты говорил, но он и не появится, если я не выживу.
Нюхать это дерьмо у меня уже сил не было, поэтому я сел подальше от костра и скомандовал Шарику:
— Приступай.
Интерлюдия 3
Сильвия Ортис де Сарате была вполне удовлетворена результатом посещения. Юный маг выглядел лопух лопухом, такого не использовать — грех, наказуемый Всевышним. Но использовать надо аккуратно, чтобы он не остался на нее в обиде, когда повзрослеет, оперится и станет магом с лицензией. Обеспечивать она это собиралась прекрасно зарекомендовавшим себя способом — к бывшим любовницам обычно относятся хорошо, даже если понимают, что те тянули деньги. Разумеется, если расставаться без скандала, в чем Сильвия была мастерица. Муж был скуповат и на деньги, и на мужскую ласку, поэтому все это она регулярно добирала на стороне. Увы, нынешний владелец разрушенной башни выглядел так, как будто вложил все имеющиеся средства в покупку убежища и даже взял заем под залог приличной одежды. Но умненький мальчик, сразу понял свой интерес и отдал процент с добычи, хотя выглядел так, как будто она у него забирала последнее. А ведь у него еще оставалось четыре дорана. Сильвия ненадолго задумалась, удастся ли ей вытащить из ученика что-то еще, и пришла к неутешительным выводам, что это произойдет не раньше, чем у того появится постоянный источник дохода. Не зверь же она на самом деле, отбирать у бедного мальчика последнее? Симпатичного юного мальчика — все, как она любит. Ей так нравилось тащить в постель пламенеющих от стыда и вожделения юнцов и быть для них первой наставницей в этой непростой науке. Предложить, что ли, ему занятия? Не личное ученичество, разумеется, а редкие дополнительные занятия по одной из дисциплин, плавно перетекающие в занятия определенного толка.
В столь мечтательном настроении она дошла до супруга, сидевшего на террасе и делавшего вид, что читает.
— Как съездила? — спросил он.
Она подошла, обняла супруга за шею и громко чмокнула в бликующую лысину.
— Неплохо, дорогой. По твоей ориентировке — по нулям, ни на одного мага не похож. Личины на нем нет, и вообще он не слишком искусен, судя по всему.
— Чем же неплохо?
— Мальчик согласился вступить в местное отделение гильдии, и теперь нас пятеро — полноценное отделение.
— Мальчик? — Грегорио запрокинул голову, стараясь поймать взгляд супруги.
Она ответила совершенно невинным взглядом.
— Мальчик. Совсем юный и с ками. Прощальный подарок учителя.
— А что с учителем?
— Умер. А родственники умершего, скорее всего, выставили. Похоже, он все деньги грохнул на эту развалюху.
— А что не грохнул, отобрала ты, — проворчал Григорио, поглаживая подбородок с ухоженной короткой клиновидной бородой.
— Обижаешь, дорогой. Нищих не граблю, — с притворным возмущением сказала Сильвия. — Но мальчик хорошо воспитан, явно из непростой семьи. Сам увидишь.
— У него ко мне какое-то дело?
— Я его пригласила на наш прием, — усмехнулась Сильвия. — Вместе с гитарой.
— Разумно ли это? — разозлился Григорио. — Тащить нищего сопляка в наш дом.
— Думаешь, он с ходу очарует Алисию?
— Тебя же очаровал?
— Всевышний. — Сильвия насмешливо подула на лысину мужа. — Молоденький почти маг — прекрасный инструмент для тех дел, в которых я не хочу пачкаться. Возможно, он не понадобится, но в случае чего я предпочитаю, чтобы грязными были чужие руки. Наша семья должна быть непогрешимой.
— Все же я против того, чтобы вводить его в наш дом, — куда спокойней ответил Григорио.
— Дорогой, не будь смешным. Для Алисии он интереса не представляет. Ему лет семнадцать-восемнадцать, не больше. У него нет ни денег, ни профессии. Поддержки семьи тоже нет, иначе бы он не засел в этой дыре. Десмонды ему на каждом углу подворачиваться не будут. Кстати, разделал он их профессионально, вытащил все, что представляло интерес. Учитель у него был не из простых.
Она опять чмокнула мужа в лысину и ушла, постукивая каблучками по плитке, отчего бедра красиво покачивались. Но Григорио вслед ей не смотрел — они уже давно просто жили бок о бок, помогая и не особо следя за постельными приключениями друг друга. Главное было — не попадаться на злые языки кумушек города, с чем супруги прекрасно справлялись.
Глава 20
Сел на землю я не напрасно. В этот раз я сознание не потерял, но чувствовал себя так, как будто меня выворачивали наизнанку. Шарик не поскромничал, зачерпнул щедро и столь же щедро вывалил зачерпнутое на костер, в котором уже почти ничего не оставалось, кроме десмондов. В результате объединенными усилиями мы не только их спалили, но и создали на месте горения сплавленный конгломерат непонятно чего, по виду напоминающий стекло, но, на первый взгляд, не разбиваемый. Шарик задумчиво поскреб в затылке двумя лапами и тоже затруднился с идентификацией, сказал лишь, что магией от этого не фонит и что, скорее всего, мы сплавили все в какую-то горную породу, которая для чародеев интереса не представляет, поэтому он о ней не знает. Выкрутился, специалист доморощенный.
Но сил это у меня отобрало немерено. Из тела словно все кости вытащили остались только мышцы, которые сейчас больше походили на никуда не годное желе. Я мог только лежать и вяло переругиваться с Шариком, который был до отвращения бодрым. Потому что он-то тренированный, в отличие от меня. Пропускал и куда большие объемы энергии.
— Я у дона Леона часто на подхвате был в отношении чар, которые желательно поддерживать постоянно: защитных, там следящих, — радостно делился он. — Чтобы великому чародею не отвлекаться на всякую ерунду.
— Просто великий чародей не мог одновременно поддерживать много чар. Вот тебя и эксплуатировал.
— Ха! Да он десять сильнейших чар мог поддерживать, если не забывал, — встал на защиту своего кумира Шарик.
— Ключевое слово — не забывал. Вон ты тоже временами о чем-то забываешь. Возраст, наверное, сказывается.
— Я? Я ни о чем не забываю. У меня мозг крепок, как…
— Как вот этот сплав, что остался от костра, — подсказал я ему. — Поэтому что-то из него извлечь — та еще задача.
— Не выдумывай, — обиделся он. — Я все прекрасно помню и всегда могу использовать, а что тебе не подсказываю — так иначе ты свои мозги развивать не будешь, так и останутся они у тебя с мелкий орешек. Ты вон даже не задумываешься, как выстраивать отношения с семьей алькальда. Донна почти наверняка обидится, если ты придешь без гитары.
Я лежал на спине, раскинув руки, и глядел в небо, которое потрясало своей синевой, тем более глубокой, что время шло
