— Скорее о подозрениях, — поправился Андрей.

— В любом случае, — кивнул ТриТэ, — я должен отреагировать на сигнал. Возможно, речь идет о попытке «снятия» служебной информации. Конечно, я немедленно отправлю людей проверить вашу квартиру на предмет взлома и наличие «жучков». Ну и насчет слежки мы предпримем необходимые шаги. Можете не беспокоиться.

— Спасибо, — тускло улыбнулся Андрей.

— Кстати, если уж мы заговорили о слежке, не исключен вариант, что в вашей машине спрятан «маячок». Думаю, будет лучше, если мы заодно досмотрим и ее.

— Вам виднее, — ответил Андрей. — Я полагаюсь на ваш опыт.

— Отлично. — На круглом лице ТриТэ зажглась обаятельная улыбка. — Это можно сделать сейчас?

— Конечно, пойдемте.

Андрей выбрался из кресла, подхватив со стола папку. Заручившись поддержкой Третьякова, он почувствовал себя гораздо спокойнее. По крайней мере, если случится что-то непредвиденное, можно рассчитывать на защиту и… на свидетельство. Непредвиденное произошло сегодня ночью, прозвучал в его голове странный шепоток. И вчера ночью. Далее смотри справку, подготовленную ТриТэ. Андрей отогнал неприятные мысли. Исчезновение вещей, таинственные звонки от лже-Чернозерского, его, Андрея, двойник, черный старик и прочее — все это подстроено. Честно говоря, сейчас он ощущал себя зайцем, которого гонят в свете автомобильных фар. Кто-то неведомый держал его в круге, за который невозможно вырваться. Прежде всего потому, что нельзя разглядеть границ. А еще потому, что за границей круга, во тьме, подстерегает опасность. Она выплескивается не зарядами дроби, а странными «розыгрышами». Впрочем, вряд ли данное определение здесь уместно. Нет. У этих необъяснимых случаев есть четкая и конкретная цель. Они все — патроны из одной обоймы. Понять бы еще, из какой…

В секретарской Татьяна, глядя на Андрея, вопросительно шевельнула бровями.

— Мы обо всем договорились, — ответил он и улыбнулся почти безмятежно. — Тимофей Тимурович обещал помочь.

— Спасибо, — кивнула Татьяна ТриТэ.

Тот пожал плечами:

— Да пока не за что.

Андрей, сопровождаемый Третьяковым, спустился в операционный зал, вышел на улицу.

— Я слышал, — неожиданно сказал ТриТэ, — вчера вечером на стоянке произошел неприятный инцидент между вами и каким-то человеком?

— Да, — кивнул Андрей, направляясь к машине. — Я думаю, это был один из тех, кто следит за мной.

— Как он выглядел?

— Старик, лет шестидесяти. Средний рост, голубые глаза. Седой. Одет во все черное.

— И чего он от вас хотел?

— Честно говоря, я и сам не понял, — слукавил Андрей, останавливаясь рядом с «Нюськой». — Мне старик показался… не вполне нормальным.

Третьяков кивнул:

— Ничего удивительного. Обычный психологический прессинг. Кто-то старается вывести вас из равновесия. Паника — состояние, в котором человек допускает больше всего ошибок. Возможно, именно этого они и добиваются. Не исключено, кстати, что старик действительно состоит на учете в психоневрологическом диспансере. Даже если его «накроют», невозможно будет доказать злой умысел. Страховка.

Андрей задумался. Подобное как-то не приходило ему в голову. Прессинг. Если таинственные «они» задались целью заставить его понервничать, то, надо признать, это им удалось.

Андрей достал из кармана ключи от машины, бросил их ТриТэ. Тот поймал связку на лету огромной медвежьей лапищей.

— Кстати, — добавил начальник службы безопасности, — вы номер «Сааба» не запомнили?

— Откуда вам известно, что я ударил «Сааб»? — изумился Андрей.

— Так вы же сами рассказали об аварии Татьяне Владленовне. А она сообщила мне.

— А… Я не говорил, где именно произошла авария?

— Где-то в центре, — ответил ТриТэ, опускаясь на корточки и осматривая смятую решетку радиатора и раскуроченный бампер. — Если не путаю, на Никитской. Я почему спрашиваю, авария ведь могла быть спровоцированной.

— Угу. — Андрей оглянулся на двери банка, мазнул взглядом по стоянке. — Это произошло не на Никитской. Я вообще не знаю, кто звонил Татьяне, и… я не приезжал в банк сегодня.

— Вот как? — ТриТэ выпрямился. — Вы в этом уверены?

— Конечно, уверен. Я возил Чернозерского и его жену в аэропорт, и на обратном пути мы врезались в этот самый «Сааб». Кстати, мне действительно показалось, что хозяева «Сааба» намеренно подставились.

— Вы запомнили номер машины?

— Н-нет. — Андрей попытался вспомнить номер иномарки и не смог. — Пожалуй, нет. Но они будут звонить Светлане Вихревой. Она пообещала оплатить ремонт иномарки.

— Так. Это уже серьезнее. — ТриТэ достал из кармана сотовый, набрал номер. — Как вы думаете, Светлана подтвердит ваш рассказ?

— Конечно, — убежденно кивнул Андрей. — Почему нет? Я уверен в этом.

— Отлич… Алло? Виталий Михайлович? Третьяков беспокоит. Скажите, пожалуйста, у вас во сколько самолет? Вечером? А вы сегодня в банк не заглядывали? Нет, маленькое недоразумение с оформлением журнала охраны. Кто-то по ошибке поставил подпись в вашей графе… Понял. Да, спасибо. Да, исправим. — Он нажал клавишу «отбой» и сразу же принялся набирать второй номер. — Чернозерский утверждает, что он выходил сегодня несколько раз из дома. Самолет у него вечером. Сейчас он пакует вещи.

— Чернозерский врет, — категорично заявил Андрей. — Не знаю, зачем ему это нужно, но он врет. Я возил его в аэропорт. Позвоните Светлане, она подтвердит мои слова. — Он стянул очки и потряс ими. — Вот. Светлана дала мне очки Виталия Михайловича, чтобы я мог скрыть синяки.

ТриТэ кивнул:

— Я понял. Светлана Леонидовна? Добрый день. Третьяков. Скажите, пожалуйста, вы сегодня куда-нибудь выходили из дома?

Не меньше минуты ТриТэ слушал молча, затем кивнул и, пробормотав «спасибо», повесил трубку.

— Утром Светлана ездила в клуб, затем в салон, где позавтракала. После этого вернулась домой и больше не выходила. Об аэропорте не было сказано ни слова.

ТриТэ с интересом смотрел на Андрея. Тот смутился.

— Она тоже врет.

— Не знаю. Мне показалось, что Светлана говорила вполне искренне.

— Тогда… Я ничего не понимаю. Эти очки… — Андрей растерянно повертел очки. — Они принадлежат Чернозерскому. Мне их отдала Светлана.

— Вы были в этих самых очках сегодня ночью, — спокойно и мягко заметил ТриТэ.

— Я не встречался с вами этой ночью! — резко воскликнул Андрей. — Этой ночью я спал в своей постели.

— Андрей Данилович, — размеренно возразил ТриТэ, доставая сигарету. — Я, наверное, мог ошибиться. Мы разговаривали в переулке, под аркой, где, как назло, чертовски мало света. Вы были в темных очках, хотя, убейте меня, не пойму, зачем они вам понадобились. Плюс к тому, я стоял, а вы сидели в машине. Насчет голоса тоже не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, мы беседовали тихо. Однако манера речи, жесты, движения — все было ваше.