Открыв глаза и обнаружив себя в светлой, пронизанной солнечными лучами комнате, первые мгновения она растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, почему так сильно изменилась ее мансарда.

А затем навалившаяся реальность почувствовалась на языке пронизывающе-горьким вкусом.

Вэл устало села на кровати, застеленной темно-синим шерстяным пледом, и опустила голову, рассматривая свою порванную одежду.

Порванную? Она даже не заметила, когда это случилось.

Босые ноги темнели грязью, словно она без обуви шагала немалое расстояние.

Вэл поморщилась, чувствуя слабое шевеление проснувшегося стыда. Она мало что помнила из прошедших ночных событий, но и этого было достаточно, чтобы заставить щеки покрыться румянцем смущения.

В голове, подобно расплывчатым пятнам, светились образы: увещевающий, спокойный голос Дэни, бестолковый, снующий под ногами Раш и почему-то полоска мокрой ткани, которую кто-то заставлял прижимать к лицу.

Вэл помнила, как долго выла и плакала, неся полную околесицу, а Дэни лишь обнимала ее, прижимая к своей груди умытое пьяными слезами лицо.

Она закрыла глаза ладонями, потерла веки и горестно вздохнула.

Зашибись.

Дверь в комнату тихо скрипнула, открываясь. Вэл вскинула голову, встречаясь взглядом с улыбающейся Дэни.

— Я так и думала, что ты уже встала, — произнесла Дэни, входя в комнату. Вэл посмотрела на ее одежду в светлых тонах, зацепилась глазом за вырез скромного дорогого платья, в который раз удивляясь золотисто-медному цвету нежной на вид кожи, и обреченно помотала головой:

— Прости за вчерашнее. Я перегнула палку, знаю.

— Это неудивительно, — пожала плечами Дэни, приближаясь к кровати. — Тебе не за что извиняться.

— Я несла полную ахинею, да? — тоскливо пробормотала Вэл, запуская пятерню в длинные волосы. Пальцы запутались, и она с неприязнью тряхнула головой, убирая руку.

— Все нормально. — Мягкая полуулыбка тронула губы Дэни, и Вэл тихо застонала:

— Лучше бы ты честно призналась, что давно не слышала такого бреда.

— Это был не бред.

— Дэни! — приподняла тонкие брови Вэл.

— Хорошо. Иногда это был бред, признаю, — смиренно призналась Дэни, подбирая юбку и присаживаясь на край кровати, — но в основном ты проклинала Раза, грозилась убить его, его сестру, а еще обещала поджечь этот сраный город, населенный тупыми тварями.

Поймав ошарашенный взгляд Вэл, Дэни тихо засмеялась.

— Успокойся, твои планы останутся исключительно между нами.

— Прости, — Вэл, чувствуя себя хуже некуда, глубоко вздохнула, — правда, прости. Не умею быть сдержанной… Я ведь на самом деле не увлекаюсь выпивкой, просто…

Она извинялась, чувствуя себя неудобно, неуютно, будто пытаясь оправдаться за саму себя настоящую, такую, какая она есть.

Вэл ощущала свое невежество, свою грубость, то, как она отличалась от сидящей рядом чистенькой воспитанной девушки.

Дэни не позволила бы себе выпить лишнего, не позволила бы кричать, обливаться хмельными слезами, вести себя как лишенная манер уличная девка. Никогда, ни при каких условиях.

Было по-настоящему стыдно.

Не хотелось даже представлять, в какие глубокие омуты ее завело пьяное сознание.

Наговорила лишнего? Несомненно.

Хотелось верить, что обошлось без особо пылких откровений. Хотелось, но не верилось.

— Прекрати извиняться, — со вздохом сказала Дэни, — все действительно в порядке.

Несколько секунд они обе молчали, потом взглянули друг другу в глаза.

— Мне надо поговорить с Шейном, — тихо пробормотала Вэл, поднимая руку и вытирая сухие потрескавшиеся губы.

— Не с ним, — так же тихо отозвалась Дэни, — понимаешь?

Вэл поморщилась и повела плечом.

— Издеваешься? О чем мне говорить с этим ублюдком?

Раздражение тут же дало о себе знать, колючками вцепляясь в горло. Голос прозвучал хрипло, и Вэл кашлянула, нахмуриваясь.

— Только ему решать твою дальнейшую судьбу, — пояснила Дэни, внимательно разглядывая лицо Вэл, — а пока приведи себя в порядок, ладно? Сразу станет легче.

Вэл молча кивнула.

Дэни положила ладонь на ее запястье и легко сжала пальцы.

— Давай соберись.

Вэл вскинула тускло блестевшие глаза.

— Как ты выносила все это? Как можно… — она провела языком по губам, — так жить?

— А мне нечего было выносить. Я помалкивала, и дело с концом, — спокойно ответила Дэни. Глаза ее казались непривычно серьезными. — Если гладить Раза по шерсти, он очень хороший парень.

Вэл не ответила. В груди неприятно сжалось, она сделала глубокий вдох, спустила ноги с кровати и поднялась, выпрямляя спину.

Слушать нравоучения о Раза не было никакого желания. Каким бы хорошим парнем Раза ни был, убивал он всерьез и по-настоящему.

— Мне нужна новая одежда, — голубые глаза холодно сверкнули, — ваша дурацкая, неудобная, но красивая одежда.

— Хорошо. Когда ты умоешься, мы займемся этим. — Дэни покорно кивнула.

Вэл испытала странное чувство — захотелось схватить золотоволосую девушку за плечи и хорошенько встряхнуть. Спокойствие Дэни выворачивало наизнанку.

— И кто платит за все удовольствия? — Вэл подняла руку, разглядывая запястье с тускло блестящей золотой цепочкой.

Давно уже ничего не значащий символ. Она больше не была Второй капитана стражи, да и самого капитана тоже уже не существовало.

Тогда почему она все еще носит этот браслет?

Вэл раздраженно одернула рукав туники.

— Если тебе будет легче, то я, — отозвалась Дэни, с интересом рассматривая помрачневшее лицо Вэл.

— Ясно. Значит, спихнув меня тебе, он позаботился даже об этом? — Вэл поморщилась от ударившего в голове похмельного колокола.

Дэни сделала глубокий вдох, а затем медленно тяжело выдохнула.

— Говоря понятным тебе языком, — ты все еще член нашей стаи, и он обязан заботиться о тебе, так или иначе.

Вэл сверкнула глазами, устремляя взгляд в приоткрытое окно. Белая занавесь неслышно колыхалась, скользя по подоконнику.

Что же, все верно. Ничто в стае не проходит без участия вожака, ни одно важное событие, будь то покупка нового дома или выбор партнера для жизни. Вэл смутно припомнила, как однажды Раза, будучи в благодушном расположении духа, рассказал ей давнюю историю о новой девушке Рама. Красивая, но неприятная — вот как тогда он отозвался о ней. Она не понравилась ему, и точка. И Раму, невзирая на свои чувства, пришлось прекратить с ней любые отношения.