- Никогда, сердце мое.

Кожа девушки была покрыта испариной. Тревога за ее состояние заставила его забыть о нежности и действовать.

- Я должен перевязать твою рану и остановить кровотечение. Только и всего. Я не уйду далеко. - Лохлан показал на ущелье. - Возле ручья есть мох.

Эльфейм молча кивнула и вздрогнула от боли, пронзившей ее тело при этом движении.

Он спешил к краю ущелья и чувствовал, что ее глаза следят за ним. Фоморианец прыгнул и стремительно заскользил к ручью. Там он отыскал свой меч и вырезал кусок дерна, на котором рос зеленый мох. Лохлан унаследовал от отца прекрасное зрение и отлично видел, как Эль смотрела на него расширенными глазами, в которых появилось заметное облегчение, когда он поднялся обратно.

Спаситель снова опустился рядом с ней на колени.

- Я не хочу причинять тебе боль, но нельзя позволить, чтобы кровотечение продолжалось. Надо перевязать рану на боку. Понимаешь?

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

«Она в сознании? Насколько серьезна рана на голове?»

- Я понимаю, что будет очень больно. Поэтому ты и просишь прощения, - сказала она со слабой улыбкой.

От этого движения губ и разумных слов он почувствовал громадное облегчение. Это была та самая Эльфейм, которую он так хорошо знал по своим снам.

- Значит, с твоим сознанием все в порядке.

- Я готова, - сказам она и опять крепко зажмурилась. - Сегодня я узнала, что мне не нравится, как выглядит моя кровь.

Вид ее крови, запах, ощущение…

Ему тоже не нравилось то, что с ним делалось в эти минуты. Лохлан быстро отмерил и отрезал полосу мха, совпадавшую с длиной раны.

«Лучше всего покончить с этим», - сказал он себе и аккуратно вложит мох в открытую рану, стараясь не обращать внимания на стон, вырвавшийся у нее от боли.

- Готово, - сказал Лохлан слегка дрожащим голосом.

Слезы выступили на ее закрытых глазах. Она открыла их и несколько раз моргнула, чтобы отчетливо увидеть его.

- Как холодно, - пожаловалась девушка.

Фоморианец тихо обозвал себя дураком. Он почувствовал ее боль и забыл обо всем на свете. Его мешок с запасом воды, ножами и драгоценным кремнем для высекания огня остался лежать рядом с убитым оленем. Раздался новый раскат грома, и Лохлан тревожно взглянул в хмурое небо. Эль не дойдет до его убежища, а он не понесет ее, замерзшую и слабую, под грозовым ливнем. Раненую надо согреть, иначе все произошедшее окончательно подорвет ее здоровье. Он должен укрыть девушку здесь, единственным ему известным способом.

- Я могу согреть тебя, Эльфейм, но ты должна доверять мне.

Она посмотрела на него. Ее голова болела, в висках пульсировало, и это мешало ей думать и рассуждать.

«Кто он такой? Лохлан, - всплыло имя в сознании девушки, которая перевела взгляд на его крылья. - Но из какого он народа? Он сказал мне? Может, я забыла?»

- Эльфейм, клянусь в том, что не собираюсь причинить тебе никакого вреда.

Звук его голоса заставил ее взглянуть ему прямо в глаза. В нем было что-то очень знакомое. Девушка попыталась сконцентрироваться, но шум в голове не позволил ей сделать это. Сейчас она была уверена лишь в том, что Лохлан, кем бы он ни был, только что спас ей жизнь.

- Я доверяю тебе, - ответила она.

Он улыбнулся, показав клыки. Это смутило Эльфейм, но ей было некогда смущаться, ибо она тут же почувствовала изумление. Лохлан неожиданно лег рядом с ней, приподнялся на локте и внимательно посмотрел в ее глаза.

- Не бойся.

Он развернул одно из огромных крыльев. Как живое одеяло, оно двигалось, укрывая ее, пока его зубчатый край не коснулся земли. Крыло полностью закрыло девушку.

Ее охватило тепло, исходящее от спасителя. Эльфейм лежала очень тихо, даже дрожь прекратилась. Крыло почти касалось ее, находясь над телом на расстоянии примерно в ладонь, так близко, что она кое-что рассмотрела. Его нижняя светлая сторона была покрыта короткими тонкими волосками, которые казались очень мягкими. Затем девушка почувствовала его запах. Крыло пахло сосной, потом и чем-то заплесневелым и диким, чему она не могла найти названия, но удивилась, понимая, что это приятно.

Эль медленно и осторожно повернула голову. Его лицо было совсем близко. Он рассматривал ее молча и очень внимательно.

- Кто ты? - прошептала она.

Его глаза не отрывались от нее.

Ни на мгновение не задумавшись, спаситель искренне ответил:

- Я человек, который знал тебя всю твою жизнь.

Ее затуманенное сознание никак не отозвалось на его слова.

- Но ты не человек и не знаешь меня.

- Я знаю тебя с самого твоего рождения, Эльфейм. Я наблюдал за тобой с помощью снов.

Сны!… Ее глаза расширились.

«Мне снилось, что меня обнимают и ласкают крылья. Это его голос я слышала вчера ночью. Он звал меня из тумана».

- К тому же наполовину я все-таки человек, - продолжал Лохлан.

- А другая половина? - спросила Эльфейм, затаив дыхание.

Лохлан продолжал смотреть ей в глаза, но когда он заговорил, в его голосе послышалась глубокая печаль.

- Моя мать была человеком, отец - фоморианцем. В моих жилах течет кровь обеих рас.

Мысли Эльфейм беспорядочно клубились. Ей снова стало холодно.

- Но этого не может быть.

Заговорив, она взглянула на крыло, укрывавшее ее, и задрожала. Перед глазами Избранной возникла картина: благородный Маккаллан, окруженный кольцом окровавленных крылатых демонов.

«Как мог Лохлан быть фоморианцем? Даже если бы я не стала свидетелем резни в замке Маккаллан, то достаточно читала о фоморианцах в материнской библиотеке и знаю, что их раса чуть не погубила Партолону. Они были совсем близки к тому, чтобы поработить весь мир».

Эль остро взглянула на него.

- Фоморианцев выгнали из Партолоны больше ста лет назад.

Он хотел объяснить ей все, избавить девушку от страха и смятения, которое прочел в ее глазах, но тут его чрезвычайно острый слух уловил какой-то внезапный звук. Он поднял голову, повернул ухо к ветру и в шуме грозы услышал стук копыт. Это был Кухулин.

- Эльфейм, послушай меня, - торопливо проговорил он. - Едут твои люди. Я не могу остаться. Они увидят во мне лишь фоморианца, а не человека.

Эльфейм заморгала. Превозмогая боль, пронизывающую ее разбитое тело, она заставила себя всмотреться в его лицо. Перед ней был человек - красивый, героический мужчина.