— Просто поднимись со мной.

— Ладно.

Влада достала телефон и позвонила Илье Мансурову, когда Дробышев искал, где припарковаться. Могла бы позвонить и пораньше, Дробышев старался не раздражаться, но получалось плохо.

Илья оказался невысоким крепышом в спортивном костюме, на Владу смотрел хмуро и неприязненно, а на Дробышева совсем не посмотрел.

— Слушаю тебя, — стоя в дверях, кивнул Илья.

— Мы здесь будем разговаривать? — грустно улыбнулась Влада.

— Здесь. Говори, я слушаю.

Влада замялась, стоять на лестничной площадке было глупо и неприятно.

— Нам нужно договориться о сотрудничестве, — наконец выдавила она.

— Нет!

— Илья, послушай…

— Я сказал — нет! Что-нибудь еще?

Подбежала маленькая, лет трех, девочка. Выглянула из-за отца, Илья потрепал дочку по голове.

— Илья, послушай…

Девчушка убежала, зато за спиной Ильи показалась женщина в таком же, как у Ильи, спортивном костюме.

— Здравствуй, Влада. — Женщина тоже решила не заметить Дробышева, а на Владу смотрела с откровенной неприязнью.

Женщина была очень худая, уставшая, без макияжа, с небрежно сколотыми волосами, но почему-то выглядела ничуть не хуже Влады. Может быть, потому, что спортивный костюм был явно дорогой, а на ухоженных пальцах необычные кольца.

— Здравствуй, Людочка.

— Ну ладно, Влада, пока, — Илья начал закрывать дверь. — Мои соболезнования!

— Проходите! — Людочка как-то мгновенно обошла и отодвинула мужа.

Дробышев проходить бы не стал, но Влада уже была в просторной прихожей, и ему пришлось шагнуть следом.

Где-то в глубине квартиры слышались детские голоса.

— Чаю? — глядя на Владу, спросила Людочка.

— Нет, — быстро ответил Дробышев. — Спасибо.

— Влада приехала с деловым предложением, — объяснил жене Илья и криво усмехнулся. — А я его отверг.

Видимо, жена понимала, о каком предложении идет речь, потому что твердо сказала, опять глядя на Владу:

— Мы подумаем!

— Мы не выживем, если будем сражаться друг с другом… — начала Влада.

— Мы подумаем! — перебила ее хозяйка.

Делать здесь больше было нечего, и даже Влада это поняла.

Коричневый «Опель» Дробышев заметил, когда проезжал мимо припаркованных вдоль тротуара машин. Влада смотрела в другую сторону, и про машину он ей не сказал. Она напряженно о чем-то думала, но Дробышеву было не до ее дум. Не лезет к нему, и слава богу.

К счастью, больше задерживать его Влада не стала. Он высадил ее у дома и наконец-то поехал к себе.

Запирая машину, зачем-то посмотрел на окна соседки Татьяны. Одно окно светилось, но попытки снова позвонить ей в дверь он не сделал.

На свете нет ничего комфортнее одиночества.

Уже засыпая, он неожиданно понял, что жена крепыша Ильи отчего-то очень нервничала. Дробышев словно заново увидел, как нервно Людмила сжимала пальцы. Впрочем, до Людмилы ему и вовсе не было никакого дела.

Всю субботу Таня провалялась с книжкой, ничего не делая. Новый детектив популярной дамы-автора она накануне скачала в электронном виде. Детектив ожиданий не обманул, и субботний день с планшетом в руках она провела отлично.

Больше читать было нечего. Таня запустила стиральную машину и отправилась в магазин. Раньше она все время ждала звонка от Юры и постоянно прислушивалась, боясь пропустить на шумной улице негромкую музыку сотового вызова. Юра звонил ей при каждом удобном случае: когда выходил в магазин или в прачечную, или гулял с детьми один, без жены Ксении.

Больше звонков ждать было не от кого, и Таня шла спокойно.

В магазине она, как обычно, накупила две полные сумки продуктов. Каждый раз повторялось одно и то же — она обещала себе не покупать ничего, кроме самого необходимого, и все равно покупала.

Нести сумки было тяжело и неудобно. У подъезда Таня поставила их на лавочку, растерла пальцы.

Открылась дверь, и появился сосед Степан, вертя в руках ключи от машины.

— Здравствуйте, — отчего-то нахмурился он, косясь на ее сумки.

— Здравствуйте, — вежливо ответила Таня.

Сосед перестал коситься на сумки и уставился на нее. На Таню он смотрел почему-то с тоской, как будто встреча с ней помешала каким-то его очень важным планам.

Сосед вздохнул, молча взял сумки и молча понес в подъезд.

— Спасибо, — догнала его Таня. — Я сама донесу.

Он никак не отреагировал, вошел в подошедший лифт, скромненько встал в уголочке. Таня отчего-то почувствовала себя дурочкой.

Он тоскливо ждал, когда она отопрет дверь, потом поставил сумки на пол в прихожей.

— Любите покушать? — неприязненно буркнул он, покосившись на консервные банки в сумках.

— Люблю, — кивнула Таня. — Чревоугодие — один из многих моих грехов.

Зашумел лифт. Таня уныло на него покосилась через приоткрытую дверь. Повезло, на этот раз бывшая невеста не материализовалась рядом с бывшим женихом, лифт проехал мимо.

Степан захлопнул дверь и неожиданно сказал:

— Влада ничего для меня не значит.

— А… какое мне дело? — удивилась Таня.

— Никакого, — подтвердил он.

— Спасибо, — еще раз поблагодарила она, глядя на сумки.

Это означало «я вас больше не задерживаю».

Он посмотрел на Таню, а потом в сторону, и неожиданно Таня поняла, как будто в эту минуту природа одарила ее способностью читать чужие мысли, что соседу Степану очень не хочется от нее уходить. Не хочется настолько, что это ставит его в тупик, и он на себя злится.

Степан опять посмотрел на нее, опять в сторону и сказал:

— Пойдемте в ресторан.

— Не хочу! — капризно ответила Таня.

Раньше она никогда не разговаривала капризным тоном. Больше того, это казалось ей признаком полного отсутствия ума, но сейчас она совсем не чувствовала себя дурочкой. Все, что она сейчас ни скажет, для него будет умным и правильным.

Степан вздохнул, отодвинул Таню, повесил куртку на вешалку, прошел в комнату и уселся на диван. На диване валялся планшет, он покрутил его в руках и положил на место.

— К Владе залезли в квартиру несколько дней назад…

— Когда? — Таня забыла, что решила капризничать, и уставилась на него, едва ли не открыв рот.

— Примерно тогда же, когда и к Инне.