– Дорогой друг, – сказал я, – должен вас разочаровать…

Он ждал, но я помалкивал, наконец он вскрикнул:

– Но что тогда? Что может быть боле… более, чем спасение от гибели?

Он всматривался в мое лицо, я в затруднении искал слова, его брат встал с ним рядом и тоже смотрит с ожиданием.

Я проговорил наконец с неловкостью, словно именно я виноват в том, что мир здесь такой:

– Будете смеяться… нет, просто не поверите, но это не какой-то особый праздник. Это… у них будни. Они так все время. Дикари, в общем.

Альбрехт первым нарушил потрясенное молчание:

– Парадокс… но в самом деле дикари, наш великий вождь брякнул правду. Для благородных людей пишут трагедии, для простолюдинов – комедии. Чернь веселится по любому поводу.

– И без повода, – согласился я.

Робер неотрывно смотрел на далекую группу веселящихся придворных, за ними идут двое музыкантов с лютнями в руках, наигрывая сладенькие мелодии.

Альбрехт с сочувствием развел руками, разделяя со мной ответственность за несовершенство мира, а сэр Робер вздрогнул, помотал головой и сказал с чувством:

– Да, дикари… И дикарки, дикарки… Какие дикарки!

Горка драгоценностей из Башен Магов растет, отдельно Кракандельт ставит сундуки и сундучки, а с ними и всякие ларцы со шкатулками. То ли волшебные сами по себе, то ли в них магические вещицы, а добраться до них вот так с ходу не смог, потому приносит целиком.

Габриэлла бдит, я проверил на всякий случай, но демоны не люди, все исполняют в точности.

Сколько Башен ограблено и сколько осталось, Кракандельт не знает, вряд ли вообще умеет считать хотя бы до трех, просто собирает все магическое, у демонов на это чутье, и моментально переносит сюда на крышу.

Мои военачальники уже знают насчет поощряемости инициативы, а если в чем не уверены, бегут к Альбрехту или сэру Норберту, страшась беспокоить императора, который мыслит о высоком.

Бриан Кенговейн, оставаясь преданным вассалом сэра Альбрехта, копирует даже повадки сюзерена. Я приятно изумился, увидел, как он въехал во двор на коне, лишенном брони и даже стального налобника с острым рогом, всего лишь седло и цветная попона, даже непривычно, а сам в щегольском цветном костюме, с белыми кружевными манжетами на рукавах, только стальная кираса опускается до середины бедер да сапоги прежние, рыцарские с золотыми шпорами.

– Ваше величество!

Он покинул седло и склонился по-скагерракски: приложив руку к животу и перегибаясь в пояснице.

– Барон, – ответил я на приветствие, добавил: – Как вижу, идете по стопам герцога Гуммельсберга?.. Похвально. У него есть чувство вкуса и чувство меры.

– Ваше величество, – сказал он с почтением в голосе, – что дальше? Мы вошли в столицу и заняли пустой дворец, но… и все?

– Сейчас разберемся с картами, – пообещал я, – чтобы понять, что мы захватили с такой легкостью, да и в самом ли деле захватили? Потом сделаем следующий шаг. А они у нас, как знаете, длинные… Пока готовьтесь и набирайтесь сил. Костюм ваш вполне хорош. Как бы в духе…

Что-то в моем голосе прозвучало не совсем, он вздрогнул и посмотрел с подозрением.

– В духе чего?

– Духе послерыцарского мира, – пояснил я. – Не дергайтесь, рыцарский дух останется, а вот форма изменится. Начиная с одежды… У вас вот одежда вполне… Хотя зачем туфли на шляпу?

Он посмотрел с недопониманием.

– Какие туфли? Это украшение такое, а не туфли!.. Как могут быть туфли на голове, ваше величество? Или только перьями можно украшать?.. Вы не замечаете, что за прически у женщин?.. А у мужчин?

Я сказал примирительно:

– Все правильно, все правильно. У туземцев нужно завоевывать популярность. Вы будете агентом под прикрытием. Станете своим для них.

– Тоже туземцем?

– Надо устанавливать смычки с местными, – сказал я. – Мы им будем навязывать духовность и культуру, а у них возьмем что-нить из танцев… или вот вроде этих туфель на шляпе…

– Да не туфли это! – вскрикнул он. – Декор такой. Вообще-то оригинально и совсем не похоже на туфли. У туфель пряжки спереди, а здесь сбоку, чтобы все видели блеск!

Я сказал примирительно:

– Сэр Альбрехт всегда был самым нарядным. Молодежь брала пример, как одеваться и как держаться в обществе. Так что у вас прекрасный образец, как надо и впредь. Уверен, в данном случае тоже найдете равновесие… Понятно же, здесь постоянный театр, надо и одеваться, как на сцене, а вот вскочить на коня и послать в галоп, когда на шляпе пара туфель…

– Сэр Ричард, – сказал он уже с неудовольствием, – это не туфли!..

– Ладно, пусть декор типа туфель. Для дела это не важно. Хоть телегу на голове носите, лишь бы вас приняли как своего.

– Какую телегу, какую телегу?

– Простите, – повинился я, – хотел сказать – карету, но вырвалось такое вот простонародное… Словом, шляпу носите гордо и красиво, но шлем далеко не убирайте. Как и меч.

Он понял по моему тону, что аудиенция окончена, поклонился и остался на месте, а я прошествовал дальше, перебирая в кармане с полдюжины колечек, которые взял из пирамиды, сооружаемой на крыше Кракандельтом.

Одно оказалось с возможностью видеть магические вещи. Вообще магические, а не только опасные для жизни ловушки, те умел замечать и раньше, но только вблизи, а теперь смотрю по сторонам и вижу, где сиреневые искорки, где пятнышки, а где и целые столбики лилового тумана. Это в стенах дворца иногда попадаются вкрапления того особого камня, что может впитывать рассеянную в воздухе дикую магию.

То ли Верховные Маги милостиво разрешили придворным магам пользоваться крохами, то ли те сами натаскали, чтобы легче работать, но камней таких насчитал около дюжины. Немного, но, наверное, для нужд императора хватало.

Даже когда вот сейчас в кабинете смотрю из окна во двор, вижу там изредка лиловые искорки, что значит, у каких-то придворных среди красивых побрякушек нацеплены и амулеты. Вряд ли что-то серьезное, маги ревниво следят за своим превосходством, но какие-то мелочи вроде афродизиаков допускают.

Глава 6

С балкона видно, как через далекие ворота въезжают кареты, настоящие кареты, а не крытые повозки, как у нас на Севере. Роскошные, изящные и, надо признаться, удивительно удобные для передвижения. Хотя пока без рессор и шин, но с массой подушек и подушечек на сиденьях, а вместо рессор здесь пока ремни, кабинка висит на них и не прыгает вместе с колесами и колесной рамой.

Я всмотрелся внимательнее в выходящих из кареты с геральдическими знаками по бокам. Останавливаются экипажи вблизи главных ворот, оттуда пешком, что и понятно, нужно принудить любоваться красотами этого изысканного ансамбля с аллеями, фонтанами, клумбами роз и распевающими яркими птицами, а заодно и обеспечить безопасность зданий, чтобы никакой внезапности.