— Совпадают, — кивнула Клэр, не меняя позы.

2

Мысль о полете на Юпитер возникла вовсе не у Джона Карри и тем более не у Клэр Гатсинг, нет, она возникла на юге Мексики и севере Гватемалы в сотом году нашей эры, когда на месте Нью-Йорка если что и было, то выглядело как вигвамы индейского племени сиу. По каким-то причинам в это время возникла непонятная паническая мода, погубившая колдовскую, великолепно развитую и приспособленную для жизни цивилизацию майя, которая до этого просуществовала более пяти тысяч лет. Десятки городов, вполне сравнимых по величине и превосходящих по коммунальной инфраструктуре Лондон, Париж, Москву и даже Рейкьявик, были покинуты людьми с вызывающей поспешностью в течение одного дня. Майя исчезли. Они оставили после себя обилие иероглифических текстов, самым основным из которых была книга «Киче майя», бесследно исчезнувшая в 1691 году в пещерных библиотеках суфийских мистиков, самого древнего направления иудаизма, брацлавских хасидов, ныне преследуемых раввинами протестантски реформированного иудаизма, обосновавшегося в США. Брацлавские хасиды ведут непримиримую войну с проявлениями атлантизма, обосновавшегося в западной цивилизации. Неизвестно какими путями, но вскоре после Второй мировой войны «Киче майя» оказалась в руках советской разведки и буквально через год в руках ЦРУ. На одной из страниц иероглифического текста «Киче майя», над которым работали в спецлабораториях лингвисты, филологи, астрологи, физики, метафизики, астрофизики, весь засекреченный и охраняемый цвет мировой, вненациональной и внегосударственной науки, были обнаружены формула пространства и формула гиперболического преодоления этого пространства, что позволило группе ученых Лос-Алабамского центра слегка «ковырнуть» нейтрон и открыть такое явление, как фантом нейтрона. Его-то и сумел обобщить и воплотить в наноускорителе для хроногиперболизированного космического корабля Джон Карри, что позволило США говорить о полете на Юпитер в первую очередь, ибо, как гласят листы «Киче майя», человечество Земли вторично, самой первой жизнью они жили на Юпитере, а затем умерли и стали жить круговоротными ущербными жизнями на Земле. Тоска земного человека по совершенству — это тоска по Юпитеру, а тоска по чистоте и радости — это тоска по смерти, из которой нас когда-то изгнали на Юпитер. Одним словом, земляне решили проверить древних «на вшивость» и слетать на Юпитер, кое-что уточнить для себя, выяснить, куда все-таки исчезли майя, действительно ли они и хазары одно и то же, действительно ли Иерусалим был Асгардом, городом богов, прячущих свой лик, и правда ли, что брацлавские хасиды и есть царские хазары, сумевшие попасть на Юпитер мертвыми и вернуться на Землю живыми…

3

В холле «Янки» стали собираться на вечерний ленч участники проекта, ученые-лаборанты, пришли даже два будущих астронавта, Клайд Гот и Лют Ходоков, блокбастерные астробиологи, два эмигранта бытовой ориентации из России: Свинтицкий Антон Серафимович и Олег Антонов, ученые мирового уровня. Первый занимался крионизированием до плотности и размера таблетки универсальной донорской крови «Ч», которая будет входить в комплект выживания каждого астронавта, а второй — установкой на «Хазарах» усовершенствованного, многофункционального гамма-спектрометра, действующего в режиме катастрофической автономии. Арчибальд Соукс усмехнулся, вспомнив об оперативности Госдепартамента. Неделю назад Свинтицкий и Антонов, покинув Женеву, где они принимали участие в форуме ученых-аскетов в составе российской делегации, прилетели в Нью-Йорк. В девять часов утра прилетели, в десять попросили вид на жительство, в десять тридцать его им предоставили, а в двенадцать пополудни они стали полноценными гражданами США, с которыми НАСА тут же заключило контракт на шестьсот пятьдесят миллионов долларов в год. О Америка! Соукс любил Америку. Судя по лицам русских ученых, они ее любили в два раза сильнее, чем он.

— Наконец-то! — воскликнула Клэр Гатсинг, забирая у Соукса стакан с виски, на которое она уже перешла, и скорчила на лице шутливую гримасу. — Вам только за смертью ходить.

— Смерть приходит сама, — встрял в разговор влюбленный в Клэр Гатсинг Клайд Гот. — Это как шаги Командора.

— Блокбастерная астробиология, — снисходительно хихикнула Клэр, с интересом разглядывая Олега Антонова, — это как реанимационная патологоанатомия, не правда ли, Джон?

— Интересно. — Не отвечая на вопросы невесты, Джон обратился к Соуксу: — Я уже имею право на рога, или это прерогатива законного супруга?

— Какая тебе разница, Джон? Давай лучше поговорим о законах Вселенной и, в частности, нашей Солнечной системы. Почему бы вам действительно не заинтересоваться Меркурием, а не Юпитером, этой гигантской капсулой с газом, летающим капканом для комет и астероидов? Ведь на Меркурии гораздо больше загадок.

— Например, — насмешливо посмотрел на него Джон Карри, он не любил говорить о науке с дилетантами, — что вы хотите нам сказать по этому поводу?

— Сенатор в науке, — заметила из-за спины Соукса Клэр Гатсинг, — это то же самое, что рвотный порошок в желудке.

— Кстати, — повернулся к ней Арчибальд Соукс, — я проверил твои расчеты по седьмому узлу модуля «Кьюб». У тебя там та же ошибка, что и в принятых расчетах. В геральд-уравнении корня кубистики вы постоянно принимаете предполагаемую иксовку числителей за фактическую. Советую обратить на это внимание, Клэр, иначе у нас получится не развед-модуль, а «летучий голландец» без руля и ветрил.

Сказать, что у Клэр Гатсинг отвисла челюсть, это значит ничего не сказать. Клайду Готу, и не только ему, показалось, что у гениальной женщины глаза выдвинулись на несколько сантиметров вперед.

— Ну а насчет Меркурия я бы хотел сформулировать несколько принципиальных вопросов. — Забыв о Клэр, Соукс обратился к Джону Карри. — И хотел бы получить на них ответ. Почему Меркурий состоит в основном из железа? Почему в таком случае у него есть магнитное поле? Почему планета отличается от всех планет столь высокой плотностью? И самое главное, как могло получиться, что на Меркурии, где температура поверхности достигает чудовищной температуры в пятьсот градусов, в полярных шапках находится лед?

— Да потому! — истерично крикнул ему в лицо Джон Карри и, к изумлению присутствующих, упал в обморок.

4

Подполковник Абрамкин шел по следу. Таганрогская жизнь ему уже давно не казалась медом. После отставки Кияшко он никак не мог найти общий язык с полковником Самсоновым.

— Как бы мне найти с вами общий язык? — иногда пытался поговорить Абрамкин с начальником управления.

— У нас и без поисков общий язык, — грамотно отшивал его Самсонов, — русский.

Исчезновение Славы Савоева довольно-таки быстро переросло из уголовного дела о пропаже сотрудника милиции в политическое. Игорь и Степа взлохматили всю агентурную, включая неприкосновенный актив, сеть, но никакой информации не добыли. Слава исчез, как в бездну канул. Именно в это время подполковник Абрамкин решил — сейчас или никогда. Ему удалось выяснить на этот счет мнение оперативника Таганрогского УФСБ Зубова. Он так и сказал, похлопав Абрамкина по плечу: