стыд за то, что поддалась на провокацию и, не смотря на прямой приказ не трогать парнишку, приволокла в итоге в наш лагерь самого виновника наших бед. Как же сложно жить постоянно с пятью головами — в них копошатся мысли сразу в пяти направлениях.

— Не переживай так, милая, — мама облизывает мне все пять макушек и очень нежно обхватывает крыльями, отчего мне становится еще и грустно: как же я скучаю по маминым теплым рукам. — Ты молодец — не оставила человека в беде, а то, что это оказался наш враг, не твоя вина — он очень хорошо притворялся…

— Я прислушивалась к своему сердцу, а оно меня подвело, — обижено заявила я, сама при этом понимаю, что говорю, как капризный ребенок.

— Оно у тебя доброе и отзывчивое, поэтому ты не осталась равнодушной к чужой беде, доченька, — мама улыбнулась и внимательно посмотрела на меня, словно высчитывала в уме, можно ли мне дать сложное задание. — У тебя очень сильный огонь в сердце, так пусть он и остается сильным.

— Я ничем не помогла, только все усложнила…

— Взгляни на ситуацию с другой стороны: оставь ты его в том мире, и мы бы еще долго искали причину попадания в это пространство, перебирали бы в памяти врагов или просто недоброжелателей, вспоминали бы историю и предков, чьи поступки могли привести нас в такую ситуацию. И ни разу бы мы не подумали на того, кто нам ближе всего, кто считался другом и учителем. И добавь еще то, что все мы бы терзались угрызениями совести, потому что оставили человека в беде.

— И что это нам дало кроме истерики тети Ллой, негатива внутри отряда и чистой совести?

— Мы знаем теперь, что простыми методами побороть одного из лучших магов у нас не получится. И мы знаем, что нужно отдать всего себя на то, чтобы сломать эту паршивую круговерть переходов. Каждый из нас должен решить для себя: готов ли он отдать свою магию полностью, готов ли дать мозгу закипеть, но решить проблему, готов ли стиснуть зубы и идти вперед, волоча за собой тех, кто сдался и готов подчиниться воле Клевра.

— Ты говоришь о старших — не о нас…

— О вас в том числе, дорогая. Каждый должен решить и сделать выбор, даже Ваюни или Руид, Химмо или Румани. И ты, Саян, должна сделать этот выбор. Ты тоже…

Глава 18. Когда помощи ждать неоткуда

Два месяца спустя

— Нет, я говорю не про камни, которые мы нарыли в последний заход, — у меня уже пар валит изо рта, а чешуйки дыбом встали: я готова съесть Валера вместе с хвостом — так он меня бесит. — Нужны не просто материальные врата, которые перекроют портал временно. Нужны ключи, которые перекроют к порталам поток магии того мира.

— Поэтому тебе обязательно нужно пытаться приживить какие-то булыжники к месту выхода? — Валер не уступает мне в упрямстве и рычит, не сдаваясь и не отступая от своего мнения.

Сегодня мы уже изрядно наругались — искрило так, что от нас можно костры поджигать. И снова мы остаемся каждый при своем мнении.

Дядя Рар в этот раз ждет, когда мы завершим свои баталии, и не рвется разнимать, потому что после прошлого раза его чешуя еще не полностью восстановилась на спине и хвосте — мы тогда с Валером объединились и знатно жахнули, подпалив дяде хвост.

Но это только в тот раз, а в остальное время мы ругаемся — от былой дружбы не осталось и следа, хотя я жутко скучаю, но…

В общем, осознав, что с Торбургом я погорячилась, я по глупости рассказала Ларо, поделиться решила и расспросить заодно, да только в нашем отряде, где каждый как на широком ровном плато, скрыть что-то невозможно, особенно теперь, когда тренировка ментального разговора стала ежедневной повинностью. После этого Валер решил, что у него есть шанс заполучить мое расположение не только как друга.

Это раньше я трепетно относилась к чувствам окружающих, а вот теперь думаю, что мое эмоциональное состояние дороже и важнее, поэтому не дала другу даже мелкого неприглядного шанса. Да еще перед выбором поставила: либо он прекращает вести себя как слабоумный, либо мы перестаем быть друзьями. И, кажется, Валер выбрал последний из пунктов. Так что теперь любое обсуждение проблемы порталов превращается у нас в военные действия.

— Рар, скажи ему, что ты со мной согласен, наконец, а то он думает, что я пытаюсь пропихнуть очередную сумасшедшую идею, — рычу на дядю, когда уже даже голоса нет на простую просьбу — сплошные хрипы.

— Рар, скажи ей, что она выдвинула пустую идею! — а вот у Валера еще есть силы, чтобы поиграть на моих нервах и барабанных перепонках.

— Я согласился с Саян на счет материальных врат, если помнишь, — дипломатично начал издалека дядя.

— И из пятнадцати закрылись только шесть порталов, а в остальных местах врата не удерживаются.

Валер в теле дроха мне всегда казался красивым, могучим, почти ровней Торбургу, но вот рядом с дядей он немного теряет в росте, в длине шей и в самоуверенности… и в уме, что уж тут скрывать — пока Валер не смог догнать ни моего дядю, ни того же Клевра, хотя все сильные маги Арх-Руа в один голос уверяли, что через полгода он перепрыгнет обоих. И мне особенно приятно, когда дядя все же меня хвалит и соглашается с моими суждениями. И особенно неприятно, когда Валер пытается принизить мои заслуги, словно это не я тут вровень с ними бьюсь головами о землю (или что тут вместо нее в пространстве между мирами), чтобы приблизить наше возвращение домой.

— Потому что мы перестали вливать магию в камни, из которых строим врата, — ответила вместо меня Ларо, которая изучает теперь порталы днем и ночью и отвечает за своевременное оповещение всех нас о приближающейся воронке — так мы обозвали череду порталов. — Это же было твое предложение, Валер.

— Я, между прочим, предлагаю сейчас перестать строить теории и создать модель тех врат, что мы установим в оставшихся местах. А на мое предложение Саян начала рычать, словно я ей на хвост наступил.

Валер говорил, а мне от каждого его слова становилось стыдно. Была б человеком, уже давно сгорела на месте, особенно в свете того, что сейчас идея друга уже не казалась такой бездарной.

Мысль возникла в голове не лицеприятная, но при этом она щекотала нервы: не надо соглашаться с Валером и его идеей — будь что будет.