Ещё раз промерил расстояние до КПП. Сто восемьдесят метров. Не расстояние. Прямой выстрел из всего, что мы имеем на вооружении. «Хамви» — даром что с пулемётами, — в них никого, припаркованы задом к забору. За пулемётами на самих блоках тоже никого. Солдаты стоят группками, кое-кто из них курит. Экипировка боевая — разве что шлемы не надеты, но настрой мирный. Это же не караул, это даже не блокпост где-нибудь в Чечне, это просто проходная, а солдаты в ней — больше чтобы пропуска проверять и порядок поддерживать. Легко воевать в мирном месте. Точнее, начинать войну, ибо что будет, когда подтянутся миномёты, я предсказать не возьмусь.

Где сигнал? А вот сигнал! Дмитрий снимает наушники и откладывает их в сторону.

— Есть сигнал к началу.

— Общая готовность, — командую я. — Ответ.

Все подтвердили готовность. Дмитрий пристраивает гранатомёт на плече, сошки упираются сзади в грунт. Я поднял тяжёлую трубу РПО-А, пристроил на плече. Перед этим снял с неё пакетик с затычками для ушей, заткнул правое ухо. В левом — наушник. Нажал большим пальцем на рычажок предохранителя, прицелился в центр группы солдат. Их так сейчас проще всего накрыть, а потом уже остатки выбивать из блоков. Бонита навелась на постового в проходе к «воротам». Первая её цель он, а потом уж железяки, если я других целей не назначу. С дистанционным подрывом после отстрела первого «шмеля» разберусь, успеется.

— Огонь!

Скомандовал, уже нажимая на спуск. Бахнуло, толкнуло. РПО — он как та же «муха», только одноразовый гранатомёт маленький и лёгкий, а «шмель» — тяжеленный, одиннадцать килограммов в нём. И стреляет немаленьким снарядом. И сейчас этот снаряд по очень пологой дуге, почти что по прямой, спланировал прямо в середину группы солдат. Сработал термобарический боеприпас, грохнуло страшно, сливаясь с ещё двумя взрывами слева и одним справа, другой тональности. Вся группа исчезла в разрыве, их разметало, изломало, побросало в стороны и друг на друга. Вот так. Все накрылись. Сколько их было? Восемь человек? Вот и собрались анекдоты потравить… А ведь в уставах всё записано — и про «собираться вместе», и про «поболтать»…

Краем зрения увидел разрывы там, где стояли кунги РЛС, — значит, тоже по плану идёт. Но любоваться некогда. Я швырнул трубу «шмеля» на землю, схватил подрывную машинку. Даже крышка над кнопкой была уже приподнята, я кнопку просто нажал и увидел, как рвануло на вершине холма далеко впереди, и высокая мачта линии электропередачи завалилась налево, исчезая в деревьях. И тут сработало. Я схватил вторую трубу, попутно выискивая цели, оглядываясь. Радарные антенны уже не вращались, решётка одной была сильно покорёжена, её перекосило. Вторую просто вырвало из гнезда и бросило на соседний кунг. Что-то сильно горело, выбрасывая клубы грязного чёрного дыма. В ту сторону пролетел ещё один снаряд и, как мне показалось, влетел в открытую дверь одного из кунгов. Тот как-то надулся изнутри, а потом развалился на части. И там тоже начался пожар. Всё, они из РПО отстрелялись, больше у них огнемётов нет.

— Маноло и Карлос — к нам, Луис — к машинам, — скомандовал я в микрофон.

— Есть.

Я оглядел наши цели. Постовой в проходе к «воротам» лежал в луже крови. Из правого блока, из пулемётного гнезда, поднимался дым — это Дмитрий туда влупил тандемной из «вампира». Не самый лучший боеприпас для стрельбы по укрытиям, но блоку хватило. Бонита постреливала по вышке, и там что-то отчаянно искрило. Все «хамви» стояли у стены в рядок, целые и блестящие, — как на парад выстроились, и никого в них не было. А это кто? А вот они! Три «хамви» — двенадцать человек, здесь такая арифметика. Значит, должны быть ещё трое.

И я через край левого блока их увидел. Они прямо под стеночкой пристроились, спрятались. Я прицелился в стену у них за спиной, выстрелил. Ну и громкий же он, зараза, РПО этот! Уже оглох, считай. Рвануло там, где и планировал. Отбросил пустую трубу, посмотрел туда в бинокль. Да, там точно всем хана, не выживешь. Зато должны были уцелеть люди у РЛС. Если они умные, то затихнут, если дураки — начнут воевать. У них место повыше нашего, но ни одного укрытия там, чуть приподнялся — покойник.

— Mi Amor, что у них теперь со связью? — спросил я.

— Всё разнесла на вышке, — ответила Мария Пилар. — Ни одного целого блока не оставила. Если это всё, что у них есть, то связь нарушена.

— Бери выход из «воротного» терминала на прицел, — приказал я. — Наверняка суета начнётся.

— Хорошо.

Она вновь припала к винтовке, и я положил аккуратненько перед собой «армалайт». Слева подбежали Маноло и Карлос. Маноло расположился с пулемётом левее, он у нас пока на этой должности вместо Димы, а Карлос улёгся рядом. Я похлопал его по плечу:

— Молодцы, отлично отстрелялись. Теперь контролируй площадку — вдруг там кто после вашей бомбёжки живой остался?

— Есть, — кивнул он, пристраивая СВД половчее.

Теперь нам снова ждать — минут так десять, не меньше. А потом появятся вертолёты: это с них нам сигнал подали. Теперь поняли уже, что мы задумали? Всё очень просто — остров далеко от других берегов, даже большие вертолёты, даже с дополнительными баками, могут лишь сюда долететь, а обратно — уже никак. И в воздухе их не дозаправишь. А самолёт на всём острове может только на аэродром сесть, больше некуда. На кораблях не подберёшься — сторожевики патрулируют, в любую минуту вертолёты с «хэллфайрами» взлетят, всё утопят, что неправильно плывёт.

Вот и чувствовали себя здесь местные обитатели в полной безопасности. А сейчас мы захватили аэродром, а на аэродроме — заправщики. Скоро здесь появится целая эскадрилья вертолётов. Три Ми-8 высадят десант прямо в терминал «ворот» и всех разгонят, переловят техников и операторов. Два «крокодила» Ми-24 будут охранять место высадки, вооружившись под завязку. Ещё четыре Ми-8, работающие как транспортные, даже без вооружения на внешней подвеске, с одними крупнокалиберными спарками, сядут прямо на территории терминала и загрузятся складированными запасными «воротами» и прочим железом.

А что потом? Потом и начинается самое интересное — все поднимутся и перелетят на аэродром, где уже поджидают их техники, прилетевшие следом за группой Совы. Там они заправят все вертолёты под пробку и отправят их в обратный путь. Переломают орденские «апачи» и всё, что способно отправиться в погоню, хоть и не сильно. Зачем наносить ущерб ради ущерба? Нам ведь потом с ними ещё мириться… После чего тоже загрузятся в самолёт, но уже в трофейную «сессну», и улетят, оставив Ан-12 дожидаться нас и егерей.

А наше дело сейчас — держать рубеж до прибытия десанта, точнее даже — пока вертолёты не уйдут на аэродром. Потом мы должны оторваться от противника и переместиться на следующий рубеж обороны, где подготовлена минная засада и где нам поможет группа Совы. Там тоже держаться, сколько получится, и снова отступать, на следующий рубеж, где расположилась вторая часть прибывших егерей. Десантники же, которые прибудут с вертолётами, станут удерживать самый последний рубеж, непосредственно прикрывая нашу и свою посадку в Ан-12. Такой вот план операции.