— Целыми днями вряд ли, — успокоила я дуара. — И «радостью моей души» называть не буду. К тому же, тебе не обязательно постоянно торчать рядом с нами, подслушивать и подсматривать. А что, Алина называла мага «радостью души»? — невольно заинтересовалась я.

Представляла я это с трудом. Все же Алина из нашего мира, а у нас такие выражения не в ходу. Да и мать Римера не тянет на романтичную особу.

— Нет, маг её так называл. Ну, какая из этой дамочки радость? — недоуменно спросил Вася. — Тем более, для души. А он как разошелся: весь мир, говорит, будет у наших ног. Люблю, говорит, на все ради тебя пойду. Ну, она и довольна. Вам, женщинам, совсем немного надо для счастья.

Я насторожилась. В нашем мире слова, которыми разбрасывался любовник Алины, в большинстве случаев прозвучали бы безобидно, мало ли что может сказать мужчина в минуты страсти. Но когда сильный маг говорит, что весь мир будет у его ног — ну ладно, у их с Алиной ног — это повод задуматься. Неизвестно, просто он хорохорится перед любовницей или реально задумал что-то серьёзное.

— Что ещё говорил? — спросила я.

— Думаешь, дело нечисто? — оживился Вася. — Вот и мне показалось подозрительным — что это он так перед ней разливается. Чего только не говорил! Что мечтает появляться с Алиной на людях в открытую, как с женой, что хочет жить с ней и только с ней, что всё для этого сделает. А потом завел речь о каком-то древнем обряде, вроде магу надо было смешать каплю своей крови с каплей крови Алины, и будут они, как одно целое.

— Ты ничего не перепутал? Алина же вышла замуж за правителя, был свадебный обряд, разводы тут не приняты. В каком смысле они будут, как одно целое?

— Возможны варианты, я не слишком вникала, а тут ещё ты начала свою пожароопасную деятельность, — дуар переключился на женский род. — Кровь соединяют, например, чтобы слить вместе силы, так иногда делают маги для роста способностей.

— И что, у Алины появились бы магические способности, если бы маг смешал капли крови? — недоверчиво спросила я.

— Нет, конечно, тут возможен только обмен, а Алине в плане магии любовнику дать нечего, — ответила птица. — Этот вариант сразу мимо. Иногда кровь смешивают, чтобы породниться, побрататься. Есть, например, два враждующих клана оборотней или магические семьи, которые давно соперничают, или вообще находятся в состоянии многолетней магической войны. Уже никто и не помнит, из-за чего всё началось, а вражда тянется и тянется. Тогда двое представителей этих семей могут договориться и породниться через кровь, обычно мужчины так братаются, но бывали разные случаи. Вот провели они обряд — и все члены обоих родов или кланов считаются родственниками. Хочешь, не хочешь, а вражде конец.

— Алина-то ни с кем не враждует, — возразила я. — Для чего им с магом становиться, как одно целое? Думаю, она хочет забрать любовника с собой, как родственника, в высшие миры.

Хотя я сильно сомневаюсь, что какой-то из высших миров, населённых богами, окажется у ног пусть даже очень сильного мага и обычной женщины Алины, в целом версия кажется правдоподобной. Матери Римера хочется уйти из Елинера туда, где лучше живётся, и при этом остаться с любовником. Если Алина побратается со своим магом — или посестрится, уж не знаю, как назвать этот процесс, — то может прихватить его с собой, раз они будут считаться одним целым. Правда, тут возникает вопрос, может ли она спать с тем, с кем побраталась.

— Соня, ты просто умница, — радостно закивала птица. — Я согласна, это единственное логичное объяснение. Были случаи, когда таким обрядом братались парень с девушкой из враждующих семей, чтобы потом пожениться.

Ну и прекрасно, объяснение части странностей нашлось, и можно спокойно переключиться на что-нибудь другое. Например, прогуляться. Вникать дальше в любовную историю Алины у меня не было ни малейшего желания. Достаточно знать, что странная и неприятная дама скоро уйдёт в высшие миры — хоть с любовником, хоть без, — и я забуду о её существовании.

Глава 21

Гуляли мы с дуаром вдвоём. Встретившийся в коридорах замка Легет предложил прислать какую-нибудь компаньонку, но я отказалась. Была уверена, что мне и с Васей не станет скучно. Дуар сидел на моем плече и, пока я шла по расчищенной дорожке, без умолку болтал о замке, погоде, живых деревьях, Римере и будущей свадьбе. Если дуар — часть меня, то это самая болтливая часть. В ответах он не нуждался и очень активно делился своими мыслями и впечатлениями от Елинера. Вася встрепенулся, когда я начала воспринимать его речь, как фон вроде жужжания мухи. Видимо, в очередной раз считал мои мысли.

— Сонь, а чего это ты заскучала? Я стараюсь, развлекаю тебя, аж из перьев вон лезу…

— Я не скучаю, — отозвалась я. — Просто тебя иногда бывает слишком много, и окружающие начинают от тебя уставать.

Да что там — иногда? В большинстве случаев! Понимаю, что темпераментный Вася делает это не специально, но пора дать дуару понять, что общение с ним бывает утомительным.

— Какое мне дело до окружающих? Меня ты интересуешь! — огрызнулся Вася. — Раз не хочешь меня слушать, давай тренироваться. Тут полно места, попробуй создать какой-нибудь огненный ромбик. Или треугольник, или ещё что-нибудь не круглое. Шары — самое простое, и они у тебя хорошо получаются.

Ближайшие деревья с обеих сторон издали протестующий скрип, их ветки зашевелились, хотя ветра совсем не было.

— Долго думал? — зашипела я. — Ты же знаешь, что в Елинере деревья живые. Тут нельзя разжигать огонь!

— Да ладно, они всё равно до тебя не дотянутся, — легкомысленно ответил дуар.

— Но огонь-то может до них дотянуться, — проговорила я. — Хочешь устроить пожар в парке? Нет уж, никаких огненных экспериментов здесь не будет.

— Тогда сделай фигуру из воды, — не отставал дуар. — Деревья не будут против. А ещё можно скинуть вон оттуда грола, он опять дрыхнет, — Вася спорхнул с моего плеча, взмыл вверх и завис над огромной кроной старого дерева.

Среди снега на его ветвях белый грол был почти незаметен, без подсказки я бы его не увидела.

— Оставь