– Ты никуда не пойдешь, пока не ответишь, зачем ты меня искала, Арелия!

– Пожри тебя Астрал, навозник! – срываюсь на крик и грубость. – Это обязательно обсуждать прямо сейчас?!

В очередной раз оборачиваюсь, чтобы выяснить – у нас остались сущие мгновения.

– Для меня это очень важно!

Не унимается этот придурок! Что же он творит?!

Дергаюсь в новой попытке высвободиться. Точнее, пытаюсь, но не могу пошевелиться, словно нахожусь под станом Эндера. Дышать все трудней. Время словно застыло, а ведь нас давно уже должны рвать на части твари. И жрать без хлеба и соли…

– Ну же! – грубо встряхивает меня Рейн, словно и не замечая никаких странностей. – Скажи это, Ари, – интимно шепчет он мне в волосы. – Для чего ты меня искала, и как сумела найти?

– С-су… ма… шедший! – отвечаю на остатках дыхания.

Грудь вздымается в тщетных попытках втянуть воздух. Дышать в астрале не обязательно, но мое тело, оставшееся в другой реальности, в этом нуждается. Оно дышит там, а проекция здесь ему вторит. Но если проекция не дышит в астрале, то и тело, оставшееся в реальности, тоже этого не делает. Вот такой странный круговорот дыхания между мирами…

Рейн, наконец, замечает, что со мной творится неладное.

– А ну, дыши! – он снова меня резко встряхивает.

Как ни странно, это помогает. Кислород снова поступает в легкие.

– Я просто захотела тебя увидеть! Мне это было нужно! – с ненавистью смотрю ему в глаза.

Рейн победно улыбается и выдыхает прямо мне в губы:

– Замри!

В тот же миг на нас наваливаются твари.

Глава 22. Кто ты, Рейн? Что ты творишь?

Отвратного вида существо, похожее на плод любви осьминога и многоножки, опережает рой. Вздрагиваю и напрягаюсь, готовясь к удару и боли. Глаза не закрываю, отец требовал, чтобы я смотрела опасности в лицо. Но урод неожиданно пролетает сквозь нас, словно мы с Рейном всего лишь бесплотные призраки. Разочарованный визг твари раздается на грани слышимости, от него противно ноют зубы.

Рой накрывает нас. Твари нападают, одна за другой пронизывают нас насквозь, не причиняя вреда. Только разочарованное шипение, стрекот, визг и даже рык терзают мой слух, но не более.

– Как такое возможно? – интересуюсь у мужа.

Сомнений, что это его работа, нет никаких.

Кто ты, Аделхард? Кто способен провернуть столь ловкий трюк? Разве что очень умелый протектор? Гениальный!

Но протектор ли Рейн? Странно, но я не могу однозначно это определить. Никаких характерных признаков в ауре… Да еще и твари отвлекают. Я невольно вздрагиваю каждый раз, когда очередная проходит сквозь наши тела.

– Не смотри на них, Ари! Смотри мне в глаза, – горячо шепчет Аделхард.

Он заключает мое лицо в ладони и фиксирует, не позволяя вертеть головой. Завороженная игрой света в его темных, искристых, точно глубокий космос, глазах, я перестаю замечать творящийся вокруг хаос…

– Не шевелись, Ари, – выдыхает он мне в самые губы, едва касаясь их своими. – Пока ты не двигаешься, они не смогут причинить тебе вред.

От его теплого и свежего дыхания мурашки бегут по плечам и позвоночнику. Погрузившись в приятную негу, вяло отмечаю, что не могу ничего подобного чувствовать в астрале. Все это не более, чем реакции моего настоящего тела, оставшегося дома, и богатое воображение…

Похоже, на самого Рейна требование не двигаться не распространяется. Он вдруг прижимает меня к своей груди, заставив тихо ахнуть от неожиданности.

– Рад, что мой подарок пришелся тебе по душе.

– Подарок?

– Тсс! Не издавай громких звуков.

Пытаюсь отстраниться, но Рейн не позволяет. Одна его ладонь покоится промеж моих лопаток, вторая интимно поглаживает талию, разжигая в груди пожар…

– Платье. Оно тебе очень идет. Такое же яркое и притягивающее взгляд, как ты сама…

Так вот откуда взялось это алое платье в моем гардеробе! И как только я умудрилась надеть именно его?

Еще этим утром, узнав подобное, я бы без жалости спалила все свои вещи на случай, если среди них есть и другие «подарки» от Рейна, но…

– С-спасибо… – благодарность царапает мне горло.

Провались Аделхард в компостную яму, но это платье мне и правда нравится. Отрицать бесполезно, иначе моя проекция не вытащила бы из подсознания именно этот образ.

Горячие губы мужа вдруг опаляют нежную кожу на моей шее. Нежданный поцелуй выдергивает меня из задумчивости. Вскидываюсь, намереваясь все высказать вконец обнаглевшему нахалу, но меня останавливает новый поцелуй – на этот раз в уголок рта.

Невольно замираю и прикрываю глаза…

– Что это еще за нежности такие? Решил, раз искала тебя, то победил, и теперь все теперь можно?

Очередная попытка высвободиться ни к чему не приводит. Или я здесь в Астрале слабее котенка, или чего-то не понимаю…

– Не шевелись, было сказано!

– Что ты себе позволяешь?!

– Не смей двигаться, Арелия! – строго приказывает Рейн и целует меня снова.

На этот раз прямо в губы!

Нежно. Бережно. Ошеломительно приятно! От этого ощущения внутри меня словно переворачивается весь мир.

– Ты… Что ты творишь? – шепчу, удивленная, что чувствую что-то подобное.

– То, зачем ты меня искала. Разве нет? – мурлычет довольным котом наглец!

Задыхаюсь от возмущения.

Да за кого он меня принимает? Что о себе возомнил?!

– Я искала тебя не за этим! – зло шиплю, все еще опасаясь двигаться.

Все же сонмы вьющихся вокруг страховидл, не дают о себе забыть окончательно. Мы находимся в самом центре их роя, и, если выбирать между Аделхардом и тварями, выбор очевиден. Я практична, кто бы что не говорил.

В ответ раздается лишь скептичное: «Хм».

Пальцы Рейна легонько пробегают по моим плечам, заставляя трепетать от нахлынувшего, точно цунами, желания. Новый поцелуй тревожит целый рой бабочек в животе.

– Не за этим? Уверена? – продолжает издеваться муженек.

Его обжигающие губы снова касаются моей шеи. Закрываю глаза, против воли откидывая голову, чтобы ему было удобней. Следует признать, я действительно хочу его до дрожи. До… До потери гордости…

Нет!

Плюнув на все, неимоверным усилием воли сбрасываю оцепенение и отступаю на шаг, преодолевая сопротивление неведомой мне силы. Чувство такое словно продираюсь сквозь гигантский надувной шар, который тянется, но все никак не лопнет. От усилия кружится голова.

– Зря ты это, Ари, – укоризненно качает головой Рейн. – Я же просил тебя не двигаться.

Вокруг что-то меняется. я чувствую это кожей. Радостно взвывают кружащие поблизости твари. К их гвалту добавляется похожий на зуммер натужный звон – грань между мирами истончилась до предела, и прорыв неминуем! Такое чувствует каждый псионик безо всяких