Это была одна из самых удивительных, вдохновляющих фраз, которые я когда-либо слышала от мужчины, тем более от мужчины, которым я так восхищалась и – храни меня Господь – которого так желала.

Королева Елизавета Йоркская

Король выпил несколько глотков вина, съел кусочек сыра, затем быстро откусил и прожевал большой кусок хлеба. Наконец-то мое желание, чтобы он немного подкрепился, исполнилось. Но меня не оставляло ощущение надвигающейся беды. Я уже сказала ему о тайном задании, помимо доставки свечей и саванов, которое я дала Николасу и Верайне, и боялась, что он станет противиться.

– Не могу поверить, что вы взяли это в свои руки, – сказал он тихо и медленно. – Допускаю, что смерть Артура могла стать результатом грязной игры, но доверить раскрытие этой тайны Нику Саттону и какой-то свечнице?

– Верайна Весткотт талантлива, умна и осмотрительна. Ее мастерская делает лучшие навощенные похоронные принадлежности. У меня есть несколько свечей, которые она резала. Вы сказали, что я могу взять на себя заказ свечей и саванов.

– Да, да, но я не это имел в виду. Послать этих двоих расследовать, пусть очень аккуратно, что Артур и Екатерина ели, куда они ходили… Я мог бы послать кого-нибудь с этой целью.

– Но ведь это надо сделать сейчас, пока свидетельства – улики – еще свежи, и разузнавать должен кто-то, кто не имеет официального статуса, не кажется рукой короля. – Я встала из‑за стола в его личной гостиной и опустилась на колени перед ним, мои груди и руки лежали на его коленях, словно я собиралась умолять его. – Супруг мой король, они могут все выяснить sub rosa[37], могут появляться везде, могут проследить шаги Их Сиятельств, не привлекая к себе внимания – во всяком случае, я молюсь о том, чтобы те из наших врагов, кто, возможно, еще рыщет по тамошним землям, не стали преследовать их.

– Кто именно? – спросил он, приподняв ладонью мое лицо, так что я смотрела прямо в его сузившиеся глаза.

– Уэльс всегда был полон волков, – сказала я ему недрогнувшим голосом. – Не только четвероногих, но и двуногих, йоркистских волков в тюдоровской овечьей шкуре. Вы сами это говорили.

– Но вы имеете в виду кого-то определенного? – спросил король, его голос наконец-то поднялся до нормальной громкости и высоты.

– Вы знаете, ходили слухи, что лорд Ловелл вернулся из Европы.

– Это только слухи. То, что этот ублюдок исчез, ускользнул от нас, дает пищу для разговоров о нем. Я слышал несколько сообщений о том, что его видели, но этот человек совершенный хамелеон, поэтому никто не знает, как он сейчас выглядит.

– Значит, вы тоже слышали. Разве неправда, что ваш заклятый враг, Френсис Ловелл, и раньше много времени проводил в Уэльсе, прежде чем мой дядя стал королем!

– Но сейчас вопрос в том, что вы, будучи женщиной, за моей спиной занялись политическими делами.

– Политическими? Я бы сказала, семейными делами, а это сфера женщины. Наш Артур умер, и, несмотря на его слабое здоровье, мы на самом деле не знаем, как и почему! А Екатерина поправилась, так почему бы ему было не поправиться тоже? А как насчет другой подозрительной персоны, сэра Джеймса Тиррелла? Да, я знаю, он вернулся во Францию, но и у него есть последователи.

– Вот здесь вы в самом деле переходите границы! Он был прощен, и он верен мне!

– Мой дорогой король, я пыталась поговорить с ним во время свадебных торжеств, но он избегал меня. Он знает местность вокруг Ладлоу как пять пальцев своей интриганской руки, поскольку был главным представителем моего дяди Ричарда в Уэльсе. А вы послали графа Суррея распоряжаться похоронами, несмотря на то что он когда-то был йоркистом до мозга костей!

Какое-то время мой муж просто смотрел на меня, явно ошеломленный моей страстностью или моими особыми подозрениями. Как ни слаб он был после того, как мы услышали эту трагическую новость, он, к моему удивлению, поднялся одним быстрым движением и поставил меня на ноги, так что мне пришлось чуть ли не повиснуть на нем.

– Я посмотрю, что там с Джеймсом Тирреллом! – пробормотал он сквозь зубы. – Вы склонны обвинять его в том, что он содействовал вашему дядюшке в войнах, не так ли? Возможно, еще больше потому, что он был приглашен на свадьбу нашего наследника? Я говорил вам, что предприму расследование относительно того, что некоторые люди могут или не могут знать по другому вашему важному делу много лет назад!

Ведь это так он сказал о гибели – о смерти – моих братьев, один из которых был законным королем? Мое важное дело, так он это назвал. Хотя Джеймс Тиррелл присутствовал в Лондоне на свадьбе Артура и на турнире – как же я была рада, когда Саттон взял над ним верх! – разве Генрих еще не допросил сэра Джеймса о том, что тот, возможно, знает о смерти моих братьев? Все время ходили слухи, что Тиррелл что-то знает об этом. А теперь Генрих так мощно отреагировал на мое стремление узнать подробности кончины Артура, еще одного принца, возможно, ставшего жертвой грязной игры.

Генрих больно сжимал мои руки, но еще большую боль я ощущала от его сердитого ответа про «мое важное дело». Мне хотелось заорать на моего мужа. Хотелось вырвать руки, стукнуть его по голени, вцепиться себе в волосы и зарыдать. Но сейчас я выбрала способ поумнее, способ женщины и жены, потому что мне самой следовало действовать sub rosa, значит, так тому и быть.

– Я сожалею, что нарушила свое слово не заговаривать об этом, пока вы не сообщите мне о том, о чем обещали, – сказала я дрожащим голосом. Моргнула, чтобы прогнать слезы. – Я знаю, что вы рассматриваете все возможности, связанные с моей просьбой, но я так расстроена смертью нашего дорогого Артура, что совершенно потеряла рассудок.

Он привлек меня к себе и крепко обнял. Моя шея была так прижата к его плечу, что я не могла вздохнуть, пока не повернула голову.

– Ну да, я тоже, – сказал он. – Не могу думать о будущем, только о прошлом, о нашем мальчике, нашем наследнике, о том, как он был счастлив в эти последние месяцы. Но я должен готовиться к будущему, мы оба должны. Раз мы твердо знаем, что принцесса Екатерина не носит его ребенка, я должен официально провозгласить юного Генри принцем Уэль…

Тут раздался стук в дверь, и король медленно отпустил меня.

– Кстати, – сказал он. – Я послал за Генри. Теперь, когда его брат умер, ему нужен отец и король в качестве наставника.

Он откашлялся и зашагал к столу, отставил в сторону поднос с едой и питьем, которых едва коснулся.

– Войдите! – крикнул он.

Это мать моего мужа привела Генри.

– Госпожа моя, – обратился он к Маргарет Бофорт, – побудьте, пожалуйста, какое-то время с Элизабет в ее покоях. Нам с герцогом Йоркским нужно кое-что обсудить.