Еще раньше, краем глаза, но я успела заметить какой-то автомобиль, который застыл поперек дороги, буквально в двух вершках от нашего капота. Только чуть позже я поняла, что, изливая на Суворова поток негодования, прозевала, когда это чудо японской техники обогнало нас на подъеме и развернулось, выскочив навстречу движению. Но водительский опыт бывшего пограничника оказался на несколько порядков выше, чем у меня, и он сумел избежать столкновения.

К счастью, мой лоб не пострадал, спасли привязные ремни, зато шея вновь заболела. Я страдальчески скривилась, но в этот момент из-за «японца» с диким ревом вылетела вторая машина. Словно боевая машина пехоты, она неслась прямо к нам в лоб, и промедли Суворов хотя бы долю мгновения, нас бы смело к чертовой матери… Но Суворов и здесь оказался на высоте. Меня мотнуло на сидении, я, что есть силы, уперлась руками в панель, машину занесло на обочину, но «бээмпэ» пронесся мимо. Я в панике оглянулась. Что там еще? Сзади нас подпирала дальнобойная фура, а… «бээмпэ», похоже, разворачивался для новой атаки.

— Куда этот чудила прет? — заорала я благим матом, имея в виду «бээмпэ». Но из «японца» в этот момент выскочили какие-то люди и побежали в нашу сторону. Сзади отчаянно заголосила фура. Суворов выругался, а у меня промелькнула мысль, как скоро, мой «Рено» превратится в гармошку, а моя душа отлетит… Куда моя душа отлетит? Пока она чуть не отправилась в свободный полет вместе с «Рено», который боком развернуло на дорожном полотне. Я не понимала, что происходит, а спрашивать Суворова было бесполезно. Но происходило что-то очень страшное, потому что он отчаянно ругался матом:

— Держись!

Машина пошла юзом, но Суворов справился с управлением. Покалечив столбик ограждения и собственное крыло, «Рено» нырнул вправо. Я вскрикнула от ужаса и вцепилась в поручень. Мы неслись вниз по откосу, заросшему кустарником. Машина, взбрыкивала, как молодой бычок, и подскакивала на камнях. Ветки бились в стекло. Нас тоже подбрасывало, мотало из стороны в сторону, но Суворов, ругаясь сквозь зубы, умудрялся удерживать руль, иначе мы давно уже парили бы в небесах, а в лучшем случае полетели бы вверх тормашками. Спуск был очень крутым, но внизу виднелась проселочная дорога, которая уходила под мост. Я знала, куда ведет это дорога — к птицефабрике, рядом с которой — пост ГИБДД, туда эти подонки не посмеют сунуться. К сожалению, я не видела, что творится за нашими спинами, но надеялась, что нас не преследуют. Человек в здравом уме и при полной памяти вряд ли решится на подобный спуск. Я сжалась в комок, закрыла глаза… И в этот момент машина приземлилась… Что-то лязгнуло, и Суворов снова выругался. Наш спуск продолжался пару минут, не больше, но, наверно, впервые за это время я сумела перевести дыхание.

— Как вы? — спросил Суворов, бросив быстрый взгляд в мою сторону. — Живы?

— Жива, — буркнула я, поправляя волосы.

Машина мчалась по проселочной дороге. Я глянула на спидометр. Скорость под сто километров. Ничего себе! Я оглянулась, никто нас не преследовал, зачем тогда такая спешка?

— Нам надо проскочить развилку, — пояснил Суворов. Странно, он не смотрел в мою сторону, я не задавала вопросов, но он понял, что меня интересует. — Если мы успеем проскочить ее до того, как эти типы там появятся, мы с вами благополучно доедем до дома. Если нет, то вляпаемся в крупные неприятности.

В это время показался развилок, но Суворов на трассу не выехал. Мы продолжали мчаться на высокой скорости к виднеющимся впереди корпусам птицефабрики.

— Минуем поселок, и тогда выедем на трассу, — сообщил он, предупредив мой вопрос.

— А вы ничего, ориентируетесь, — похвалила я его.

— Ориентируюсь, — ответил он, когда мы благополучно миновали пост ГИБДД. — Вам повезло, этой дорогой я часто езжу на рыбалку.

Дорога шла теперь через сосновый бор, километрах в полутора находилось большое озеро, куда мы тоже часто ездим купаться. А Таня и Миша именно на это озеро ездили вчера на рыбалку, на том же самом «Рено»… Тут я сообразила, что мы едем в обратную сторону от нашего поселка.

— Вы ошиблись, — сказала я вежливо, — это не та дорога. Она ведет к озеру.

— Я знаю, — отозвался Суворов, — просто я хочу с вами поговорить.

— О чем? — удивилась я. — Опять об этом пузатом отморозке?

— И о нем тоже! — ответил Суворов, и, притормозив, съехал вправо на лесную дорогу. И свернув прямо в лес, почти сразу остановился. — Нам здесь никто не помешает.

Я выглянула в окно и осмотрелась. Густой подлесок скрывал дорогу. Сквозь кусты нас тоже вряд ли разглядишь… Я почувствовала себя неуютно. Доверилась абсолютно незнакомому человеку, кто его знает, что у него на уме?

Но помимо остальных своих достоинств, этот человек определенно умел читать мысли, я в который раз за этот день убедилась, что от него ничего не скроешь.

— Не бойтесь, — улыбнулся он. — Я маленьких девочек не обижаю. Думаете, небось, вот доверилась незнакомому мужику…

— Думаю, — буркнула я. — Впрочем, я не удивлюсь, если вы приметесь лапать меня. Давно известно, для мужика это лучшее средство снять стресс.

— А для женщин? Как они снимают стресс?

— Не знаю, как другие, но я вожусь с цветами или еду в магазин за обновками.

— Похвально, — кивнул он, — а теперь объясните, почему вас преследуют? Что такое вы натворили? Во что ввязались?

— Я? Натворила? — я даже поперхнулась от неожиданности. — Ровно ничего! Разве что не ответила на пылкий зов сердца этого, как вы выразились, моллюска.

— Аня, — Суворов развернулся на сидении и пристально посмотрел на меня, — я чувствую, вы нуждаетесь в помощи. Что случилось? Конечно, мы почти не знакомы, и я не знаю всех подводных камней, но если Милехин привязался к вам, это серьезно.

— Милехин? — удивилась я. — Кто такой Милехин? Эта каракатица?

Суворов хмыкнул и, осуждающе, покачал головой.

— Я в городе без году неделя и то знаю, кто такой Милехин. Счастливый вы человек!

Я, молча, ждала продолжения.

— Я не слишком разбираюсь в здешней бандитской иерархии, но Милехин — местный положенец, говорят, представляет интересы известного московского вора в законе Петра Ковальченко или Коваля.

— Это свиное рыло бандит? — поразилась я. — И это его люди гнались за нами?

— Скорее всего, — ответил Суворов. — Ту машину, что перегородила нам дорогу, я заметил еще во дворе. Она некоторое время ехала за нами, а потом исчезла. Честно сказать, я не придал этому значения. Это моя ошибка. Милехин ничего не прощает. Молоденьких девиц ему привозят в особняк по первому требованию. Но с какой стати он к вам привязался, этого я не пойму!

— Вы хотите сказать, что я ему по возрасту не подхожу? Старовата?

— Не передергивайте, — недовольно поморщился Суворов, — дело не в возрасте. Вы очень красивая женщина! Но за версту видно, что не его круга. Бедные студентки, стриптизерши, танцовщицы — это его уровень. Те, кому он платит за любовь. Вы из тех, кого вряд ли получится купить. Вас надо завоевывать! Но то, как он действовал, на завоевание не похоже.