Биение ее сердца почему-то замедлилось, а в голове пронеслась мысль, что такое начало едва ли могло предвещать что-то хорошее.

-- Так вот, Лера, -- торжественно начал Макс и перевел дух, -- я решил, что, во-первых, я больше не буду уговаривать тебя выйти за меня замуж.

Итак, победил здравый смысл, она оказалась права. Только почему-то сознание собственной правоты в последнее время совершенно перестало давать Лере удовлетворение, а сердце ее, кажется, вообще прекратило биться.

-- Во-вторых, мы давно выяснили, что я люблю тебя, а ты любишь меня, -- продолжил свою речь Макс, запустив бедное Лерино сердце сразу с бешеной скоростью.

Что ж, все правильно, ведь она сама утверждала, что они могут быть вместе и без регистрации брака, вернее, могли бы...

-- Поэтому я решил, что мы поженимся, -- откуда-то издалека донеслись до Леры его слова.

На то, чтобы смысл сказанного дошел до ее сознания, понадобилось никак не меньше трех секунд. Вообще-то непререкаемый тон Макса не мог не подействовать на нее, как красная тряпка на быка, однако Лера была слишком измучена, чтобы устраивать корриду. Ее хватило лишь на слабое возражение:

-- Ты не можешь решать за меня...

-- А я и не решал за тебя. Я решил за себя: я на тебе женюсь.

Леру буквально взбесило самодовольное заявление Макса, а главное -- его улыбка. Вздернув подбородок, она надменно поинтересовалась:

-- Интересно, Макс, как тебе удастся жениться на мне, если я не выйду за тебя замуж? -- Глаза ее метали молнии.

-- Никак. Тут ты совершенно права, дорогая, -- подхватил Макс и улыбнулся. Он как будто не замечал готовой разразиться грозы. -- Именно поэтому ты и выйдешь за меня замуж.

Его самоуверенность граничила с наглостью, но устоять перед его улыбкой было выше Лериных сил. А нежность, таившаяся в зеленых глубинах его глаз, легко усмирила Лерины молнии.

Разумеется, Макс тут же этим воспользовался и выдвинул новый аргумент:

-- А еще, Лерочка, подумай о том внимании, которое мы привлечем к себе всего через несколько минут. Как только выйдем из этой аудитории. Если слухи обо мне и Наташке широко муссировались лишь в узких кругах, то слух о тебе и обо мне наверняка приобретет уже тотальный размах. Особенно если учесть, что твои студенты с большим удовольствием этому поспособствуют.

Лера посмотрела сначала на великолепную розу у себя в руке, потом на Макса. Благодаря фамилии и весьма примечательной внешности его знали даже те преподаватели, у которых он вообще никогда не учился.

-- Похоже на шантаж, -- возразила она, но как-то безвольно, только потому, что не могла просто так сдаться.

-- Ни в коем случае, -- запротестовал Макс. -- Потому что ты, Лерочка, дашь мне свое согласие абсолютно добровольно. Просто скажи "да".

Она надменно вздернула брови.

-- Да?

-- Лера, -- в его голосе зазвучало предостережение, -- ты не можешь сказать "нет"!

-- Разве нет? -- поддразнила она Макса.

И тут Лера увидела его глаза: в них затаилось нечто похожее на неподдельный страх. Кажется, он действительно боялся, что она может сказать "нет"!

-- Ну хорошо, да. Да! -- Вопрос, правильно ли она поступает, больше ее не мучил, поступить иначе Лера просто не могла.

-- Слава Богу! -- с облегчением выдохнул Макс, и его губы коснулись ее губ. Их поцелуй был мимолетным, но большего они сейчас не могли себе позволить, ведь в любой момент в аудиторию мог кто-нибудь войти. -- Я люблю тебя, Лерочка!

-- Я тоже люблю тебя, Макс.

32

Путь в преподавательскую был недлинным, так что Валерия Павловна Свиридова и Максим Годунов успели привлечь к себе всего лишь с десяток любопытных взглядов, да еще пара челюстей слегка отвисли, когда их обладатели не сумели справиться со своим удивлением.

Перерыв подошел к концу, и в преподавательской уже никого не было. Помогая Лере надеть дубленку, Макс задержал руки у нее на плечах и привлек к себе. Всего на мгновение. Но именно в это мгновение, как будто предупреждая о непрошеном вторжении, дверь с шумом распахнулась, и в преподавательскую вступила Ирма Вагановна. Совершенно непроизвольно Лера попыталась отстраниться, однако Макс ей не позволил и еще секунду-другую продолжал удерживать за плечи.

Едва ли что может ускользнуть от профессионального взгляда секретаря, и, судя по всему, ничто от Ирмы Вагановны не ускользнуло. В ее глазах Лера заметила точно такой же алчный блеск, какой видела давеча в глазах своей дорогой сестрицы. Нет, она, конечно, знала, что их секретарь ужасно любопытна, но не до такой же степени!

-- Здравствуйте, Ирма Вагановна! -- весело приветствовал Макс почтенную даму. В отличие от Леры, которая чувствовала себя явно не в своей тарелке, он отнюдь не казался смущенным.

-- Здравствуй, Макс. -- Секретарь кафедры иностранных языков и к студентам, и к бывшим студентам обращалась исключительно на ты. -- В окно я видела, как ты выходил из машины, но никак не думала, что встречу тебя здесь, у нас.

Лере стало любопытно, рассмотрела ли Ирма Вагановна заодно и розу в его руке, все-таки кафедра располагалась на третьем этаже. Если рассмотрела, то, без сомнения, горела желанием узнать, куда это Макс направляется и кому предназначен цветок. Ну вот, теперь она узнала. И лежащую рядом с Лериной сумкой розу тоже наверняка заметила.

-- Понимаете, Ирма Вагановна, -- говорил между тем Макс, -- все дело в том, что меня замучила... боюсь, в данном случае это не совсем корректное выражение... но другого я как-то не могу подобрать, так вот, меня замучила ностальгия. Соскучился я по родному вузу, по любимым преподавателям...

-- Твой любимый преподаватель, -- с ударением произнесла Ирма Вагановна, -- скоро загнется от такого количества работы.

-- Вы тоже так считаете? -- с готовностью подхватил Макс. -- Вот и я все время твержу об этом Лерочке.

От таких нежностей алчный блеск в глазах всеми уважаемого секретаря кафедры уступил место настоящему ликованию. Теперь Ирма Вагановна могла утереть нос Алле Петровне! Мгновенно освоившись с сенсационным открытием, она с места в карьер напустилась на Макса:

-- И куда же ты смотришь? Мало того что она вкалывает как ломовая лошадь, так теперь еще, кажется, простудилась. Уже неделю ходит больная, а лечиться ей, разумеется, некогда! -- сердито выговаривала Ирма Вагановна.

К концу этой возмущенной тирады Лера перестала понимать, к кому в большей степени обращается их многоуважаемый секретарь. В любом случае отвечать она не собиралась.

-- К сожалению, меня всю эту неделю не было, -- воспользовался ее молчанием Макс, -- я только сегодня вернулся из командировки.