На столе меня поджидала завернутая в коричневую почтовую бумагу и запечатанная сургучом посылка. Обертку я вскрывала без особенного энтузиазма.

Внутри лежали вовсе не папки, а коллекционное издание «Золушки» в переплете из мягкой замши, с окованными уголками, выдавленным золотом названием и крошечной миниатюрой в вырезанном круглом окошке. Книги выпустили год назад в количестве ста штук, разлетевшихся по миру со скоростью света. Страшно представить, сколько стоил редчайший экземпляр!

С замирающим сердцем я раскрыла томик. Листы были белыми, мелованными, а заглавные буквы украшали вензеля. Внутри лежал тонкий конверт. Не веря своим глазам, я нашла приглашение на пятничный бал «Великолепная Золушка» с именем «госпожа Тереза Амэт», уже вписанным твердым понятным почерком Элроя, и быстро прочла приложенную записку:

«К сожаленью, мне не удалось застать госпожу Пьетро в Вартерхолле и получить дарственную надпись, но я точно знаю, где она будет вечером в пятницу. Т. »

Почему-то лечение зрения меня не так впечатлило, как этот красивый и удивительно трогательный жест. Я вдруг поняла, что готова расплакаться от невыразимого, теплого чувства, теснившего грудь. Если Таннер ди Элрой был заколдован, то – проклятье - искренне жаль, что я не позволила ему съесть целую коробку шоколада, и наши сладкие дни стремительно подходили к концу.

***

Совершенно точно Золушка сэкономила целое состояние, когда фея наколдовала ей бальное платье и хрустальные туфельки! От цен в салонах вечерних платьев у меня начиналось удушье. Хуже чувствовала себя только Летиция, которой пришлось оплачивать целых два платья. Однако матушка отделалась легким приступом жадности. После скандала, целый вечер сотрясавшего стены дома, сестры согласились на вариант с барахолки, слегка подправленный соседкой-белошвейкой, а меня, беззащитную и получившую жалование, Фэйр потащила в дорогой торговой дом.

В огромной примерочной комнате, помимо нас с подругой, было еще несколько покупательниц. Между нами, словно легкие птички светлого оперения, порхали продавщицы. Гора нарядов росла. Платья по щиколотку, в пол, с рюшами, с воланами. Бедная консультант по фасонам явно упарилась, вытаскивать разноцветные обновки.

Я стояла на возвышении, похожем на круглую тумбу, разглядывала в зеркало удивительной красоты бирюзовое платье с многослойной легчайшей юбкой в пол и с расшитым жемчужинами корсажем. Оно мне сказочно шло. Фасон превращал худобу и отсутствие форм – в женскую хрупкость и нежность. Цвет морской волны освежал и странным образом преображал нездоровый оттенок кожи, каким страдали абсолютно все клерки, целый год проводящие в закрытых кабинетах, в аристократичную бледность. Зато цена этого дивного преображения, мягко говоря, заставляла страдать.

Кто, спрашивается, в трезвом рассудке купит на один вечер платье за двести шиллингов? Я не была готова расстаться с частью жалованья, только днем полученного у счетоводов. Конечно, прибавка в сотню страшно радовала, но не настолько, чтобы терять голову и кидаться на дорогущие наряды.

- По-моему, вы чудесно выглядите. - Продавщица сложила ладони в молитвенном жесте, словно заклиная меня приобрести хотя бы какое-то платье, иначе ее лишат премии.

Я поймала в зеркале завистливые взгляды других покупательниц, а заодно полюбовалась на грозно сведенные брови Фэйр.

- Девушка, оставьте нас на секунду, – отослала она консультанта и, дернув меня за руку, заставила согнуться. – Чем тебе это не угодило?

- Ценой, - прошептала я. - Я лучше завтра куплю на барахолке. У Эзры и Ароны очень приличные…

Фея закатила глаза и пробормотала:

- Ты думаешь, здесь кто-то покупает одежду? Ее в прокат берут!

- А так можно? - оживилась я.

- Нельзя, но если бирку не отрывать, то прокат еще и бесплатным получится. - Для наглядности, она заправила бумажную карточку в корсаж. Конечно, спину неприятно кололо, но не настолько сильно, как удушала жадность.

Сумочку выбрали под платье, крошечную и лакированную. Ее я тоже собиралась вернуть. В столь крошечное вместилище женских богатств, кроме баночки с губной помады и ключей от дома больше ничего не влезало. Сгнивший кактус два дня не потаскаешь и дракона не запихнешь.

От покупки туфель я хотела отказаться, но Фэйр заявила, что в конторских лодочках на бал идти неприлично, а босоножки у меня все были без каблуков. Пришлось скрепя сердце заглянуть в обувную лавку. Как назло, юркий молодой человек, явно считавший, что женщины всех возрастов обожали обувь, нашел подходящую пару золотистых открытых туфелек.

- На вашу ножку отлично сядет, - улыбнулся он, протягивая мне крошечный размер, по виду детский. Польстил, конечно.

- Можно на три размера больше, – попросила я. – Лучше на три с половиной. Пожалуйста.

- О, какая изящная ступня, - не моргнул глазом прощелыга, как будто не понимал, что женская нога моего размера так же изящна, как лыжа. Впрочем, не всем повезло иметь миниатюрную ножку, как у Золушки. Если бы принц случайно обнаружил мою потерянную туфлю, то наш роман был обречен. Глядя на калошу, он бы сначала содрогнулся, а потом расхохотался и решил, что совсем не хочет девицу, кому его охотничьи сапоги придутся впору.

Я натянула узкие босоножки, кое-как поковыляла по торговому залу, постучала каблуками по дощатому полу.

- Ну, как? – кивнула Фэйр.

- Отвратительно, - фыркнула я, не желая покупать ненужную пару обуви.

- Мы берем…

Когда Фэйр хотела, она действительно превращалась в добрую фею. Пятничным вечером после долгих сборов я смотрела на себя в зеркало и не могла узнать. Кажется, на выпускном балу в Институте благородных девиц выглядела хуже. Волосы были уложены в изящную прическу, глаза аккуратно подведены кокетливыми стрелочками, ресницы накрашены тушью, а на щеках лежал нежный румянец из баночки с названием «Нежная роза». Пахла я тоже, как утренняя роза. Правда, не по собственному желанию, а сестры поссорились из-за благовония и опрокинули флакон на меня. Хорошо платье не успела надеть.

Матушка заказала карету, чтобы мы подкатили к Гостиному двору с помпой. Когда возница подогнал к дому экипаж, то стало ясно, что нас точно заметят. Золотая круглая карета с резными дверцами была похожа на тыкву с огромными колесами.

- Ну, девочки мои, – принялась прощаться Летиция с дочерьми, как будто провожала их на войну, - да пребудет с вами женская сила и хорошее зрение! Не пропустите в толпе стоящего мужчину, но не забывайте, что ежемесячный доход у него должен быть не меньше шести тысяч шиллингов.

- Да, мамочка, - послушно кивнули окрыленные благословением дочери и, громко стуча каблуками, направились к пузатой карете. Махнув рукой Фэйр, следившей за прощанием женщин моего дома с тайной иронией, я поковыляла следом. Туфли были чудовищными! Не понимаю, как они могли одновременно и пальцы жать, и пятки натирать. К счастью, в монструозном экипаже раскладывалась очень удобная ступенька, так что самым сложным оказалось заползти внутрь и не наступить на подол. Мы кое-как упаковались, подобрали длинные юбки и тронулись на бал.