Вскоре всех гостей пригласили на первый танец в бальную залу, и мы дружной толпой двинулись к мраморной лестнице. Огромное помещение с натертыми до блеска паркетными полами и белыми легкими занавесками на стрельчатых окнах заливал яркий свет. С балкона грянула громкая музыка, и словно из-под земли на площадку вылетели специально приглашенные для разогрева публики профессиональные танцоры. Подавальщики с удвоенной энергией принялись обносить гостей шампанским.

Только я нашла тихий уголок в неприметной нише и нацелилась приземлиться на стульчик, скромно подпиравший стенку, как возле меня возник толстячок. На лице его красовалась остроносая маска черного жнеца, оставлявшая открытыми только губы. В руках жутковатый тип держал по фужеру игристого вина. Я случайно заметила наше отражение в оконном стекле, в паре мы бы легко довели до истерики комнату детей.

- Для прекрасной дамы, – протянул он мне один из бокалов.

Кавалера не смущало, что Золушка могла оказаться не столь прекрасной, как он вообразил, да и возвышалась над ним на целую голову. Впрочем, последнее обстоятельство «черного жнеца» как раз устраивало, он с большим любопытством разглядывал мое декольте, пытаясь отыскать то, чего в этом самом декольте никогда не имелось.

- Благодарю, я не принимаю напитки от незнакомых мужчин, - чопорно, в лучших традициях наставницы Ру, отказалась я.

Он не растерялся, заставил подавальщика забрать бокалы и подставил локоть:

- Тогда, может, потанцуем?

- Не могу, - фыркнула я.

- Бальная карточка заполнена?

- Туфли жмут.

Чтобы избавиться от навязчивого поклонника, я решительно спряталась в дамской комнате, куда он меня с подозрительной готовностью проводил, заботливо поддерживая за локоть потными пальцами. Я понятия не имела, как избавиться от прилипалы. Хоть через окно из дамской вылезай.

Стараясь потянуть время, я сняла надоевшую маску и решительно достала из сумочки помаду. В соседей раковине с педантичной тщательностью мыла руки невысокая женщина в черном вечернем платье. Я глянула на нее сквозь отражение и вдруг замерла, осознав, что нахожусь в туалете с Шарли Пьетро! От неожиданного открытия у меня из рук выпала баночка с краской.

- Держите, – улыбнулась Шарли, подав выроненную помаду.

- Спасибо… - В зеркало было видно, что мои щеки стали пунцового цвета.

Не подозревая о том, какие душевные корчи вызывало ее присутствие, писательница подвязала маску и открыла дверь…

- Госпожа Пьетро! – выпалила я быстрее, чем успела прикусить язык.

Она недоуменно оглянулась через плечо. Рядом с миниатюрной женщиной я вдруг почувствовала себя ужасно неловкой и длинной, как каланча.

- Мы знакомы?

- Нет, но я вас знаю. Понимаю, что странно начинать разговор в дамской комнате, но в зале толпа народа в масках. Я бы не решилась подойти и сейчас несу чепуху, потому что мне страшно неловко, просто… Я вас люблю!

- Простите? – Она стянула маску. Удивительно, как не дала деру от бешеной девицы.

- В смысле, обожаю ваши книги. Я даже приглашения на бал выиграла, когда покупала ваш новый роман.

- Ах, так вы Золушка сегодняшнего вечера… - кажется, Шарли вздохнула с облегчением.

- И эта Золушка мечтала о встрече с любимой писательницей.

Мне повезло, что госпожа Пьетро оказалась на удивление адекватной дамой. Подойди ко мне в туалете странная девица в бирюзовом платье, я не подпишусь ни за ее безопасность, ни за целостность наряда, который еще предстояло сдать в торговую лавку.

- Хотите автограф? - догадалась Шарли, и я поспешно кивнула. - Давайте перо и блокнот.

Ни пера, ни листочка естественно не было. Зато имелось приглашение, присланное Элроем, и карандаш для подводки глаз. Когда я протянула нехитрый реквизит трясущимися от волнения руками, писательница только усмехнулась. Вдруг присмотрелась к карточке и на лице у нее появилась странная улыбка.

- Меня Тереза зовут, - представилась я.

- Я знаю.

- А?

Она быстро чиркнула карандашом подпись и протянула карточку обратно.

- Передавайте привет Таннеру, - улыбнулась она. – Он был прав, вы действительно очаровательны.

- Вы знакомы с господином ди Элроем? - опешила я.

- Мы старые приятели. Я лично отправила ему это самое приглашение на бал, так что хорошенько повеселитесь, дорогуша, – подмигнула Шарли и, оставив меня в полном ошеломлении, вышла из дамской комнаты. Схватив маску с мраморной столешницы, я бросилась следом и нагнала писательницу в тесном коридорчике.

- Госпожа Пьетро, простите! Могу я спросить?

Она оглянулась.

- Хотите узнать, как мы познакомились с Таннером?

- Вообще-то, нет. - Я замялась, а потом выпалила: - Почему вы отдали Красную Шапочку дровосеку?

- А? – ужасно напомнив меня саму, ошеломленно отозвалась Шарли.

- В «Красной Шапочке» вы зарубили Вульфа и отдали героиню дровосеку. Ведь дураку ясно, что он сопьется и всю жизнь будет Шапку попрекать за роман с оборотнем.

- Знаете, я тоже думаю, что дровосек – латентный маньяк. Какой нормальный человек будет так ловко орудовать топором? - неожиданно согласилась писательница. — Но издатель сказал, что девушка должна остаться с положительным героем.

- Какая несправедливость! - поддакнула я.

Чувствуя удивительное единение душ, мы пожали друг другу руки. Шарли направилась к друзьям, а я подвязала маску и едва вышла в холл, как рядом со мной словно из-под земли вырос толстячок. В руках он держал бокалы с ядрено-желтым напитком.

- Апельсиновый сок? - предложил он.

- Я по-прежнему не пью из рук чужих мужчин, - отказалась я, не представляя, как отвязаться от навязчивого поклонника.

И тут на горизонте появилось спасение. Сестры вышли из банкетного зала, вероятно, отдав дань уважения каждому виду канапе и тарталеток, засекли меня в компании подозрительного типа и, точно вооруженные пушечными ядрами шхуны, на полных парусах поплыли через зал. Перед двумя яркими девицами в теле расступалась аристократия, поэтому до нас они добрались в кротчайший срок.

- Здравствуйте! – командным голосом, позаимствованным у матушки, громко поприветствовала незнакомца Эзра.

Я ни минуты не заблуждалась, будто сестры волновались о моем благополучии. Видимо, они решили, что раз уж кандидат в мужья лично пришел в наши руки, то стоило с ним познакомиться в лучших традициях Амэтов, а если очень повезет, ещё и пощупать. В прямом смысле этих слов.

Мы окружили беднягу со всех сторон, будто взяли в тиски. Со слабой улыбкой он крутил головой и, похоже, пытался просчитать, стоило ли убегать вместе с бокалами апельсинового сока или просто выхлебать самому и изобразить приступ гастрита, чтобы не оказаться избитым.