Я пожала плечами и согласилась. В конце концов, чего мне терять?

Улеглась удобнее, прикрыла веки и представила, как острые чёрные отростки на пальцах втягиваются обратно, чешуя блекнет и снова становится кожей, а зрачки принимают обычную для человека круглую форму. И что удивительно, на этот раз все эти образы родились в голове без малейшего напряжения. А когда я снова открыла глаза, то едва не закричала от радости, увидев собственные нормальные руки, с тонкими пальчиками и аккуратными ноготками. Боги, никогда не думала, что буду так искренне радоваться подобной мелочи!

— Видимо, вода, и правда, помогает, — с довольной улыбкой проговорила Люси. — Ты скажи об этом Лучу.

— Чтобы он потащил меня в бассейн? Нет уж, — отозвалась, спешно намыливаясь. Без когтей это оказалось гораздо удобнее.

Люсильда устало вздохнула.

— Карина, да пойми же ты наконец, что твоё сопротивление обороту усложняет жизнь в первую очередь именно тебе. Я понимаю, что ты не собиралась поступать в академию, не мечтала о жизни летуна, но от того, что и дальше будешь отказываться от собственной сущности, легче не станет, — она накрутила на зачарованные щипцы очередную прядь и посмотрела на меня через зеркало. — Знаешь, когда Кайр вчера рассказывал про полёты, я поймала себя на том, что завидую тебе.

— Мне?! — я уставилась на неё, как на сумасшедшую. — Чему завидовать, Люси? Когтям? Или тому, что мне пришлось бросить всё, к чему я привыкла?

Она отрицательно покачала головой.

— Ты сможешь летать. Сама, Кари! На собственных крыльях. Ты будешь парить среди облаков, смотреть на этот мир свысока.

Она говорила так эмоционально, что я невольно заслушалась, а в душе неожиданно родилось давящее чувство вины.

— Знаешь, я бы многое отдала, чтобы просто поменяться с тобой местами, — добавила Люсильда. — Да я бы радовалась, если бы узнала, что мой отец или мама по рождению — имари. Сама бы стремилась поступить в академию, стать настоящим летуном. Но… — она опустила взгляд и грустно усмехнулась. — Я всего лишь девочка, которую собственные родители привели к дверям приюта и оставили там одну. Счастье уже то, что у меня проснулся довольно сильный магический дар. А вот если бы не было и его… я бы никогда не смогла выбраться из той глуши, и меня в лучшем случае ждала бы участь горничной в богатом доме. А в худшем… — она сглотнула, — даже представлять не хочу.

Я оторопело моргнула. Мы с Люсильдой были знакомы больше месяца, но никогда раньше она не рассказывала о себе. А ведь я даже не представляла, как она жила до академии, почему проводила каникулы в общежитии и старалась учиться лучше всех. Да, Люси как-то обронила фразу, что ей просто некуда уезжать, но я тогда не придала этому значения. Зато теперь всё стало ясно.

— Часто люди не ценят то, что у них есть, — сказала девушка, вернув лицу привычное спокойное выражение. Накрутила на щипцы очередную прядь и обернулась ко мне. — И ты, Кари, не ценила до сих пор и не ценишь сейчас. Нет, не подумай, я не собираюсь ни в чём тебя обвинять. Уповать на несправедливость жизни. Плакаться, почему одному достаётся всё, а другому — ничего. Это было бы глупо. Но если жизнь и научила меня чему-то — так это ценить то, что имеешь. Подумай, может, у тебя не всё так плохо, как тебе кажется?

Она отвернулась, снова сосредоточившись на своих волосах, и вообще сделала вид, будто никакого разговора не было.

Убедившись, что больше она ничего не скажет, я быстро закончила с водными процедурами и выбралась из порядком остывшей воды, но мыслями всё равно то и дело возвращалась к монологу подруги. Даже попыталась представить, как бы сама отреагировала, если бы у меня не было родителей, дома, сестры, праздной обеспеченной жизни… возлюбленного, и во мне бы неожиданно проснулась драконья сущность. Думаю, я бы не противилась таким переменам. Приняла бы их с радостью.

Вот только в моём случае всё иначе, и за потенциальную возможность летать пришлось заплатить немалую цену.

Не ценила ли я то, что имела раньше? Ценила, конечно. И сейчас ценю. Но… много ли потеряла? Ведь мои родители живы, здоровы и любят меня. Мы раз в неделю говорим с ними по кайтифону, и они искренне волнуются обо мне, переживают.

Потеряла ли я дом? Нет. Он всё так же стоит в Гарипе, недалеко от парка. И я обязательно отправлюсь туда, как только Луч разрешит. Потеряла ли я Ромина? Не знаю, не хочу верить, что то злополучное письмо написал не он. Но сама писать ему больше не стану. Достаточно того, что он сам до сих пор со мной ни разу не связался.

Получается, всё, что я потеряла — это возможность принимать решения, да и то лишь до тех пор, пока не закончу академию. А что получила? Огненную магию, которая, по словам профессора Тьёри, должна быть немалой силы, а ведь в детстве так мечтала стать магом. Ещё у меня теперь есть звериная часть, у которой красная чешуя и очень острые когти. Да, именно часть — моя вторая сущность, тоже имеющая право на существование. Но даже не это главное, ведь благодаря академии я познакомилась с Раном, Кайром и Люсильдой. И теперь с уверенностью могу сказать, что у меня есть настоящие друзья.

— Люси, — позвала я, закончив с одеванием. — Значит… у тебя нет семьи? Никого?

Она молча отрицательно мотнула головой, и на мгновение на её лице промелькнула тень жуткой тоски.

— Тогда, если ты не против, — начала я, замявшись. Но тут же выпрямилась, гордо расправила плечи и сказала то, что собиралась. — Можно я буду твоей семьёй? — И поспешила пояснить: — Ты не подумай, я не напрашиваюсь. И дело не в том, что мои родные остались далеко. Просто… я хочу, чтобы у тебя тоже был дом. У меня уже есть сестра. Эмилия. Она примерно твоего возраста. А если согласишься — будет две сестры.

Она смотрела на меня, широко распахнув глаза, и, судя по взгляду, пыталась найти в моих словах подвох. Кажется, Люси просто никак не могла поверить, что я говорю всё это искренне.

— Спасибо, Кари, но я не могу согласиться, — сказала она, стараясь скрыть растерянность за равнодушием. — Да и привыкла уже быть одна.

Почему-то меня расстроил её ответ. Я-то думала, она обрадуется, кинется мне на шею… но забыла, что Люсильда совсем не такая. Ей чуждо открытое проявление эмоций, она скрытная, осторожная, не привыкла доверять людям. Самостоятельная и самодостаточная. Такая, какой, наверное, мне на самом деле хотелось стать.

— Жаль, — сказала, глядя на её отражение в зеркале. — Но я не заберу своё предложение назад. И… если когда-то ты решишь, что я достойна считаться твоей сестрой, пусть и названной, просто скажи. — И сама же добавила: — Знай, я очень ценю тебя, и благодарна Судьбе, что в этом общежитии мне досталась такая соседка. А ещё я постараюсь перекинуться. Научусь летать. И когда-нибудь, если получится, мы с тобой вместе посмотрим на этот мир с высоты облаков.

Она ничего не ответила, но мне показалось, что её глаза странно заблестели, а шум воды из открытого крана почти перекрыл тихий всхлип.

Да, Люсильда сильная, решительная, смелая… но даже ей нужна поддержка и любовь близких. Да, сейчас она мне не верит, но я готова доказать, что мои слова — не пустой звук.