Алишер хитро усмехнулся.

– Ладно, я скромная девушка, можешь не отвечать. Я знаю о некоторых ваших устоях – вольфгарам нельзя любить девушек из рода людей, ими можно только трапезничать. А вот про распущенные волосы я не знала, прости, не хотела напугать тебя. Вот такая я: мою скромность перетягивает – упрямство, знания перекрывает – глупость, а страх и смелость вообще неразлучны.

– А ещё ты милая, веселая, нежная, трогательная и красивая девушка, – всё с той же усмешкой, поразил меня Алишер, – Не думаю, что наблюдавшие за тобой в подземелье вольфгары захотели тобой перекусить, но тебе действительно нужно узнать больше о наших устоях. И ты меня совсем не напугала, скорее я сам себя испугался.

– Ничего не выйдет, – громко рассмеялась я, – Я люблю другого. – И взглянув через плечо Алишера, я была вознаграждена тяжелым взглядом любимых мною глаз. Он всё слышал. Меня действительно стал распирать почти истерический смех. Это же надо, как комично сложился наш разговор и как близок был Алишер к нашей тайне. Я любила другого …вольфгара!

– Эй, смотрите-ка! – выкрикнул, отряхиваясь Мэт. – Возле ворот Криленда большой конный отряд и это точно не наши всадники.

Действительно, гарцующие всадники с нетерпением ожидали нашего приближения. Это оказался отряд из Бургона, ближайшего к нам поселения с запада.

– Что всё под землёй ползаете?

– Зато можем похвастать урожаем! – ответил Ирвин насмешливому бургонцу. – Сегодня разгромили гнездо тварей на приличные полторы сотни!

– Ну, мы тоже зря времени не теряем, расчищаем на поверхности! Вижу, ваш союз с вольфгарами ещё в силе?

– Это ведь и наши земли, – сдержано вставил Алишер, наградив человека своим вспыхнувшим хищным взглядом.

– Мы тоже не спешим разрывать союз. Вольфгарские отряды помогают нам прочесывать леса. – Тут же миролюбиво, подхватил один из бургонцев.

– Тара! – раздался, кажется, знакомый мне голос. Ко мне, поворачивая лошадь, подъехал юноша, ловко спрыгнув на землю.

Наконец-то, в сумерках, я узнала его.

– Уин! – искренне обрадовалась я, улыбнувшись, – Слава небесам, ты жив, Уин!

– И я безмерно рад видеть тебя во здравии, Тара! – просиял молодой человек, в порыве вдруг обнявший меня. – Если честно я надеялся увидеть тебя.

Я видела, что он действительно открыто радуется, по-доброму, с распахнутой душей. Его голубые глаза светились искренностью, как и его широкая улыбка. Уин был милым, очень приятным парнем. Я заметила это ещё тогда, в доме его отца. Что правда, он немного меня смущал своей явной ко мне симпатией.

– Как Бургон, слышала ещё стоит?!

– Да, нам тоже досталось. Я вообще-то давно хотел приехать в Криленд, вот даже в отряд специально напросился, – юноша замялся, то поднимая на меня глаза, то отводя взгляд. – Может, ты пригласишь меня на вечернюю трапезу? – выдавил он, вконец покраснев. Наверное, мне следовало смутиться ещё больше, но. …Чуть повернув голову, я поймала на себе испытывающий ироничный взгляд черных вольфгарских глаз. Камиль, отделившись от отряда, стоял, подперев стену, непринужденно обхватив себя руками. Он явно оценивал то, что сейчас происходило вокруг меня, видимо догадываясь о намерении Уина, вряд ли он разобрал слова из-за шума. «Значит, тебя это веселит вольфгар? По привычке решил нацепить маску надменного высокомерия? Ладно, если тебе всё равно, тогда мне тоже плевать!»

– Считаешь, это уже не навредит моей девичьей чести? Раз я провожу уйму времени в окружении одних лишь воинов? – я прямо взглянула на Уина и моя резкая ирония задела его. Уин растерялся, затем спохватился и выпалил:

– Нет, Тара, я без всякой низкой мысли! Со всем уважением! Если это тебя обидит я пойму, только пойми меня правильно!

Наверное, он бы ещё долго оправдывался передо мной, так что пришлось его остановить своим согласием:

– Ладно, Уин, я и не сомневалась в твоей порядочности. Конечно, приходи, только саму трапезу не забудь захватить. Я теперь живу одна, дома бываю редко. И если честно стряпня это не мой конек. А ещё я жутко устала.

Уин радостно затряс головой. Ну, хоть кто-то стремиться побыть со мной! Словно окрыленный, юноша помчался в поселение. Но мне нужно было ещё обмолвиться парой слов с Ирвином. Я беззастенчиво оттащила его в сторону.

– Ирвин, ты муж из благородного рода. Честь знакома тебе не понаслышке, поэтому я к тебе и обращаюсь. Я знаю, что наши воины начнут судачить и пересказывать во всех явных и придуманных подробностях, о том, как я обнаженная шагала над пропастью. Хочу надеяться, что ты будешь пресекать подобные пошлости.

– Я поступил бы так и без твоей просьбы, но вряд ли они будут вдаваться в свои россказни при мне. Дело в том, что я вообще сомневаюсь, что кто-то из них откроет рот, чтобы как-то опорочить твоё имя, Тара, – приглушенно ответил Ирвин, поглядывая на вольфгаров с явной осторожностью.

– И почему же? Неужели мой поступок изменил людские натуры? – да, мне просто не верилось этим заверениям Ирвина.

– Тут дело в страхе, – совсем уже перешел на шепот Ирвин, начиная меня раздражать, – Люди стали опасаться тебя из-за вольфгаров. Кое-кто уверяет, что видел собственными глазами, как вольфгар намерено позволил дигонам убить твоего обидчика. Будто кто-то из отряда Витора в первом походе оскорбил тебя, и этот кудрявый монстр ему этого так не оставил. Вольфгары зачем-то следят за тобой, оберегают, возможно, им тоже нужны твои знания, но наши люди предпочитают молчать о тебе, Тара.

– Ты даже не представляешь, как мне полегчало, – нахмурившись, проворчала я. Ирвин понимающе кивнул, определенно торопясь от меня избавиться. А мне стало не по себе. Раньше меня отгораживали от моих соплеменников, теперь они сами избегают меня. «Разве я та, кого нужно бояться?»

Пока я отмывалась и переодевалась, прошло немало времени, но, придя домой, я приятно удивилась. Меня там ожидал Уин и накрытый всякими яствами стол.

– Я и не предполагала, что выгляжу настолько голодной! – улыбнувшись, протянула я, осматривая блюда.

– Ничего, моя матушка говорит, что аппетит приходит, когда ты ешь глазами.

– Ого! Если бы я вот так ела каждый день, то вскоре я бы вряд ли пролезала в подземные туннели!

– Или балансировала на перекладине над пропастью. – Уин поднял на меня любопытные глаза.

– Значит, всё-таки болтают, – разочаровано выдохнула я, скривив недовольную гримасу.

– Просто слышал в таверне, как один воин шептал другому. Это правда?

– О, небеса! – я бросила нож, который красиво воткнулся в запеченную утку. – Я не знаю, Уин, что там пересказывал воин, но я действительно шла по перекладине над пропастью длиною в тридцать, а глубиною добрых в сто, почти обнаженная, если не считать набедренной повязки и распущенных волос. Потому что другого пути не было! Потому что мне много лет вдалбливали: «Ты не девочка Тара – ты проводник! У тебя нет права думать о себе!». И если мы боремся с дигонами, то обходных и недоступных мест не может быть!