class="p1">«Да, вы же, лучше меня понимаете, всю тяжесть очищения! — спокойно ответила девушка. — Сам процесс очищения не так страшен как последствия напоминающие об этом. Они копятся, и совокупно причиняют боль, несравнимую ни с каким очищением в отдельности».

«Если хочешь, я могу пристроить тебя во внутреннем городе? — зачем-то предложил Марк. — Клерком, например!»

«Спасибо, брат Марк, но не нужно. — девушка явно не оценила предложенного подарка. — Я не для того выбрала путь очищения от грехов, что бы сейчас вернуться в мир и грешить снова».

«Глупый ребенок! — Марк откинул бутылку и вскочил обмотанный покрывалом — Ты, что не понимаешь? Какие грехи, какое искупление? Это просто фантазии больного ублюдка! Ты действительно считаешь, что его обряды, это способ искупления грехов? Это просто способ потешить своё достоинство и самолюбие! Игры для извращенного разума, который уже не может удовлетворить свою похоть обычным путем!»

«Простите, брат Марк, — девушка стыдливо опустила голову, — я не хотела злить Вас. Я больше не буду с Вами спорить».

«Спорь! — Марк тряс полупустой бутылкой в руке. — Я тебе, приказываю, спорь! Я хочу услышать твоё мнение. Любое! Даже если ты скажешь, что все аббаты больные свиньи! Или то, что мы все будем гореть на том свете! Это останется твоим мнением, я приму его и наказания не будет. Говори, что ты думаешь?»

«Я думаю, — всё так же спокойно продолжила девушка, — что не имеет значения, насколько верно выбрал метод брат Юлий. Имеет значение, что я для себя выбрала жизнь, через искупление грехов и приняла, тот способ, который мне послал Спаситель».

«Ты не понимаешь? — Марк уже откинул очередную пустую бутылку и держался рукой за волосы. — Тебе никто, ничего не посылал! Тебя использовали для подпитки своих низменных потребностей. Ты не свои грехи замаливаешь — ты чужие плодишь!»

«Возможно. — согласилась девушка. — Грехи, которые на себя берет брат Юлий, это его грехи, и ему за них отвечать. Мои же не дают покоя именно мне, и брат Юлий, тут всего лишь орудие выбранное Спасителем, даже если сам он считает, что двигают им иные мотивы».

«Хорошо. — сдался Марк. — Чем же ты так успела нагрешить, что подвергаешь себя подобной расплате?»

«Много чем. — девушка подняла бровь и взгляд к потолку, как бы пытаясь вспомнить всё до мелочей. — Я и в Институте была не самая послушная, и веру мысленно под сомнения иногда ставила. Если вдуматься, то грехов у меня еще много не замоленных».

Марк стоял и понимал, что именно так и работает этот отлаженный механизм, на котором и держится всё общество. Что он сейчас общается с одной из шестеренок этого механизма, и даже под давлением своего авторитета он не может сломать эту шестеренку. Слишком надежно она прикручена Институтом и партийными жрецами. Кажется, что даже если сам Спаситель спустится и скажет, что все учения выдумка — ему никто не поверит. Шестеренки быстро придумают в своих головах оправдание, на подобии того, которое озвучивала беззубая девушка. Безупречная власть, которую ты не можешь потерять, даже если сам от нее откажешься.

«Ты же понимаешь, что грехи, которые ты перечислила, не являются смертными?» — Марк решил подстроиться, и играть по правилам девушки.

«Да, конечно. — согласилась девушка. — Я не убивала, не воровала, скверно не отзывалась вслух о Спасителе, не ставила под сомнение действия партийцев и аббатов».

«Наверное, это и есть смертные грехи. — подумал про себя Марк. — Надо бы их выучить, раз уж мне, в скором времени, придется много общаться с народом».

Но вслух произнес иное.

«Именно, дитя мое! — по-отечески добрым голосом сказал Марк. — Исходя из того, что метод искупления ты выбрала суровый, а грехи не смертные, то ты давно уже искупила их все».

«Вы так думаете?» — девушка замешкалась, понимая, что не продумала, что ей делать после искупления.

«Думаю? — с наигранной серьезностью спросил Марк. — Я аббат! Я знаю! Более того, подвергать себя дальнейшему искуплению тоже грех!»

«Но как же…» — девушка не успела закончить.

«А вот так. — Марк пытался опередить ход ее мыслей, что бы она ни успела додумать сама, что-либо ужасное. — Ты же сама согласилась, что отчищая тебя от грехов, брат Юлий, брал на себя другие грехи. Получается, что теперь, искупая грехи, которых нет, ты просто будешь создавать грехи для аббата!»

«Получается… — девушка, явно, была в замешательстве. — А что же тогда делать?»

«Что хочешь! — с облегчением сказал Марк. — Ты безгрешна! Хочешь, я пристрою тебя во внутренний город? Ну, или, если захочешь во внешний».

«Нет, там я опять наберусь грехов». — грустно заметила девушка.

«А что же ты хочешь? — Марк смотрел на это истерзанное тело и сам не понимал, чем тут можно помочь — Я, как аббат, обязан тебе помочь. Это, конечно, должен был сделать Юлий, но раз уж, произошла, такая бюрократическая накладка, я ее исправлю».

«Я если честно, никогда не думала о том, что успею при жизни искупить все грехи» — рассуждала девушка.

«Но у тебя получилось, — радостно подбадривал Марк, — выбирай награду!»

«Если грехов на мне сейчас нет, можно ли мне перейти к загробной жизни?» — спросила девушка.

«Куда? Зачем? — Марк понимал, что это не он строит линию их беседы. — Ты не понимаешь? В загробный успеешь еще! Сейчас у тебя есть шанс насладиться жизнью земной».

«А знаешь, что? — вдруг опомнился Марк. — Я могу сделать тебя аббатом! Точно! Ты сможешь жить здесь до конца жизни, ни в чем не нуждаясь!»

«Спасибо, Вам, брат Марк, но я не смогу. — девушка виновато покачала головой. — Быть аббатом очень тяжелое бремя, которое нести могут только избранные. Я бы не смогла вести службу как брат Юлий. А теперь, благодаря Вам, понимая, что за это он брал на себя грехи, я могу только приклониться перед его великой силой духа».

«Хорошо, так чего же ты от меня хочешь?» — очередной раз Марк отступил, сдавая инициативу ребенку.

«Если Вы действительно изъявляете желание мне помочь, то помогите мне попасть в загробный мир». — девушка стояла и по ее виду было понятно, что она не шутит и не издевается.

«Подожди, ты хочешь, что бы я тебя убил? — Марк, начал от неожиданности заикаться. — Ты вообще в своем уме? Я тебе предлагаю беззаботную жизнь, а ты просишь убить себя. Ты в своём уме?»

«Как никогда. — спокойно ответила девушка. — Я никогда, не общалась, со столь мудрым и сильным духом аббатом. Подобной исповеди, я не могла себе позволить ни с кем. Если Вы сами подтвердили, что у меня больше