Риан продолжает говорить, и голос его становится тяжелее, весомее с каждым словом.

— Это красивая маска, Лиан. С нами играют, управляют нашими поступками, мыслями, порывами. Вспомни, как жила твоя семья все эти годы. Много добра ты видела от ардере? Кто-нибудь из них пришел на помощь, когда вы голодали? Кто-то лечил заболевших, помог потерявшим дом и достаток? Быть может, они просто глухи и слепы и не знают, что происходит за Стеной? Какая разница, поступают они так по глупости или намеренно?

— Это не их земля, вы же знаете, — вздыхаю устало. — Да, их равнодушие и расчетливость неприятны, но нас ведь тоже не волнуют их проблемы, со своими бы разобраться. Просто… — я всё-таки сажусь, откидываюсь на спинку стула и закрываю глаза ладонями, — …мы так далеки друг от друга. Не видим, не слышим, не желаем понять.

— Так помоги всем нам! — Риан отводит мои руки от лица, крепко-крепко сжимает ладони. — От тебя сейчас зависит, будем ли мы и дальше прятаться по разные стороны Стены или наконец признаем: этот мир принадлежит двум народам в равной мере.

Риан поддевает пальцем мой подбородок, заставляет взглянуть в глаза.

— Я подошел к разгадке так близко, что теперь поздно отступать! Ты сможешь, я верю. Ты храбрая, верная, сильная, любишь свою семью, ведь правда? Это всё ради них, ты же знаешь, и ради сотен других семей.

— Но что произойдет, если Стена падет? Новая война?

— Нет, не думаю, хоть и не знаю наверняка, но чувствую: если ничего не поменять сейчас, когда представился шанс, следующей возможности придется ждать веками. Подумай, сколько людей за это время окажутся за гранью, там, откуда нет возврата. Ты хочешь взять на себя ответственность за их судьбы?

— Я… Я не знаю, чего хочу! — выкрикиваю с мукой.

— Так позволь мне облегчить твое бремя, девочка. Это решение принимаю я, и отвечать за него тоже мне. Веришь ли ты, что я желаю блага тебе, Лиан? Блага всем людям, как и положено служителю Прародителей? Или из страха или от слабости духа обвинишь меня в корысти? — в глазах его плещется неподдельная горечь, голос дрожит и срывается. — Тогда ты ничем не лучше, чем эти надменные ардере.

— Нет, нет, конечно, — смущенно отворачиваюсь. — Я не обвиняю вас ни в чем. Просто хочу понять, почему всё сложилось так, как сложилось. Избавиться от этой мерзкой двойственности.

— Не важно, что было раньше. Вместе мы сможем вернуть миру справедливость. Откинь сомнения, на них просто нет времени. Если хочешь, я готов встать перед тобой на колени и умолять, презрев всякое достоинство и преклонный возраст.

Он в самом деле опускается на плохо подметенный пол и склоняет голову. И я не выдерживаю, сдаюсь, принимая его слова.

— Поклянитесь, что сделаете всё, чтобы наши народы услышали друг друга.

— Отдам за это жизнь.

— Тогда что я должна делать?

— Сейчас — ничего, — на лице жреца мелькает облегчение. — Мне удалось узнать, как разрушить Стену. Если ты всё ещё верна людям, я создам для тебя особое заклинание. Собраны уже все компоненты, не хватает только личной печати алти-ардере.

— Какой именно?

— Магической. Нужен оттиск его силы, чтобы обмануть защиту Стены.

— Вы же получили сегодня огромные запасы магии, её недостаточно?

— Нет, — он качает головой. — Ардере отдают нам сырую силу, лишенную личности, индивидуальности. Мне же нужна та, которая несет частицу Дорнана Ауслага. Вспомни, детка, он делал тебе подарки? Украшения, обереги, что-то особое, личное?

Я в недоумении перебираю в памяти все моменты, когда вообще видела магию владыки в действии.

— Только это, — вспоминаю о подвеске, знак на которой начертан рукой ардере. — И символ, открывающий порталы, — закатываю рукав, показывая уже почти невидимый след на коже.

— То, что надо!

Жреца охватывает воодушевление, он с интересом изучает оба оттиска, затем повторяет их рисунок прямо в воздухе. Под пальцами киссаэра появляются тонкие светящиеся линии.

— Идеально! — шепчет он с восторгом. — Совершенство! — Он вскидывает на меня полные благодарности глаза. — Теперь дело за малым, собрать фрагменты головоломки воедино и передать их тебе. Последний шаг будет твоим и только твоим, Лиан.

— Когда?

— Только после свадьбы. Будь аккуратна, не дай Дорнану заподозрить тебя. Во имя всего, что тебе дорого, береги себя!

Риан бросает взгляд за окно.

— Мне пора идти, прости. Я найду способ встретиться с тобой позже, — он на прощание сжимает мои плечи, улыбается обнадеживающе и тепло. — Не бойся, ты поступаешь правильно. Всё будет хорошо.

Риан покидает лавку старьевщика первым, я — спустя несколько минут. На улице моросит дождик, надвигаю капюшон пониже. Хватит с меня непредвиденностей, второй раз слечь с горячкой нет никакого желания. Иду обратно к замку, смотря только под ноги.

После разговора на душе мутный осадок. Киссаэр мудр, у него огромный жизненный опыт, не мне подвергать сомнениям его слова. В конце концов, он рискует жизнью, чтобы раздобыть крохи нужных сведений. Наверное, я действительно неблагодарная девчонка, променявшая долг перед сородичами на уют и роскошь. Но чувство, что я упускаю что-то важное, не желает исчезать.

Лицо горит от ветра, но мне все равно не хватает воздуха. В раздражении расстегиваю плащ и откидываю капюшон. Легкие капли мгновенно оседают на лице, бегут, щекоча, за воротник.

— Это все-таки ты! — раздается за спиной знакомый грубоватый голос. — Поверить не могу, действительно ты! Я думал, Меаллан хмельного перепил и бредит, а это правда!

Резко оборачиваюсь и чуть не налетаю на Брейди. Неосознанно делаю шаг назад, но он перехватывает меня за плечи, затаскивает в узкий переулок, прижимает к стене дома. Проклятье, холодно же! Еще и лужа под ногами.

— Ты что творишь? — удивленно вскидываю голову. — И где госпожа Грейнн?

— Это ты что творишь? — в голосе мужчины звенит возмущение. — Госпожа уже дома и отдыхает, а вот тебе всё неймётся, да?

— Да что стряслось-то?! Ты о чем?

— О старшем киссаэре Риане. Вы ведь с ним виделись сегодня, да? В лавке старьевщика. Тайно, словно любовники какие-то.

От возмущения я едва не теряю дар речи. Упираюсь Брейди в грудь, пытаюсь оттолкнуть, но без толку: стоит, как врытый в землю столб.

— Помнится, ты говорил, что не интересуешься тем, с кем я сплю. — Ох, не то у меня настроение, чтобы придумывать оправдания. — Как ты меня нашел и зачем вообще? Решил у байниан ревность вызвать? И при чем тут твой друг?

— Дура, — хлестко бросает Брейди. — Грейнн не впутывай. О чем вы говорили с Рианом?

— С кем я вижусь и о чем беседую — моя забота.

Мужчина сжимает плечо до боли, пробую вырваться и ударить, но он перехватывает моё запястье и вжимает в стену.