Милана приехала в течение часа. Выслушав подробный рассказ Лизы, которая говорила монотонно без эмоций и слёз, как робот, ей хотелось заплакать и забрать часть страданий подруги себе. – Ты сегодня ела?

– Нет. Большую часть времени я провела в воздухе и совсем забыла о еде. Ты зря беспокоилась. Приму душ и лягу спать. Завтра будет новый день. Как там у Рубальской:

«Всё проходит – и плохое, и хорошее,

Всё кончается – и радость, и беда.

Было важным, а сегодня – просто прошлое.

Ты скажи себе – так будет не всегда».

– Это хорошо, что ты адекватно воспринимаешь ситуацию. Иди в душ, а я приготовлю тебе поесть. Сегодня я тебя одну не оставлю.

К этому времени в далёком Стамбуле уже нашли таксиста, который рассказал о Лизе и газете. Проверили списки пассажиров рейсов на Москву. В одном из них нашлась фамилия Туманова, но рейс уже приземлился в Москве.

В особняке Асланов Эмин разговаривал с отцом.

– Эта идиотка Мелек рассчитывала на то, что Керем уснёт дома и опоздает на самолёт. Лизе сказала, что Керем умер и его похоронили. Газету ей вручила со статьёй об аварии. У этой дряни нет ни мозгов, ни совести. Об этом думать страшно, а она это озвучила. Чужой человек переживал за девушку, но она уверила его, что справится. Как её найти?

– Ничего не изменить, Эмин. На всё воля Аллаха. Семья Мелек оплатит лечение Керема, или я засажу их дочь за решётку. А Лизу не нужно искать. Нельзя её сейчас обнадёживать, потом убивать во второй раз. Врачи не дают утешительных прогнозов. Придёт Керем в себя, тогда и решим, что и как сообщать девушке. Он один знает, где её искать. Можно найти её через консульство, а что мы ей сейчас скажем?

– Лана, как мне дальше жить? – присаживаясь к столу после душа, спросила Лиза.

– Не знаю, подруга. Но пережить это тебе придётся. Сменить обстановку и уехать – не вариант. Твои мысли останутся с тобой. Я подумала, и пришла к выводу, что тебе нужно «перезагрузить» свой мозг. Ты не видела тела, ты не была на могиле, Керем остался для тебя живым в твоём сердце. Заставь себя поверить, что он улетел на Марс, отправился покорять Арктику, но обязательно вернётся, хотя и не скоро. Лиза, ничего нельзя исправить, а жить дальше нужно. Бери вилку и ешь. Кофе с молоком, как ты любишь.

– Лана, я это понимаю, не понимаю другого. Семья не могла не знать о свадьбе. И если случилось непоправимое, они должны были мне сообщить, если не сами, то через консульство. Почему они этого не сделали, я не понимаю. Ты сможешь забрать моё платье? Мне нет разницы, куда ты его денешь. Пусть мне ничего не напоминает о несостоявшейся свадьбе. Обещаю за выходные прийти в себя. Давно не ела ничего вкуснее простого омлета, приготовленного верной подругой. Спасибо. Ты отдыхай, а я пойду к себе, не сердись.

Лиза прошла в спальню, прикрыла дверь, включила ноутбук и открыла свой почтовый ящик. Входящих писем не было. Она уселась на кровать по-турецки и начала новое письмо: «Душа моя, я только что вернулась из Стамбула. Всё, что происходит – всё это неправильно. Если судьба нас свела с тобой, то зачем разделила через два года? Чем мы её прогневили? Мелек обвинила меня в том, что это я погубила тебя. Что из-за меня ты попал в аварию и умер. Меня не пустили дальше ворот, вручив газету с сообщением об аварии и пригрозив полицией. Ты тоже так считаешь? А если она лжёт? Но разве можно так жестоко лгать? Я не видела твоё тело, твою могилу, а значит, ты жив для меня. Значит, моя душа, моя любовь рядом со мной. Я просто проводила тебя в далёкое путешествие, скажем, на Марс и буду писать тебе письма раз в месяц на «новый» адрес по-русски. Ты обещал его осилить. В этом случае, если кто-то посторонний прочитает их, то вряд ли поймёт о чём речь и не посчитает меня сумасшедшей. Мне очень больно и страшно, но я справлюсь и дождусь твоего возвращения. Пожелай мне спокойной ночи. Я люблю тебя, Керем». Лиза отправила письмо, выключила ноутбук и свет, и легла под одеяло. Сон сморил её сразу. Слишком напряжёнными выдались последние несколько дней, а особенно последние сутки.

Утром её разбудил ароматный запах кофе. Милана всегда хранила баночку своего кофе в шкафу Лизы, которое варила сама, бывая у неё. Вот и сейчас она хозяйничала на кухне.

– Доброе утро. Чем ты занята?

– Сварила кофе, а на большее у меня не хватает времени, – оправдывалась Милана, целуя Лизу в щёку. – Как ты?

– Я в порядке. Лана, ты не суетись. Сделай бутерброд, пей кофе и шагай на работу. У тебя без меня проблем хватает. Сегодня домом займусь, позвоню Егорову, если во мне нет необходимости, поеду к отцу и проведу отпуск там. Не волнуйся, я буду на связи. Ты платье не забудь. Я сложила его в чехол.

Проводив Милану и допив кофе, Лиза включила стиральную машину и начала уборку. Следовало разобрать в холодильнике продукты и вещи Керема, оставленные им в шкафу. Аккуратно сложив всё в пакеты, она сложила их в чемодан и убрала на полку в гардеробной. «Теперь это всё, что осталось у меня в память о тебе, – глядя на фото Керема в рамке, говорила Лиза вслух. – Кольцо на пальце, часы и браслет на руке, цепочка с солнышком на шее и банковская карта с долларами, предназначенными на нашу свадьбу. Есть ещё турецкая газета с твоим фото. Прости, платье я вернула, а завтрашняя регистрация отменяются». Звонок телефона прервал её монолог, звонил Макс.

– Лиза, ты, где проводишь свой отпуск?

– Лучше скажи, кому и зачем я понадобилась? У меня три недели в запасе.

– Ограничься одной. Мне нужны эти две недели.

– Я буду через час в офисе, там и поговорим. – Лиза подъехала вовремя. – Скажи мне честно, тебе действительно нужны эти две недели или ты «застрял»? – Лиза внимательно смотрела ему в глаза.

– Буксую. Удели неделю.

– Макс, когда ты, наконец, повзрослеешь? Пойми, просить посильную помощь не стыдно и не унизительно, а вот сваливать нерешённые проблемы на другого человека, да ещё с умыслом – это свинство. Если я буду действовать твоими методами, то просто в очередной раз «не справлюсь» с заданием в срок, или сошлюсь на занятость. Что ты сможешь в этом случае мне сделать?