– В общем, я сейчас на курсах персональных тренеров провожу исследование, и мне нужны волонтеры, которые согласились бы уделить мне немного времени, ну, понимаешь, стать моими как бы подопытными крысами. – Он снова улыбается. – Один человек мне нужен прямо реально спортивный, а второй – как бы начинающий в фитнесе и немного такой, знаешь, полноватый, только-только обретающий спортивную форму. – Он оглядывает Рейчел с ног до головы. – Для первого, атлетического примера я позвал Хейди. А на новичка хотел позвать тебя, ты не против?

Требуется несколько мгновений, чтобы услышанное переместилось из ушей Рейчел к ней в мозг, там все это некоторое время обрабатывается и…

– Ты охренел? – спрашивает Рейчел и делает шаг назад.

– Рейчел! – выкрикивает Эллиот. – Успокойся. Извини, – бросает он Джордону.

– Не обижайся, – говорит Джордон Рейчел. – Я ведь просто в том смысле, что ты занимаешься меньше года. И, ну, по сравнению с Хейди…

– Поехали отсюда нахер, – говорит Рейчел Эллиоту. – Из этого тупого сельского сарая, грязного, без единого окна, который называется громким словом спортзал и набит людьми, которые в таком охренительном восторге от себя, а сами – всего лишь уборщики с дощечками в руках и с просраным будущим.

И да, у нее хватает воздуха в легких, чтобы произнести такое предложение, потому что она, мать вашу, никакой не новичок. Она смотрит на Джордона.

– Ты думаешь, ты такой опупенно важный, потому что у тебя руки толще, чем у какого-то другого парня? Зато мозгов у тебя вообще нет, так что кому ты такой вообще, мать твою, нужен? Ты хоть одну книжку в жизни прочел? Не-а. Ты же кусок мяса и жил, как на скотном дворе. Скотина и есть. Всю жизнь посвятил искусственному накачиванию веса, ну реально как, е-мое, корова, как вонючая бройлерная курица. И знаешь, что обиднее всего? Ты мог выбрать что угодно, а выбрал вот это – быть таким же, как все остальные члены стада.

Она выходит из спортзала, не попрощавшись ни с близняшками, ни с Жестким Майком, и все они провожают ее глазами и ничего не говорят. Она стоит у машины и всхлипывает, поджидая Эллиота. Что он там так долго возится? Наверное, извиняется за нее – свою заносчивую толстую сестру.

– Ты чего так наехала на Джордона? – спрашивает он в машине. Похоже, Рейчел, которая никогда никого не удивляет, на этот раз удивила его по полной программе.

– Потому что он гребаный мудак, – говорит Рейчел, утирая слезы.

– Нет, ну а со спортзалом-то как? Ведь ты туда больше не сможешь ходить.

– Да пошел он в жопу, твой спортзал.

После этого вес стабильно растет. По фунту в день в течение всей недели. Рейчел ела по 1500 калорий в день, но теперь снижает количество до 1000. Прибавка в весе на несколько дней замирает, а потом возобновляется с космическим размахом, громким хохотом и приступом унизительного газообразования. За неделю до начала занятий в школе Рейчел вся в слезах стоит на весах в ванной, которая прилегает к ее комнате. Интересно, слезы – это тоже вес? Может, получится их все выплакать? Она воет на небо, на бога, на Хейди и на каждую женщину, похожую на нее.

– Какого хрена тебе от меня надо? – кричит она Вселенной.

– Мне надо твоей крови, – отвечает Вселенная. – До последней капли. Я накажу тебя за то, что ты так много о себе возомнила, и за то, что наговорила Джордону.

Или это ей только кажется? Могла ли Вселенная в самом деле сказать нечто подобное? Возможно. Ведь, кажется, в том стихотворении Китса, которое читал им директор, Вселенная действительно производила впечатление слегка стервозной и нервно орущей?[43]

На кухонном столе лежит книга, озаглавленная “Диета для смелых”. Круглая наклейка книжного магазина закрывает последние буквы названия, и можно предположить, что на самом деле книжка называется “Диета для смерти”. Наверное, это мать купила. Рейчел наливает себе стакан воды, берет книгу и уносит к себе. Смелые не едят почти ничего. Понятно. Бла-бла-бла-бла. Голодание – духовная практика. Бла-бла-бла-бла-бла. Голодание помогает сбросить вес.

Так что же они подразумевают под голоданием? Ну-ка, ну-ка… 500 калорий в день.

Рейчел открывает гугл, потому что это быстрее, чем читать книгу.

Пятьсот калорий в день. Кажется, Анастасия говорила, что это реально работает? Рейчел определенно относится к тем людям, на которых еда влияет очень сильно, значит, ей, наверное, действительно надо существенно снизить число калорий. Ну а что, она может. Она справится. Она в самом деле начинает съедать не больше пятисот калорий в день. И тогда – только тогда! – вес смещается с мертвой точки, признает себя побежденным и потихоньку убирается туда, откуда пришел, – а может, хочет затаиться в темном, заросшем паутиной уголке и там дожидаться, пока Рейчел снова сорвется, чтобы уж тогда вернуться и наказать ее, и каждый раз его наказание будет все хуже – точь-в-точь как предсказывала медсестра.

Обеденный стол в квартире красиво сервирован на двоих, с серебряными приборами и белыми льняными салфетками. На кухонной поверхности для готовки стоит большой белоснежный торт с глазурью, буханка свежего ржаного хлеба, полбутылки темного десертного вина и чек за черные трюфели. Сами трюфели маленькими сморщенными королями восседают в холодильнике. Компанию им составляет бутылка “Боланже” и сложносочиненная сырная доска.

– Я изменила свои взгляды на еду, – говорит тетя Соня, когда Наташа выходит из душа и едва не открывает рот от изумления при виде торта. В последний раз сахар в этой квартире видели, должно быть, еще до того, как сюда заселилась тетя Соня. Погодите-ка, вроде бы однажды у нее были шоколадные конфеты с розовым шампанским? Может быть. Наверное, их кто-нибудь прислал? Таш смутно припоминает, что видела одну такую конфету выплюнутой: она лежала в мусорном ведре, завернутая в скомканную салфетку, пропитавшуюся жидкой начинкой, а тетя Соня потом сказала, что отдала конфеты бездомному на набережной.

– Сегодня мы едим, – говорит она. – Едим все, что захотим. И ты расскажешь мне о своем расследовании. А завтра я возьму тебя с собой в офис и покажу, чем я там занимаюсь.

– Хорошо.

– Чего ты хочешь? Мне сегодня жутко захотелось трюфелей, шампанского и торта, но еще в холодильнике есть соус с сельдереем и паштет. К тому же мне удалось раздобыть черный арбуз. Если тебе хочется чего-нибудь другого, можно за этим послать.

– Нет, все и так отлично, – говорит Таш. – Вот только…

Тетя Соня направляется к холодильнику за шампанским. Вытаскивает пробку и наливает два бокала.

– В твоем возрасте ведь уже позволяется выпить пару бокалов шампанского, правда?