– Вас понял, товарищ маршал.

– Хотя, конечно, не мешало бы с ним поговорить по душам, – задумчиво добавил Сысоев. – Я знал его шефа, генерала Антонова, – это был человек-кремень. Возможно, Морозов просто потерялся, как и многие из его поколения. Спас же он этого парня, хотя мог бы и должен был бросить его как ненужную обузу… Как знать, вдруг, узнав наши истинные цели, он встал бы на нашу сторону? Имейте в виду, капитан: я хочу лично поговорить с ним.

«Вот этого, дорогой маршал, вы никогда не дождетесь», – мрачно подумал Сом, выкрикнув туповатое:

– Есть.

– Хорошо. Также нужно послать людей на усиление охраны тайника с цистернами. Требование то же: никто со стороны не должен видеть ваших бойцов. Пока не появится объект, то есть Морозов, ваши люди должны сидеть, как мыши в норе.

– А бухгалтер, товарищ маршал? – напомнил Жарков. – К нему тоже направить группу?

– Само собой, – кивнул Сысоев. – Там Морозов тоже может появиться, – мы же не знаем точно, какой информацией он владеет. Ч-черт, сколько хлопот из-за одного недобитого шпиона! Ладно, будем считать, что теперь он от нас не уйдет.

– Товарищи из Москвы помогут? – спросил несмело Стародубцев. – Их помощь была бы весьма кстати…

– Помогут, – заверил Сысоев. – Они со своей стороны будут отслеживать Морозова и немедленно сообщат нам, как только он где-то объявится. Хотя… Если он пустился в «одиночное плавание», это даже им непросто будет сделать. Так что, как всегда, вся надежда на вас, армия!

Роман вышел из подвозившего его «КамАЗа» в районе Бутово. Дальше он не рискнул продвигаться. Если на трассе гаишники не интересовались теми, кто сидит в кабине возле водителя, то уже на подъезде к Москве можно было нарваться на серьезную проверку и попасть в большую неприятность.

Документов у него при себе не было никаких, стало быть, его могли с полным основанием забрать в часть до выяснения личности. А там он практически беззащитен.

К тому же он не знал, с какими масштабами велись его поиски. Если его ищут тайно – это еще не беда. Но если у тех людей связи на самом высоком уровне и они для поисков задействуют всю Систему? Тогда на него объявят федеральный розыск, и каждый уличный милиционер будет высматривать его физиономию среди прохожих, сверяясь с фотографией в руке.

А в том, что связи у «черных» большие, Роман не сомневался. Ведь крикнул же кто-то из них в гараже «Это он!». Короткая фраза – но смысла за ней стоит бездна.

Прошлой ночью, в доме Зимянина, он был в маске, и во время столкновения налетчики никак не могли его разглядеть. Тогда как они его узнали в гараже? Ответ: по наводке сверху.

Люди Полякова действовали иначе. Они сначала взяли его, а затем по удостоверению навели справки. Уровень их осведомленности был тоже – о-го-го, сначала Роман в буквальном смысле опешил, слушая о себе данные, известные лишь ограниченному кругу людей. Потом-то, уже ночью бредя по лесу, он решил, что ничего необыкновенного не произошло. Скорее всего, кто-то из работников отдела кадров, «стоящих на довольствии» у Полякова, «заглянул» в его личное досье и передал всю информацию Николаю. Обычное дело, облегченное еще и тем, что практически вся информации хранится в памяти компьютера. Лохматые хакеры давно потрошат архивы спецслужб, и никого это уже не удивляет. Людям Полякова было также известно, что Романа отстранили от дела Зимянина. Но и это нетрудно было объяснить: стукачей и желающих подработать «налево» в управлении всегда хватало. Кто-то из руководства внутри управления «состоит в дружбе» с Николаем и время от времени сливает ему ту или иную информацию внутреннего характера.

Но «черные» люди, в отличие от людей Полякова, в лицо его не видели и удостоверения в руках не держали, и, следовательно, они наводили справки о нем заочно. А это сделать уже намного сложнее. Здесь совсем другая система поиска – идущая сверху. Кто-то из правительственной инстанции, курирующей ГРУ и сопредельные ведомства, поинтересовался – оч-чень требовательно поинтересовался – у начальства, кто именно побывал в доме Зимянина (и точно так же «интересовались» в ФСБ и в МВД) и какое задание выполнял? А затем все сведения переправил «черным». Вот поэтому капитан Морозов и стал, сам того не ведая и не желая, узнаваемым «объектом».

О чем это говорит? О том, что у «черных» имеются покровители в самых высших эшелонах власти и им не составит труда напустить на капитана Морозова все силы, имеющиеся в распоряжении государства.

Оказавшись на улице, Роман неторопливо двинулся вперед, ничем не выделяясь среди прохожих.

Еще в дороге он совершил полезный обмен. Свою кожаную куртку он сменял на потрепанную джинсовку и кепку-бейсболку водителя. Тот, ко всему привыкший за долгие годы шоферства, даже не спросил, зачем Роману это понадобилось. Надо человеку – ну, значит, надо, иначе не предлагал бы. Лишь проверил на ощупь качество кожи, кивнул и перебросил Роману свое тряпье.

Из денег у Романа осталось всего ничего. При обыске люди Николая нашли в заднем кармане брюк несколько сотен (остаток от слепцовских щедрот), но Николай приказал эти деньги положить обратно – не мелочный был человек. Так они при Романе и оставались во время плена, допроса и бегства. Большую их часть он отдал Славе, иначе парень просто не добрался бы до своего армейского дружка. Еще две сотни ушли водителю «КамАЗа» – несмотря на удачно смененную дорогую вещь, тот от «живой» наличности не отказался.

Итого на жизнь и свершение различного рода подвигов оставалось сто с небольшим рубликов. Поди, Джеймс Бонд от такого бюджета взвыл бы и, по здравом размышлении, подал бы в отставку.

Но в том-то и дело, что в отставку сейчас никак нельзя. Причины на то две, и обе весьма значительны. Во-первых, теперь он столько знает, что его отставка кое-кого устроит лишь в том случае, если он отбудет в нее лежа в крепком дубовом ящике, и, желательно, очень мертвый. Во-вторых, Роман чувствовал, что вокруг пропавших цистерн с кислотой идет какая-то сложная и весьма опасная игра, и, случайно сунув в нее нос, он, по роду своей работы и складу характера, уже не мог из нее выйти, не добравшись до финала.

Сейчас ему нужно было найти надежное убежище и наладить связь с майором Дубининым.

Насчет убежища Роман надеялся на Веронику. Она – человек совершенно чуждый Системе и даже не подозревает, что Роман из какой-то там спецслужбы. Скорее всего, она считает его менеджером или брокером, работающим в сфере финансов, – или чем-то вроде того. Вычислить ее никак не смогут, ни одни, ни другие. Познакомились они совсем недавно, виделись урывками. Перед тем как ехать на задание в поселок Лосиный, старую SIM-карту из своего мобильника Роман тщательно спрятал в надежный тайничок в подъезде и в дальнейшем пользовался запасным и совершенно другим номером, не известным никому из его знакомых. Так что хотя люди Николая и изъяли «трубу» в его машине, они ровным счетом ничего не смогли узнать с ее помощью о круге знакомств Романа (кроме телефона бедняги Люсьена, который все равно уже ничего никому не мог сказать). Домашний его номер Вероника не знала – Роман не давал его вообще никому, и даже если «черные» люди устроили у него в квартире засаду, Вероника на них не нарвется. Если только, не дозвонившись по мобильному, она не вздумает нагрянуть в гости без звонка. Но все же Роман рассчитывал, что, несмотря на всю свою сумасбродность и горячность, Вероника – достаточно опытный человек и без предупреждения в дом холостого мужчины не сунется.