– Ладно, – сказала она, – по крайней мере, худшее позади.

– Почему? На болотах ещё воняет, ночью бегают чудища, а Мэйконов ещё не нашли…

– Я имею в виду, худшее для нас.

– Думаешь, позади? – усмехнулась Каролина. – Подожди, пока мадам Лок позвонит бабушке Миссури.

* * *

«Каролина до того права, что просто бесит», – подумала Кик, перебираясь по горбатому мостику в Дольнюю Пустошь. На крыльце её уже ждала бабушка Миссури, скрестив руки и нахмурив брови.

– Кэрис. Зимовер.

«Главное, не забывать, – напомнила себе Кик, – я к этому непричастна».

Мысль почему-то не утешила должным образом.

– Привет! – воскликнула Кик, растягивая лицо в улыбке ребёнка, которому абсолютно нечего скрывать.

Бабушка насупилась.

– Мне крышка, – пробормотала Кик Фиггису, минуя его морду. Фиггис нырнул в мутную воду, что Кик расценила как крокодилье согласие.

А возможно, несогласие.

А возможно, нечто вроде: «Пойди принеси куриных котлеток».

Кик взобралась по ступенькам крыльца, и бабушка воздела свою трость к потолку.

– О чём ты только думала?!

В данный момент Кик определённо думала о том, что бабушка Миссури слишком уж любит этот вопрос.

– Насчёт чего?

– Насчёт всего. Тебя теперь видения посещают?

Кик скорчила гримасу.

– Ну, да… Тогда это было вроде как ничего.

– Что ж, так можно сказать про многое, но потрудись объяснить остальное.

Бабушка Миссури открыла дверь и медленно перешагнула через порог дома. В прихожей и гостиной стоял полумрак, свет ламп приглушали шёлковые шали, которые бабушка ухватила как-то на блошином рынке, зато кухня горела яркими огнями. Жёлтые стены так и сияли, и жирная мошкара билась в стекло, жаждая добраться до ярких ламп на потолке. Лэрри и Гэри, набитые белки, так и лежали на столе полуодетые.

– Итак, – сказала бабушка, прислоняясь спиной к кухонной панели, – выкладывай как есть. Что там у вас творится?

– Я сказала в школе, что я… экстрасенс. Ну, это зашло не туда, и я поспорила с главными стервами города, что сниму Проклятие болот.

Бабушка стояла, хлопая глазами.

– Знаешь, я почти скучаю по тому времени, когда ты тут бегала с пальцами в ушах.

Кик сердито взглянула на бабушку.

– Пальцы не в самих ушах, а прижаты к ушным каналам. Это чтобы проверить, как работают звуковые волны.

– В смысле, с помощью вязальных ниток и вешалки.

– Ну, да. Звук идёт по нитке, а затем…

– Зачем было говорить, что ты экстрасенс?

У Кик пересохло в горле.

– Им не нравилось, кто я есть на самом деле, поэтому я решила попробовать изобразить из себя что-нибудь другое. Мне хотелось, чтобы на этот раз всё пошло по-другому.

– Этого ты добилась, – заключила бабушка и, помолчав, спросила: – А теперь что?

– А теперь я не думаю, что мне сойдёт это с рук. На Дженну Джейн, по-моему, моё видение вообще не произвело впечатления.

Бабушка задумчиво постучала пальцами по кухонной панели.

– А как ты себе это представляла? И откуда узнала про дверные звонки? Как ты вообще догадалась заглянуть под парту?

Кик несколько выпрямилась.

– Ну, строго говоря, нам немного повезло. Неладное мы заподозрили, ещё когда вот о чём подумали: Проклятие ведь идёт по порядку. Вонь, вой, монстры, так? Ну вот, а Кэш слышал какие-то звуки задолго до запаха на болоте, и так мы поняли, что что-то не так. И потом мы нашли сенсоры. А потом придумали, что с ними делать.

– Кто это – мы?

– Я и Каролина.

Пальцы перестали постукивать.

– Так значит, вместе работали? Но я так понимаю, что открыть сенсоры через видение была твоя идея?

Кик кивнула.

– Ну конечно, чья ж ещё. – Бабушка потёрла ладонью щёку. – Ладно, я тебе прямо скажу: это ты неплохо придумала, только в следующий раз, когда изобразишь видение, обязательно держись за виски. Не надо вскидывать руки, как целитель-сектант. Нам надо беречь репутацию.

Кик так и приросла к полу.

– Э-э… чего?

– Ты мне не чегокай. Если у тебя задача средней сложности, приложи руку к виску. Если прилично так сложная, приложи обе. Можешь ещё подрожать немного – вроде как тебя трясут духи, или сделать вид, будто у тебя кровь пошла носом. Тут, правда, нужен красный пищевой краситель и светлая патока, но… – Бабушка поморщилась. – В общем, неважно. Главное, вот это правило, когда одна рука у висков, когда две. Безотказно работает.

Кик улыбнулась.

– Этого мне не понять.

– Да ничего сложного. В целом, саму манеру притворяться кем-то, кем ты не являешься, чтобы с тобой дружили, я, конечно, не одобряю, но если уж ты взялась, тогда делай хотя бы правильно. А теперь беги мыть руки и ужинать. Поняла меня?

– Поняла.

Но бабушка Миссури не отвела от неё глаз.

– И чтобы никаких мне расследований. Это опасно.

Кик хотела было согласиться, но что-то её остановило. Тело словно пробила дрожь, и на спину легла тень, огромная, как совиное крыло. Нет, она не может смолчать.

– Но мы должны вмешаться! Должны понять, что происходит! Всегда лучше знать правду, а кто, как не мы, знает наверняка, что никаких привидений, духов и проклятий нет! Мы с тобой знаем. Мы же сами про них всё время врём.

– Ты думаешь, я вру? – бабушка вскинула подбородок, будто Кик хлестнула её по щеке. – Ты серьёзно так думаешь, что я просто вру людям в глаза?

«Э-м-м, ну, можно, наверно, и мне соврать и сказать нет, но тогда я совру насчёт вранья, а это…»

Бабушка Миссури по-прежнему ждала ответа.

– Ну-у… да? – выдавила Кик.

Бабушка наклонилась к ней близко-близко, так, что их глаза оказались на одном уровне.

– Я говорю людям то, что они желают услышать. И если для того, чтобы взять себя в руки и сделать, что положено, им надо поверить в то, что эта истина исходит от духов, то разве это не нечто большее, чем просто враньё?

Кик пожала плечами. Она больше ни в чём не была уверена.

– Почему ты просто не можешь быть собой и говорить им от своего лица то, что им надо?

– Потому что мне они не поверят. Порой нужно, чтобы совет исходил от близких, а не от кого-то чужого.

– Но…

– Поймёшь, когда вырастешь. Иди уже.

Наступило солнечное, жаркое и влажное утро – в общем-то, такое же утро, как и всегда в Пустоши, только сегодня оно казалось другим.