Бабушка об этом помнила, готовилась, и это было приятно. Я сразу пожаловалась на главное, на распределение. Обида так и звучала в моем голосе.

— Можешь себе представить? — Я гневно уставилась на нее, желая, чтобы бабуля разделила со мной возмущение.

— Феечка, детка, прости, — покачала сочувственно головой бабушка.

— За что? — поинтересовалась я.

— В этом есть и моя вина, — вздохнула она. — Я согласилась с общим мнением о лишении тебя магии. Мы все беспокоились за твою с Васимом безопасность, но никто не подумал о тебе. Как тебе будет потом с этим жить.

Она погладила меня по голове, взяла мою руку в свои и, поглаживая, повинилась:

— Это было эгоистично. Это было ошибкой. Мне жаль.

Как истинная эльфийка, да еще принцесса, моя бабушка была довольно скупа на эмоции. Но в ней текла не только эльфийская кровь, поэтому иногда ее прорывало. Как, например, сейчас. Или когда она уступила страсти гнома, моего пылкого деда. Или когда ей указывали, что делать, например, мать с отцом. В общем, как говорят у океанидов: в тихом омуте дна не видать.

Сейчас ее прекрасные зеленые, чуть раскосые (наследство деда-орка) глаза смотрели с искренним сочувствием. Поэтому я не стала топтаться по этой мозоли, лишь жалобно спросила:

— И что мне теперь делать?

— Как — что? Учиться! Надо добиваться того, чтобы недостатки превратить в преимущества. Всегда! Помнишь орочью пословицу про кислое молоко и творог?

— Да, если молоко скисло, сделай из него творог, — скривилась я.

— А если не получился творог, можно сделать сыр. То есть у всего есть свои преимущества. Найди их в своем положении.

— Я их не вижу, — снова скривилась я.

— Потому что ты обескуражена. Ничего, придешь в себя, еще удивишь все. Я тебя знаю. Что я в тебе всегда ценила, так это твою изворотливость и приспособляемость к условиям. Всегда найдешь выход. Всегда своего добьешься. Чего бы тебе это ни стоило.

Ой, зря сейчас бабуля об этом напомнила. Она хотела меня приободрить, а вышло еще хуже. Я вспомнила, до чего меня довела моя упертость. До того, что привлекла внимание самой богини.

Нет уж, я решила после этого сидеть мирно и тихо. Только как-то оно само не получается.

Тут я вспомнила, как закатил на эти слова глаза ректор, и усмехнулась.

Бабушка, заметив смену настроения, тут же завалила меня вопросами об академии, чтобы отвлечь от грустных мыслей. И наконец подошла к тому, зачем позвала.

— Феечка, девочка наша, ты вступаешь в брачный возраст. В академии у тебя будет много поклонников, а мамы с папой рядом не будет. К тому же девственность ты уже потеряла…

Я поморщилась.

— Ты намекаешь, что я пущусь во все тяжкие? И хочешь отговорить, чтобы я не меняла любовников как перчатки? — поинтересовалась я.

Теперь чуть сморщила идеальный носик Дельмильтель.

— Нет, конечно. Ты у нас не такая. Да даже если пустишься, не мне тебя осуждать. Речь о другом.

— И о чем же?

— Ты женщина рода Мариэлийских. На тебе лежит ответственность.

Ах вот о чем речь. Моя семья теперь свято верила, что женщины нашего рода деладот своих избранников властителями своего народа. И периодически в мою сторону прилетало, что я тщательно должна выбрать себе жениха.

И раньше это звучало в шутку. Но в каждой шутке, как говорится… Значит, теперь за меня возьмутся всерьез. Потому что достигла брачного возраста.

— Я правильно понимаю, что мне уже присмотрели жениха? — пока еще спокойно поинтересовалась я, но уже начала заводиться.

— Милая, никто не вправе заставить тебя выйти замуж за кого-либо насильно…

Угу, как бы не так! Вообще-то уже.

— Но все же, да?

— Мы просто хотим, чтобы ты к нему присмотрелась. Наверняка он привлечет твое внимание и так. Но зато тебе не надо будет сомневаться в правильности выбора, и с общего нашего благословления…

— Я поняла, если он мне понравится, то неча и распыляться, сразу к нему в объятия и в храм сочетаться браком. Или какие обряды брака у его расы? Кто он?

— Фей, ты зря сейчас выпустила колючки, — упрекнула Дельмильтель. — Никто заставлять тебя не будет. Просто присмотрись. Это очень достойный мужчина. Мечта многих женщин. Разве подсунули бы мы тебе кого плохого?

— Оборотень? Демон? — и после паузы все же добавила: — Дракон?

— Какой дракон, боги с тобой, — звонким колокольчиком рассмеялась Дельмильтель. — Придумаешь тоже. Дракон… — Она снова засмеялась. — Даже не думай и не смотри в их сторону. Дракон нам не пара.

— Он нам или мы ему?

Дельмильтель посерьезнела.

— У драконов истинная пара — драконица. Никого иного в в качестве супруги они не рассматривают. Так что забудь. Даже если встретишь дракона, все, чего он захочет, — развлечься с тобой, поэтому беги от него. Хочешь сохранить свое сердце целым, не влюбляйся в дракона. Поняла, моя крошка?

Немного запоздало. Эх, где были твои наставления, бабушка, месяц назад?

Это я не про «не влюбляйся» конечно же. Фу, как можно влюбиться в дураконище? Это про «беги».

Да, теперь я знаю одно жизненно важное правило: видишь дракона — беги!

— Да, я помню твои наставления: влюбляйся в того, кто уже беззаветно влюблен в тебя. Так твое сердце не познает горечи несчастной любви.

Угу, послушай бабушку и сделай наоборот. С детства влюблялась в тех, кто мне недоступен.

Дельмильтель царственно довольно кивнула. Потом улыбнулась:

— Хотя я сомневаюсь, что кто-то устоит против нашей всеми любимой Феечки.

Эх, если бы ты знала, бабуль. Не только устоял, но и послал. И сам сбежал подальше от меня.

Но рассказывать об этом я пока не собиралась. Рано паниковать. Сначала постараюсь справиться с проблемой сама.

— Поэтому обрати внимание на Трамариса…

— Магистра Трамариса? Оборотня? — встрепенулась я.

— Да, ты его уже повстречала? — Бабушка ласково улыбнулась. — Как он тебе?

— Ну… я видела его мельком, — замялась я, не зная, что говорить. — Посмеяться вот он любит, это я уже поняла. У него есть вредный фамильяр… и какое-то загадочное прошлое.

— Второй принц клана рыси, очень достойный во всем избранник. О своем прошлом пусть рассказывает тебе сам. Хотя… он ведь поскромничает…

— А он знает обо мне? О том, что меня метят ему в невесты? — прервала я Дельмильтель.

— Знает, — кивнула бабушка. — Он тоже не придает этому значения, как и ты. Вам друг друга никто не навязывает, ты пойми. Мы просто просим вас присмотреться. Пусть все идет естественным путем, но, если вы понравитесь друг другу, если все получится, мы все хотели бы видеть Трамариса во главе оборотней.