– Он приводит какие-нибудь доказательства того, что он действительно располагает информацией?

– Да, Алеш… В конверте лежит снимок… – Голос Саши дрогнул, – снимок их комбинезонов… Слышишь, Алеша, комбинезонов наших детей!

Алексей подумал. Его насторожило то, что в качестве доказательства были присланы снимки одежды, а не самих детей… Впрочем, если автор письма и впрямь оказался случайным свидетелем… То вряд ли бы он стал фотографировать в присутствии Степана.

Выходит, что комбинезоны находились где-то отдельно? А дети, во что же они тогда одеты? Где они? Не мог же похититель повезти их куда-то, где намеревался их спрятать, без верхней одежды в такой мороз?!

Не мог же…

Не мог???

Он поежился. Но Саше ничего не сказал о своих сомнениях. Просто попросил ее зачитать текст письма.

Выслушал.

– Саша, это все очень серьезно. Мне нужно срочно обсудить с Серегой, подготовиться к встрече на «Речном». Но и конверт этот, вместе со всем его содержимым, надо увидеть… Давай так: подъезжай на Петровку, привези его! Да, и постарайся его трогать как можно меньше. Свои отпечатки ты там уже оставила, но хорошо бы не затереть другие, если они на конверте и письме есть…

– Алеш… Ты считаешь, что Степан уже не позвонит, да?

– Скорей всего, нет…

Кис проклинал себя за произнесенные слова – но куда было деваться? Одно дело не сказать правду – и совсем другое сказать неправду. На ее прямой вопрос он не мог солгать.

На том конце провода воцарилась тишина, которая очень Алексею не нравилась.

– Саша?!

– Я тут…

– Так ты подъедешь? – спросил он суховато. Он боялся выдать свои чувства, Александра и без того была на пределе, не хватало ей только его эмоций…

– Да, Алеш… Сейчас, вот только…

Она сама не знала, что имела в виду под словами «вот только». Взгляд ее зацепился за двух плюшевых медвежат, лежавших на ее постели: белый – Лизоньки и коричневый – Кирюши, как будто они были якорем, удерживающим ее сознание в реальности, как будто нельзя было с ними расстаться.

– Вот только соберусь… – закончила она трудную фразу.

Повесив трубку, Александра взяла медвежат и отправила одного за другим в свою сумку. Вслед им сунула конверт с письмом и фотографией комбинезонов и вышла из квартиры, которую не покидала последние два дня в напряженном ожидании звонка от похитителя.

Звонка, который так и не поступил… И не поступит, сказал Алеша.

Короткий спазм пробежал по ее горлу, когда она ступила в лифт.

Но Александра справилась с собой. Алеше и без того трудно, не хватало ему еще ее истерик…

Священника пришлось отложить. Алексей вернулся на Петровку, а вскоре там появилась и Александра. Бледная, она все равно была очень красива. Ее темные, редкостной красоты глаза окружали лиловые тени, отчего они казались еще больше и ярче обычного. Алексей видел, как смотрели сотрудники, знакомые и незнакомые, на его жену, пока он вел ее в кабинет Сереги – дружбан заделался начальником и разжился собственным кабинетом.

Саша достала из сумочки конверт, и сыщики со всеми предосторожностями по отношению к возможным опечаткам принялись изучать его содержимое.

Судя по письму, составленному «по старинке» из вырезанных и наклеенных газетных букв, его автор компьютером не располагал. Иначе бы набрал текст да распечатал, а не морочился бы с ножницами и клеем! Что наводило на мысль о человеке скорее пожилом. Профессия которого не связана с умственной деятельностью – в наши дни она неразлучна с компьютером. Так что работал он, вероятно, руками: токарь, пекарь, строитель и так далее. Или был пенсионером. Такой старичок-разбойник.

С другой стороны, фотография оказалась распечатана на компьютере, на обычной дешевой бумаге. Надо полагать, кого-то попросил. Текст распечатать он попросить не мог – еще бы, такой текст! – а фото попросил. И фотоаппарат цифровой тоже, без сомнения, одолжил, потому как без компьютера с ним и делать нечего. Даже те, кто пользуется услугами по распечатке, сначала просматривают фото на компьютере, выбирая наиболее удачные для печати…

Кроме того, комбинезоны лежат на диване. Стало быть, снимок сделан в квартире похитителя. Откуда следует, что автор письма в эту квартиру вхож! Очень вероятно, что он родственник Степана…

Но тогда маловероятно, что он решил парня таким образом сдать!

Откуда с большой долей уверенности вытекает, что это лишь финт, чтобы выманить деньги. И ничего им в обмен на требуемую сумму сообщать не собираются изначально!

Впрочем, сыщики повидали столько родственников, готовых «своих» и сдать, и продать, и убить, что Кис с Серегой не удивились бы и такому раскладу. Кроме того, квартира могла оказаться коммунальной, а «информатор» – соседом, который каким-то образом узнал или догадался о том, что происходит…

Как он выяснил домашний адрес Алексея? Найти сыщика не так-то просто – Кис приложил усилия для того, чтобы во всяких адресных книгах он не фигурировал!

Он позвонил Игорю. Нет, никто не расспрашивал о месте жительства семьи сыщика Кисанова. Да Игорь бы никому адрес не дал. И уж, как минимум, сразу доложил бы шефу!

Эх, было бы сейчас у него время, он бы самолично в свой двор рванул! Небось вся округа жужжит. Поспрашивать бы у кумушек, кто их квартирой интересовался, кто о похищении выведывал!

Но нужно было готовиться к встрече в семь часов у «Речного». Посему они ограничились тем, что Серега послал человека поспрашивать кумушек и составить, по возможности, описание того, кто особенно интересовался похищенными детьми и их родителями.

Интересовались, конечно же, все кому не лень, но следует особенно обратить внимание на человека чужого, незнакомого, не из примелькавшихся лиц обитателей соседних домов, выдал указания Серега. И если повезет, то привезти кумушек сюда, фоторобот сделать: им куда сподручнее будет работать у выхода из метро с фотороботом…

Но кем бы ни оказался их «информатор», ни Кис, ни Серега полагаться на милость этого вымогателя отнюдь не намерены! Они намерены его поймать и допросить.

И тем хуже тому лоху, самонадеянно решившему, что сумеет обвести двух крутых сыщиков вокруг пальца!

…«Крутые сыщики» склонились над спутниковой картой Москвы, на которой хорошо просматривался указанный выход из метро, и принялись обсуждать меры, необходимые для перехвата «информатора».

День третий, утро.

Подмосковье и Москва

Минут через пять он снова вернулся на ту улицу: Кирюши не было. Значит, его унесли в дом.

Ну что ж, все прошло, как и было задумано…

Роман некоторое время сидел без движения. Им овладела апатия. Вместо предполагаемого облегчения и торжества он испытывал лишь невнятное чувство неудовлетворенности.