У жестов, которые совершают люди, когда думают, есть еще одно преимущество: они позволяют видеть мышление в действии. Окружающие могут видеть нашу мысль, а мы – их мысли. В реальном времени, по мере их развития. Могут ли жесты, способствующие нашему собственному мышлению, помогать также чужому? Поищем ответ на этот вопрос.

Мы снова начнем с малышей. Младенцы быстрее набирают словарный запас, если взрослые, которые о них заботятся, не просто говорят, но и сопровождают речь жестами. Возможно, жестикуляция, как и указывание, проясняет содержание речи, либо обыгрывает, либо изображает предмет высказывания. Может быть, имеет место и то и другое. Если малыши видят больше жестов, то и сами активнее жестикулируют, что становится, как мы уже сказали, дополнительным средством расширения словарного запаса.

Родители очень гордятся, если их дети одного-двух лет умеют считать. Затем, однако, наступает растерянность. Несмотря на способность перечислить названия цифр в правильном порядке, их юное дарование не может ответить на вопрос «сколько?». Для ребенка этого возраста счет означает соотнесение последовательности слов с серией указаний на объекты. Это механическое заучивание, как в случае песенки-алфавита, с добавлением ритмично двигающегося указательного пальца. Пока и речи нет о числе, как мы его разумеем. Не поймите меня превратно, это замечательное достижение – умение соотнести одно с одним, «отводя» по одному числу на каждый объект, независимо от того, что за объект, и невзирая на рост чисел. Оно впечатляет. Другие приматы такого не делают. Однако соотнесение один к одному – только часть картины. Неспособность детей ответить на вопрос о количестве означает, что они еще не понимают мощности множества – того, что словесное обозначение последнего, самого большого, числа является и общим количеством объектов в этом множестве. Если показать детям картинку с двумя группами предметов, скажем конфетами Джона и конфетами Сары, и спросить, сколько конфет у каждого ребенка, многие пересчитают конфеты Джона и сразу, без остановки, продолжат считать конфеты Сары. Но обрисованный жестом круг вокруг каждой кучки конфет помогает детям пересчитывать конфеты в кучках отдельно, это важный шаг к пониманию мощности множества. Жест-круг создает границу каждой кучки, включая в нее конфеты Сары и отделяя их от конфет Джона. Дети с большей вероятностью останавливают счет на границе.

Переключимся на взрослых. Когда мы что-то кому-то объясняем, то обычно жестикулируем. Эти жесты, как правило, размашистее тех, что мы делаем для себя, их больше, и вместе они образуют нарратив, параллельный устному рассказу. Если говорящие делают более размашистые жесты для других и связывают их в повествование, то, вероятно, считают, что это поможет слушателям. Мы, безусловно, нуждаемся в жестах, когда нам объясняют, какой дорогой идти или как что-то сделать. Но жестикуляция этого типа изображает действия, которые нам предлагается совершить в мире. Что же можно сказать о жестах, предназначенных изменить мысль, сформировать репрезентации в уме?

Здесь мы обращаемся к сложным концепциям, которые должны усвоить люди всех возрастов и любого рода занятий. Речь идет о комплексных системах. Ветви власти: чем занята каждая, как принимаются законы, как они применяются в суде. Как проводятся выборы, как делают детей, как работает сердце. Пьесы Шекспира: главные действующие лица, их социальные и политические отношения, поступки каждого, реакция остальных. При всем разнообразии только что перечисленного в его основании всегда лежит комплексная система со структурным и динамическим уровнями. Структура – это организация частей. Динамика – причинная последовательность действий. Структуры – в пространстве; динамика – время.

Десятки исследований показали, что проще понять структуру, чем динамику. Структура статична. Динамика меняется, часто вследствие определенных причин. Начинающие и та половина нас, что не наделена пространственными способностями, понимают структуру, но должны приобрести опыт, задействовать талант или приложить усилия, чтобы понять динамику. Структуру легко перенести на страницу. Карта города. Схема ветвей правительства. Части цветка, семейное древо. Любые сети. Действие не остается неизменным, его труднее ухватить и труднее показать. Действия разнородны, а причинность изменчива и иногда незаметна – например, силы природы, ветер.

Жесты – это действия. Могут ли жесты, репрезентирующие действия, помочь людям понять динамику? В качестве динамической системы мы выбрали двигатель автомобиля. Мы написали текст, объясняющий его строение и действие – все, что могло бы понадобиться для ответов на вопросы, которые мы впоследствии задавали. Затем мы записали два видео, на которых один и тот же человек с помощью этого текста объясняет, как устроен и работает двигатель автомобиля. В первом видео было продемонстрировано 11 жестов, показывающих структуру, например форму поршней. В другом – 11 жестов, показывающих действия, скажем, тех же поршней. Одна и та же простейшая схема демонстрировалась в обоих видео. Одной большой группе студентов показывали одно видео, второй – другое. Из-за простоты структуры мы не рассчитывали, что структурные жесты на что-нибудь повлияют, но было важно, чтобы обе группы зрителей видели жесты как таковые.

Просмотрев объяснение, участники ответили на ряд вопросов, половина которых была о структуре, половина – о действии. Затем тестируемые создали собственные визуальные объяснения того, как действует двигатель автомобиля. И в завершение они должны были объяснить на видеокамеру, как он работает, да так, чтобы другой человек понял. Возможность видеть жесты, связанные с действием, имела далеко идущие последствия. Студенты, смотревшие это видео, правильно ответили на большее число вопросов о работе двигателя, несмотря на то что и в изначально предложенном тексте имелась вся необходимая информация. Различия в визуальных и записанных на видео объяснениях оказались еще более резкими: те, кому показывали видео с жестами действий, рисовали больше стрелок, изображали такие действия, как вспышка горючей смеси, всасывание и сжатие. Они точнее разделяли этапы процесса. Давая объяснения на видео, эти студенты использовали намного больше жестов, связанных с действиями, причем большую их часть изобретали сами, а не копировали. Они употребляли больше слов, обозначающих действия, хотя слышали их столько же. Наблюдение за очевидной и естественной жестикуляцией, изображающей действие, позволило студентам намного глубже понять его, и понимание проявилось в их знаниях, схемах, жестах и словах.

Попросту говоря, жесты меняют мысль. Это относится как к нашим собственным жестам, так и к тем, которые мы видим. В следующем эксперименте мы обратились к понятиям времени, воспользовавшись той же техникой: одинаковый текст, но разные жесты для разных участников. Поскольку слова идут одно за другим, людям, возможно, бывает трудно уловить, что два этапа или события не имеют жесткого порядка во времени. Они могут быть одновременными или их последовательность вообще не имеет значения. Если стадии процедуры описываются по схеме: сначала сделайте М, затем можете сделать P или Q в любом порядке, и наконец сделайте W, – люди часто запоминают, что P идет перед Q (или наоборот). Когда описание шагов во времени сопровождалось жестом-битом для каждого шага, испытуемые совершали эту ошибку – выстраивали шаги в жестком порядке. Если же описание сопровождалось жестом, обозначающим одновременность, неупорядоченные шаги запоминались правильно – именно как неупорядоченные.