На следующий день в разгар обсуждения бюджета в зал заседаний ворвался один из помощников Майкла.

– Сир, – задыхаясь, выпалил он. – Известие от капитана Требилкока.

Рагнарсон стрелой вылетел из-за стола. Делегаты смотрели на него округлившимися от страха глазами. Вокруг исчезновения шефа королевских шпионов ходили самые дикие слухи. Некоторые даже утверждали, что король лично расправился с этим ужасным типом.

– Что? Какое известие? – спросил на ходу Браги.

– Почтовый голубь, сир. – Помощник в одной руке держал изрядно помятую птицу, а в другой – письмо.

– Голубь? А я и не знал, что он ими пользуется, – сказал Рагнарсон, выхватывая из руки офицера листок.

– У нас их очень мало. Используем лишь для самых отдаленных точек. Они за час покрывают большее расстояние, чем всадник за день.

– Сомнительно, – протянул король, который мало что смыслил в голубиной почте. – Однако колдовство наверняка ещё быстрее, – добавил он и, прежде чем приступить к чтению, потеребил письмо в пальцах. – Будь я проклят! – воскликнул Браги, пробежав глазами послание. – Чародей прав. Эй, стража! Найдите Вартлоккура. Скажите ему, чтобы вызвал Нерожденного. Скажите, что все надо делать срочно… Ситуация чрезвычайная! – крикнул он вслед убегающему часовому и принялся нетерпеливо ждать.

Появился Вартлоккур, и Браги показал ему послание Майкла:

– Что будем делать?

– Теперь нам остается только ждать, – ответил чародей. – Если у тебя есть надежные божества, призывай их немедленно.

– Если бы я знал богов, на которых можно положиться, – фыркнул Браги, известный всяким отсутствием религиозности, – то они уже давно управляли бы вместо меня Кавелином. Я заставил бы их метать молнии во всех, кто мне здесь мешает. А одного из них я держал бы как шпиона в спальне Хсунга.

Раздался стук в дверь, в помещение вошел адъютант и испуганно покосился на Вартлоккура:

– Разрешите, сир?

– В чем дело?

– Послание от мистера Дантиса, сир. Он говорит, что это крайне важно.

– Покажи его мне. Давай быстрее. Чародей не кусается.

Адъютант заскользил через комнату к Рагнарсону, не сводя глаз с Вартлоккура. Лишь нетерпеливый жест короля заставил его перейти на рысь. На лице мага можно было заметить страдание. Такое продолжалось вот уже много столетий.

Браги прочитал записку и передал её чародею, а тот, познакомившись с её содержанием, весело фыркнул и заметил:

– Похоже, что Непобедимые произвели на лорда Хсунга неизгладимое впечатление.

От одного из своих дружков-контрабандистов Дантис услышал, что войска как Хсунга, так и его марионеток изрядно потрепаны. Военачальников Тройеса разжаловали, а рядовых солдат казнили за трусость. Хсунгу пришлось отказаться от дальнейшего продвижения на юг. Появления Непобедимых никто не ждал. Их сбор остался не замеченным для разведчиков Хсунга – людей с качествами тервола, способных прибегнуть к магическим средствам сбора информации. Ходили слухи о том, что штабу Западной армии грозят серьезные перетряски. Хсунг стал подозревать, что в его ближайшем окружении окопался предатель.

– Ты не считаешь, что это может доставить нам серьезные неприятности? – спросил Рагнарсон. – Один из его людей работает на Мглу.

– Уж они-то себя как-нибудь прикроют.

– А как быть с Норатом?

– Хм-м…

– Мы не понимаем «почему», но нам известно «кто», и мы знаем, где этот сукин сын находится.

– Давай будем разбираться последовательно. У нас одновременно закипает слишком много кастрюль. Кроме того, нам совсем не нужна война с Мегелином.

– Кто говорит о Мегелине? Я имею в виду лишь Нората.

– А что, если он контролирует все действия Мегелина? Первая наша попытка может закончиться неудачей. Он же первоклассный чародей. Если бы это было не так, ему ни за что не удалось бы пережить уничтожение Праккии.

– Мегелин не станет объявлять нам войну. Мы считаемся его друзьями.

– Считаемся… Они скажут, что король сошел с ума. И мы теперь знаем почему.

– Он не сделает этого. Эль Мюрид мгновенно вцепится ему в задницу.

– Оставим Нората в покое. Мы сейчас завязаны на заговоре Мглы. Кроме того, я жду появления ребенка. Ты же не станешь связываться с Норатом, если рядом не будет меня? А я – если мне придется выбирать между помощью тебе и пребыванием рядом с женой – выберу жену.

– И чего я вдруг затеял этот спор? Надеюсь, что когда семейные проблемы решатся, твой характер улучшится. А я пока буду разбираться с Советом. Если я дам им поблажку, они лишат меня средств и мне придется кусать локти не один год.

– Пусть этим займется Пратаксис.

– Чушь. Он никогда их не сможет запугать так, как я. Вся наша система управления, будь я проклят, никуда не годится. А придумал её Дерел Пратаксис.

– Но она отлично работает.

– Превосходно, если ты можешь потратить на решение вопроса пару месяцев. Чтобы от них чего-нибудь добиться, я каждый раз должен обвешивать этих сукиных сынов-делегатов медалями.

– Я как-то не заметил, что тебе не удается добиваться своего.

– Да, конечно. Но эксперименты Дерела с этой вшивой демократией – для меня как гиря на ногах.

– Это как посмотреть. Но не пора ли нам, однако, перекусить? Можно и пива выпить. Ожидание нам предстоит долгое.

А той же ночью в Тройесе командующий Западной армией получил неофициальное известие от своего друга, находящегося в столице Кавелина. В этот момент Хсунг был без маски. Подчиненные считали Лорда лишенным чувства юмора сухарем. Но на сей раз, читая сообщение из Форгреберга, Хсунг весело смеялся. Он сохранял хорошее настроение до тех пор, пока не узнал, что утрачена всякая связь с лордом Куо.

Майкл внимательно следил за тем, как последний отряд преследователей исчезает вдали. Они затратили много сил на его поиски. Это он задал им жару, проделав путь, который по законам логики был не по силам одинокому беглецу. По правде говоря, его самого изумляло пройденное им расстояние.

Украденная лошадь оказалась просто превосходной. Он гнал её до тех пор, пока животное не пало. К этому времени, по его расчетам, он проделал не менее полусотни миль. Самую отвратительную часть пустыни к северу от Аль-Ремиша он уже преодолел и сейчас находился в сухом южном предгорье хребта Капенрунг. У Майкла появились небольшие шансы на то, что ему удастся спастись вне зависимости от того, долетел голубь до цели или нет.

Беглец обратил взгляд на запад. До наступления темноты по меньшей мере два часа или ещё восемь миль для пешехода. Саван делажи не начнут охоты за ним до тех пор, пока не опустится ночь.