Она пронеслась по квартире с легкостью весеннего сквозняка.Заперев дверь и сбежав на первый этаж, долго стояла в парадном, пытаясь прийтив себя. Наконец догадалась взглянуть на часы, что и привело ее в чувство.

На свое рабочее место она возвратилась за пять минут дооговоренного срока. Позвонила Таланскому и дала отбой.

Все, что она думала раньше о своей временной работе,приобрело совершенно иной оттенок. Если в самом начале дело казалось ей рискованным,но увлекательным и важным, то теперь она была уверена, что совершилабезрассудство, связавшись с Кудесниковым. Что, если он проворонит ее убийство?

У всех случаются проколы. Арсений запросто может приписатьБарсову свою собственную логику и действовать в соответствии с ней. А что, еслитот окажется хитрее и коварнее?

Что, если он решит действовать прямо сегодня, сейчас?

Только Василиса подумала об этом, как дверь приемнойраспахнулась, и коммерческий директор собственной персоной возник в образовавшемсяпроеме.

— Привет! — сказал он, усмехаясь. Со вчерашнегодня в его поведении произошли разительные перемены — в нем появилась танагловатость, которую Василиса ожидала увидеть в нем с самого начала.Шоколадные глаза принялись с порога сверлить Василису. Два эбонитовых зрачкадействовали, как два буравчика, ввинчиваясь в нее, словно желали добраться домыслей, которые она прятала глубоко внутри.

Василиса окаменела.

— А Игоря Михайловича нет! — кое-как взяв себя вруки, пролепетала она. — Вероятно, он сейчас придет.

— Не сейчас, — коротко ответил Барсов и, рывкомзахлопнув дверь, медленно двинулся в направлении ее стола. Василисапочувствовала, что бледнеет — кровь от щек убежала куда-то вниз, и ногам сталожарко, а голове — холодно. Даже губы сделались бледными и вялыми, словно ихзаморозили. Еле-еле разлепив их, Василиса пробормотала:

— Что вам угодно?

— Что мне угодно? — вкрадчиво переспросил Барсови, опершись двумя руками о стол, перегнулся через него, вплотную приблизив своелицо к Василисиному. — Мне угодно вас.

"Так я и знала! — ахнула про себя Василиса. Все,что еще оставалось в ней живого, помертвело вслед за губами. — Этот болванКудесников! Он так и не узнает, кто меня убил.

Опять у него на руках будут только догадки и ни одного доказательства".В тот момент, когда Барсов входил в приемную, Василиса соединяла бумагискрепкой. Скрепка так и осталась у нее в руке. Сейчас она задумала героическийпоступок. Надо было отвлечь Барсова и, мороча ему голову разговорами,нацарапать фамилию убийцы на крышке стола. Потом, когда обнаружат ее красивоезадушенное тело, Кудесников оценит Василисин подвиг.

Еле-еле шевеля языком, словно он был пудовым, Василисаответила:

— Я уже давно догадалась. — Подцепив ногтем кончикскрепки, она отогнула его и нацелила вниз.

— О чем? — Барсов слегка покачивался на руках, иего красивое лицо с трепещущими ноздрями охотника то удалялось, то сноваприближалось к Василисе. От него внятно пахло цитрусовым одеколоном. Василисапочувствовала, что от этого последнего, вероятно, в ее жизни запаха у неегорько на языке. Она собрала свою волю в кулак и с силой провела скрепкой пополировке, одновременно кашлянув, чтобы заглушить царапающий звук. Потомкашлянула еще раз. Буква Б была готова!

Обрадовавшись тому, что у нее все получается, Василисазашлась в кашле, упав грудью на стол и прикрыв таким образом руку. Так онадоцарапала фамилию коммерческого директора до конца «Теперь пусть душит! —с веселым отчаянием подумала она. — Не уйдет, сволочь, от правосудия!»

— О чем вы догадались? — переспросил Барсов,терпеливо дожидавшийся того момента, когда Василиса перестанет содрогаться вприступах кашля.

— О ваших намерениях.

— Неужели? Учтите, что все началось с ваших намерений,а не с моих!

«Почему он не достает леску? — думала между темВасилиса. — В приемную в любой момент может кто-нибудь зайти».

— Что ж, начинайте, — низким голосом сказала она,уставившись прямо в лицо коммерческого директора. — Что вы стоите?Действуйте, иначе я не выдержу напряжения!

— Прямо здесь? — воскликнул шокированныйБарсов. — На рабочем месте? Оно не кажется мне привлекательным.

— Знаю, вы любите делать это на природе. —Василиса прикрыла глаза, потом решительно вскинула их:

— Но теперь у вас просто нет выхода. Раз уж вызаговорили об этом, придется доводить дело до конца.

— Почему это? — опешил Барсов, легко превращаясьиз атакующей стороны в обороняющуюся. — Я бы охотнее занялся этим у себядома. Или у вас дома, как пожелаете.

— А вы не боитесь, что я закричу?

— Вы ведь сами хотели! Просто нарывались.

— Все равно вас разоблачат!

На лице Барсова появилось недоумение.

— Разоблачат? — переспросил он. — Кто? —Тут его осенила догадка:

— Вы что, замужем?

До Василисы стала медленно доходить подлинная сутьпредложения коммерческого директора.

— Вы.., вы хотите сказать, что хотите меня как женщину,а не как труп?

Глаза Барсова мгновенно превратились в две пуговицы. Онубрал руки со стола и выпрямился во весь рост.

— Бог с вами, девушка, я с трупами не сплю! —испуганно сказал он и даже сделал шаг назад.

Не зная, как выйти из сложившейся ситуации, она грозновоскликнула:

— Значит, вы решили, что я вешаюсь вам на шею?

— А разве нет?

— Да как вы… Да с какой это стати?! Я всего лишьподарила вам пару улыбок!

— Не валяйте дурака! — внезапно рассердилсяБарсов. — Мне не восемнадцать лет! Вы пытались меня охмурить и не смейтеотказываться.

Он подошел ближе и со злостью схватил Василису за запястье.Та, в свою очередь, вскочила на ноги и, вскинув к Барсову лицо, уставилась нанего пламенным взором. Именно в этот момент, как повелось, явился Шувалов.

Со стороны казалось, что парочка не сводит друг с другавлюбленных глаз. Моргнув, коммерческий директор выпустил руку Василисы ипоспешил ретироваться. Ни он, ни Шувалов не нашлись что сказать друг другу пристоль необычных обстоятельствах.

— Вы не видели мою записную книжку? — ровнымголосом спросил шеф у Василисы.

— Видела. Вон она, на подоконнике лежит.

И тут Шувалов как-то странно вытаращился, а потом внезапнострашным голосом" сказал:

— Василиса! Вы что, в детском саду?!

— В чем дело? — искренне изумилась та.

— Что это такое? — Шувалов пальцем указал на стол,на поверхности которого большими неровными буквами было с нечеловеческой силойвыцарапано: «БАРСОВ». — Василиса, вы умная девушка! Что заставляет васопускаться до таких.., таких подростковых выходок? Это ведь рабочий стол, а нескамейка в парке!