– Марка машины? Регистрационные номера?

– Как детектив я безнадежна.

– И ты с ним еще не говорила?

– Собираюсь. Мне только хотелось сначала освежить память. – Шивон приподняла и отпустила стопку бумаг, документы упали на стол.

– Когда кого-нибудь сажают, родню это в восторг не приводит. Насколько я помню, у племянника и дяди были довольно теплые отношения.

– Но суд закончился два месяца назад. Почему он взялся за дело только сейчас?

– Растравлял себя? – предположила Эссон. – Зачем ты дала ему свой номер?

– Совершенно точно не давала.

– Тогда ты дала свой номер Шоне?

Кларк отрицательно покачала головой:

– Вряд ли. А вот то, что я дала свою визитку родителям Кристен, вполне вероятно. Но я не видела, чтобы они передавали ее дяде Эллиса.

– Наверное, не передавали, – согласилась Эссон. – Хочешь, я поеду с тобой?

– На встречу с Далласом Мейклом? Не стоит. Думаю, что сама справлюсь.

– А он разве не страдает приступами гнева?

– Я сама справлюсь, – повторила Шивон, уже с нажимом. – Но спасибо, что предложила. – И она положила руку на стопку документов.

– Ну хоть отдохнешь от трупа в роще.

– Определенно, – согласилась Шивон, надеясь, что в голосе у нее уверенности больше, чем в душе.

– Тебе необязательно встречаться с ним лично. Могла бы просто доложить.

– Могла бы.

– Но все-таки хочешь все сделать сама? Плохую привычку ты усвоила, Шивон. Такое чувство, что за плечом у тебя по-прежнему маячит твой спарринг-партнер.

– Кристин, Джон давно на пенсии.

– Тогда почему мне до сих пор кажется, что он ошивается поблизости? – Эссон пристально смотрела Шивон в глаза. – Давно ты его видела в последний раз?

Немного поразмыслив, Шивон Кларк взглянула на часы на запястье.

– Я так и думала.

Возвращаясь к своему столу, Эссон сердито покачивала головой.

20

Автозаправка в Хартвилле, у съезда с М-8, располагалась почти на одинаковом расстоянии что от Эдинбурга, что от Глазго. Ребус заправлялся здесь один-единственный раз, когда приезжал в расположенную неподалеку тюрьму Шоттс. Он съехал на подъездную дорогу и, проигнорировав бензоколонки и парковочные места, поставил машину позади черной “ауди”. Когда он вылез, до него донесся шум проезжавшего по шоссе транспорта. Неподалеку стояла фура, водитель осматривал шины. Ребус подошел к “ауди”. На водительском месте сидел Стил, Эдвардс – сзади. Оба явно хотели, чтобы Ребус сел на пассажирское место, но он устроился рядом с Эдвардсом – так было удобнее присматривать за обоими антикоррупционерами.

– Не нервничай, Джон, – сказал Стил, – это не “Славные парни”. – Окошко с его стороны было на пару дюймов опущено, чтобы стряхивать сигаретный пепел.

– Давно не виделись, Брайан.

– Думал – надо оставить тебя в покое, ты же на пенсии. – Стил и Ребус встретились глазами в зеркале заднего вида. – По крайней мере, я думал, что ты на пенсии. Но ты, похоже, стойкий, как вонь.

– Кстати, о вони. Нельзя ли еще немного приоткрыть окно?

– Ты бросил свою смертельно опасную привычку, Джон? Грант мне говорил, но я не поверил.

Краем глаза Ребус видел, что Эдвардс улыбается, но его улыбка вряд ли что-то значила. Стил демонстративно поднял окно, не прекращая курить.

– У меня вопрос, – сказал Ребус. – Когда название “Отдел по борьбе с коррупцией” забраковали и провели ребрендинг, как вам с Эдвардсом удалось выжить?

– Н-ну, времена тогда настали паршивые, – ответил Стил. – Все жалобы, которые впивались в ОБК, были анонимными. Анонимки, Джон. Какие-то трусливые сволочи жалили исподтишка. Полицейские доносят на полицейских, какая гадость. Мы же должны быть одной семьей.

– Может, вы не присоединились, просто чтобы спасти шкуру?

Стил чуть слышно фыркнул.

– Думай что хочешь, Джон. Важно лишь то, что мы уцелели.

– Цитируешь мне Элтона Джона?[17]

– Решил, что цитата будет кстати. Я слышал, Дебора Куант отзывалась про твой хер – “Крошка”[18].

Со стороны Эдвардса послышался одышливый смех. Ребус повернулся к нему, заглянул ему в лицо.

– Есть тут крошка, только это количество серого вещества у тебя в мозгу. И второй не предвидится.

В наступившей после этих слов тишине Ребус сунул в рот подушечку жвачки. Эдвардс злобно глянул на него.

– Стюарт Блум объявился, – сказал наконец Стил, – да еще таким неожиданным образом.

– Интересно почему, – отозвался Ребус. – В смысле – почему именно сейчас? Спецы считают, что он не все это время пролежал в овраге, а значит, его туда кто-то притащил.

– Да, мы тоже так подумали.

– Наверняка Грант бросил на обдумывание этого вопроса всю мощь своего интеллекта. – Ребус снова взглянул на Эдвардса.

– Так что ты сказал следователям, Джон? – Стил стряхнул пепел в пустую сигаретную пачку. – Полагаю, ты из-за этой истории и захотел повидаться?

– Все, что я им сказал, они и так уже знали. Я, например, не стал упоминать о вашей вылазке, во время которой ты изображал телохранителя Великого Кафферти.

– Не знал, что ты в курсе. Да и занимался я этим в свое личное время, так что при чем тут моя вылазка?

– В свое личное время и за хорошее вознаграждение, не сомневаюсь. И потребовался ты ему, осмелюсь заметить, по причине своих редких талантов, а не потому что он хотел вытянуть из тебя какие-нибудь сплетни про Эдриена Брэнда.

– Имя мистера Брэнда не упоминалось.

– Но о тебе он узнал благодаря твоим связям с Брэндом?

– Все это не имеет никакого отношения к делу Блума. Я с таким же успехом мог бы спрашивать тебя про Кафферти – вы одно время душевно общались. Я слышал, ты недавно с ним виделся, хотя отдел по расследованию тяжких преступлений с него давно уже глаз не спускает. – Стил развернулся и взглянул на Ребуса: – Ты случайно не одалживал ему наручники?

– “Одно время” я служил в уголовном розыске, Брайан. Наручники носят в основном патрульные, а вы с Грантом в то время патрульными и были.

Стил сунул руку в бардачок и достал металлические наручники старой модели.

– Они могут оказаться очень кстати. – Стил попытался передать наручники Ребусу, но тот прижал руки к бокам, и Стил рассмеялся: – Боишься, что я хочу, чтобы на них остались твои отпечатки? Переходим от фильма про мафию к полицейскому триллеру. Хотя тут ты, может быть, и прав. Тебе не приходило в голову, что это слегка перебор? Не просто надеть наручники, а сковать именно лодыжки? Как будто все должны прийти к очевидному решению: преступление совершили копы – копы и должны понести ответственность. Мы с Грантом, ты и твой босс Билл Ролстон. Не говоря уже о Скилтон, Ньюсоме и прочих.