– И еще кое-что.

Павел достал из кармана и положил на стол Большого Васю. Несколько секунд они так сидели вокруг стола, на котором лежал пистолет, пародируя мизансцену «Троицы» Рублева.

– Нам нужно еще оружие, – сказал Павел, – нам нужно оружие для всех троих. Тогда у нас будет преимущество. Он один. Я надеюсь, что он будет один.

– Где мы можем достать оружие? – спросила Нина.

– Мы живем в Москве, о чем ты говоришь, – сказал Павел, – купить оружие – не проблема. Нужны деньги.

– Сколько? – быстро спросил Андрей.

– Там по-разному. Ствол обойдется долларов в семьсот.

– Деньги есть, – сказал Андрей и достал доллары.

Павел и Нина посмотрели на него как на волшебника.

– Ну ты даешь, писатель.

Пересчитали деньги. Две триста.

– Этого хватит?

– На эти деньги я вооружу целую армию.

– Тогда поехали.

Андрей посмотрел на деньги, на пистолет и вдруг подумал, что Павел сейчас пригрозит им своим пистолетом, заберет деньги и уйдет. Павел посмотрел на Андрея и вдруг подмигнул.

– Я понял, о чем ты сейчас подумал. Не ссы, я своих не кидаю.

Андрею стало тепло на душе.

Конечно, вряд ли Павел считал его своим. Вероятно, он имел в виду Нину. Хотя кто его знает. Чужая душа – потемки.

Номер был роскошный. Он состоял из трех больших комнат. Повсюду были мрамор и бахрома. На стенах висели безвкусные картины, изображавшие обнаженных нимф и похотливых сатиров.

На приземистом столике стояла бутылка шампанского и ваза с фруктами.

– Комплимент от отеля, – сказал он.

– Прости, напомни еще раз, как тебя зовут? – спросила Аделаида.

– Олег.

Аделаиде показалось, что, когда они знакомились, он назвал другое имя. Но это было неважно. Он ей не понравился.

Невысокий, узкие плечи, тонкие ручки. Челка, спадающая на лоб. И глазки – мелкие, бегающие. За спиной – рюкзак.

В этом номере он выглядел инородным телом. И чувствовал себя, похоже, так же. Ежился, оглядывался. Аделаида подошла к нему и взяла его за руку. Он вздрогнул и оглянулся на нее. Она улыбнулась.

– Расслабься. Это же я. Тебе нравится номер?

Он оглянулся, посмотрел на бархатные шторы и кивнул:

– Да, богато обставлено.

Что-то не складывалось. Обычно она встречалась с другими мужчинами – сильными, уверенными в себе. Руководителями предприятий, менеджерами, генералами, которые привыкли командовать людьми. А этот был какой-то… хлипкий.

– Чем ты занимаешься? – спросила она.

– Так, разрабатываю разную программщину для компьютеров, – сказал он небрежно, – для бухгалтерии в основном. Это скучная тема.

– А о чем ты хочешь поговорить?

– Я не знаю, – признался он, – слушай, я в первый раз, я нервничаю, если честно.

– Не нервничай, – сказала она, – я не кусаюсь.

– Ну, может быть, я люблю, чтобы меня кусали, – пошутил он, и это прозвучало довольно глупо. Он это почувствовал и смутился еще больше.

– Может быть, выпьем? – спросил он и показал на шампанское.

– Может быть, лучше займемся любовью? – спросила она. – Это поможет нам познакомиться поближе и сгладить неловкость.

В его глазах мелькнул испуг. Она погладила его по руке.

– Иди сюда.

Он подошел. Она положила руки ему на плечи и приблизила к нему свое лицо. Вблизи он выглядел немножко по-другому.

Открытое лицо. Неглупое. Челка эта дурацкая…

Она протянула руку и пригладила его волосы. Стало лучше.

– Тебе надо их назад зачесывать, – сказала она, – будет очень красиво.

– Я пробовал, – сказал он виновато, – не лежат.

– Нужно чуть-чуть геля. Самую капельку.

– Я попробую.

Она его поцеловала.

Поцелуй всегда – как прыжок в глубину.

Что тебя ждет в этой бездне?

Холод и вечная чернота? Или волшебный мир, полный чудес?

Олег целовался неумело, но страстно. Он прижался к Аделаиде. Его руки забегали по ее спине, прижимая ее к себе.

Очень скоро он нашел край ее блузки и потянул на себя.

Она выскользнула из его объятий.

– Не так быстро, – сказала она с легкой улыбкой, – сначала в душ.

– А? – не понял он. – А! Ага. Я сейчас.

И только теперь он снял со спины свой рюкзак. Снял и положил на пол. При этом что-то глухо стукнуло. Он побежал в душ. Сразу зашумела вода.

Аделаида подошла к рюкзаку, наклонилась и открыла его.

Первое, что она там увидела, – это продолговатый черный предмет. Почему-то она сначала решила, что это чернильная ручка. Или трубка. Но что это такое на самом деле, она поняла, лишь взяв его в руки. Вернее, ее.

Выйдя из метро, Ася подошла к остановке и увидела огромную очередь на автобус. Подошла к обочине, подняла руку. Тут же остановился темно-вишневый «жигуленок». За рулем сидел мужчина лет тридцати пяти. Клетчатая рубашка, от которой попахивало. Редкие светлые волосы. Усы. Прокуренные коричневые зубы. Он согласился отвезти Асю в аэропорт.

– К жениху едешь?

– По работе.

– Работа. Работа. Все только о работе думают, никто не думает о любви.

Он перехватил ее взгляд.

– А что ты думаешь: любви хотят только молодые да красивые? Страшненькие да старенькие тоже жаждут.

Машина сначала ехала довольно быстро. Потом медленнее, останавливаясь едва ли не на каждом шагу. Ася с тревогой оглядывалась на машины справа и слева. Водитель тоже на них смотрел, но видел, похоже, кое-что другое, не то, что видела она.

– Вот скажи мне, почему одним все, а другим – ничего? – спросил вдруг водитель.

– В смысле? – не поняла Ася.

– Вон посмотри. Почему у него черный джип, а у меня – развалившийся «жигуленок»?

– У него денег больше.

– А почему у него денег больше? Он что, умнее меня?

– Может быть.

– Может быть, – проворчал водитель, – еще и соглашается, главное. Я, девушка, пока в гарнизоне в Заполярье сидел, прочитал всю гарнизонную библиотеку. Включая «Критику чистого разума» Канта, прошу учесть.

– Ну и как? – поинтересовалась Ася. – Поняли что-нибудь?

– У Канта-то? Мудрено пишет старик, замысловато. Но понял я главное вот что – что люди не равны между собой. Никогда не были равны и никогда не будут.