Парень в ответ едва успел подавить нервный смешок.

– Тебе это удаётся не хуже.

Беатриса хотела возразить, но машина остановилась около старой лестницы, которая круто уходила куда-то вниз, скрываясь между разнообразной зеленью. Девушка вышла из машины и осмотрелась:

– Где мы?

– Очень далеко от центра. Раньше я часто приезжал сюда, когда хотелось побыть в одиночестве. Здесь почти не бывает людей.

Он протянул подруге руку, и она доверчиво последовала за ним. Сперва Беатрисе было страшно спускаться по рыхлой лестнице, но совсем скоро страх испарился. Повсюду доносилось пение птиц, порыв ветра трепал женские волосы. Где-то совсем близко Бэт уловила знакомый звук – это шумели волны. В нос ударил ни с чем несравнимый запах свежести. Как только перед глазами ребят предстал бескрайний океан, который золотом переливался на фоне утреннего солнца, Беатриса отпустила мужскую руку и, снимая на ходу обувь, побежала вдоль берега по рыхлому песку, на котором виднелись мягкие узоры. Она расправила руки, словно птица, и подняла глаза к небу. Как же легко ей сделалось в тот же миг, словно она никогда никому не принадлежала, никогда ни на что не надеялась, никогда никому не верила, словно она была свободна. И разве не в этом счастье? Быть поистине свободным, отданным теплым объятиям ветра, пленённым шепотом глубокого океана. Но ведь совершенно свободны бывают только безумцы. Да, она безумна! Безумна в своей любви, безумна в своей жизни, пропитана безумием с самого детства, и никто не смеет этому перечить, ведь так оно и было. Но сейчас, в этот самый миг, Беатриса чувствовала, что действительно жива. Ей хотелось закричать, очень громко, чтоб голос её затерялся где-то в облаках, но вместо этого она лишь широко улыбнулась, слегка прикусив губу. Боско неподвижно стоял в стороне. Он просто наблюдал, как отчаянно она пытается сопротивляться своим чувствам.

– Это место напоминает дом, – прокричала Бэт, продолжая бежать вдоль берега. – Помнишь, как мы сидели с тобой часами у причала?

– Да, наверное, потому меня сюда так и тянуло.

– Да, наверное… Здорово здесь, Боско, очень здорово! – девушка прижала руку к груди, ощущая, как бешено колотится её сердце.

– Я рад, что смог тебя отвлечь.

–Но теперь мне ужасно хочется домой, в Ньюпорт…

– Ничего, это пройдёт со временем. На меня иногда тоже нападает чувство тоски. Кстати, ты помирилась с мамой?

Бэт умолкла. Она подошла совсем близко к Боско и, глядя в его глаза, печально покачала головой:

– Мы с ней обе слишком гордые, чтоб сделать первый шаг.

– Ты ведь любишь Люси, а ради любимых стоит забыть про гордыню, как считаешь?

Девушка пожала плечами. В наступившем молчании, Беатриса с неким раздражением ждала, что Боско вновь начнёт рассказывать про ценность семьи и о том, как же всё-таки гнусно она ведёт себя по отношению к матери. Но на самом деле парень не хотел вообще ничего говорить. Он смотрел на волны, и в его лице читалось абсолютное безразличие, что Бэт на некоторое время стало даже не по себе, видеть его таким отчужденным от мира. Она не могла понять его эмоции, не могла понять, что он чувствует или о чём думает в этот момент. Наконец, она решила, что поступила очень бестактно, ворвавшись к нему ночью, точно упавший на голову снег.

– Эй, – прошептала девушка, коснувшись мизинцем руки Боско. Он перевёл на неё взгляд так резко, словно всё это время действительно был где-то далеко в своих мыслях. – Я хотела поблагодарить тебя.

– За что?

– Ты всегда оказываешься рядом, когда я чувствую себя полностью опустошенной.

В ответ Боско лишь улыбнулся и вновь отвернулся. Почему-то девушке показалось, что это была улыбка разочарования и тогда она сделала первое, что пришло ей в голову: сделав шаг, она очутилась прямо перед ним и провела ладошкой по мужской щеке. Лучи солнца мягко падали на его лицо и только сейчас под этими переливами она заметила, какой же он всё-таки красивый. Почему она никогда раньше не обращала на него внимания, почему никогда не придавала важности этому человеку? Беатриса ощутила необъяснимое желание поцеловать его, и сразу же испугалась от одной только мысли, что её начинает тянуть к этому парню. В эту же секунду на ладошках стал выступать холодный пот, её сердце затрепетало, дыхание стало тяжелее. Она понимала, что чем дольше так стоит, тем больше шанс того, что он отвергнет её, ведь Боско был, как ей казалось, слишком правильным, чтоб поцеловать её без согласия, даже если она этого сильно хотела.

Или сейчас, или никогда, – подумала про себя Беатриса и тут же прикоснулась губами к его губам.

Без преуменьшения, Боско действительно сильно удивился. Он опешил и сделал шаг назад. Нет, не то, чтоб он не хотел этого, даже наоборот – он мечтал об этой девушке с юности, но сейчас такой поступок вызывал у него множество вопросов.

– Я сделала что-то не то? – растерянно спросила Беатриса.

Боско нахмурился и сквозь зубы процедил:

– Зачем?

– Извини, наверное, не стоило.

– Просто ответь на мой вопрос.

– Я не хотела смутить тебя…

– Бэт, – он перебил её. – Я просто хочу знать ответ на свой вопрос.

Девушка прикусила губу и опустила глаза. Действительно, зачем? Она и сама не знала ответ, ей просто захотелось, вот и весь разговор. Боско потёр переносицу. Ему было сложно сдерживать поток нахлынувших чувств. Можно сказать, он ощутил себя каким-то беспомощным ребёнком, слишком уязвлённым. Заметив, что Беатриса явно чувствует себя сейчас не лучше, он снова приблизился к ней вплотную и, ухватив её покрасневшие от смущения щёки ладошками, прошептал:

– Нельзя так делать только потому, что тебе хочется заглушить свою боль. Я ведь такой же человек, как ты, у меня тоже болит. Думаешь, мне так просто каждый день просыпаться и осознавать, что моя любовь принадлежит моему же лучшему другу?

Бэт удивлённо подняла на него глаза:

–Ты… любишь меня?

– Да, я любил тебя. Столько лет прошло, неужели это было совсем незаметно?

– Я думала, ты относишься ко мне, как к сестре. Я предполагала, что могу тебе нравиться, но любовь? Это громкие слова. Ты никогда не говорил о чувствах.

– А разве мои слова что-то изменили бы?

– О, ты даже не представляешь насколько. Я ведь изначально ехала сюда только ради тебя.

Боско хмыкнул. Он убрал руки и монотонно произнёс:

– Теперь это ничего не значит и тем более не меняет.

И хотя он продолжал держать себя в руках, можно было ощутить,