— Я же говорил — ты лжешь. Жив тот колдун, Нежка.

— Это всегда был ты?.. Я не верю. Это очередной обман!

Самуил отпустил меня и принялся расстёгивать свои пуговицы. Как завороженная, стояла на месте, не в силах сделать ни шагу. Когда он распахнул рубашку, я закрыла ладонью рот, чтобы не вскрикнуть — на его груди красовался шрам от медвежьей лапы. Если магию ещё можно подделать, то этот след я ни с чем не перепутаю. Передо мной стоял Анрэй, который вылечил мою сестру, превратив ее в берсерка. Удивление сменилось гневом.

— Что тебе теперь от меня нужно? Я выполнила все условия нашего договора, в отличие от тебя. Как ты посмел сделать мою сестру берсерком?!

— Майя жива и здорова, ходит своими ногами. Я тоже сделал, что обещал. А оборотничество — это приятный бонус к ее выздоровлению. Я и сам удивлен, что девочка с таких ранних лет может принимать животный лик. Видимо, в ее крови было много силы, что ей удалось подчинить животную натуру.

— Мерзавец, — зло прошептала. — Обманул, использовал и сейчас не даёшь жить спокойно.

— Не я эту войну начал, — обхватил он мой подбородок, запрокидывая голову. Вглядывался в мое лицо. Не было в его взгляде ни любви, ни нежности: — Дешёвая фальшивка.

Брезгливо оттолкнул меня и отошёл в сторону.

-— Зачем ты нарисовал на мне орнаменты? И к чему был этот маскарад с братом?

Самуил повернулся, смотрел на меня, словно решаясь, стоит говорить правду или нет.

— Это часть ритуала. Правда, с кольчугой он не связан. Это одна из причин, почему я здесь, а ты еще жива.

Мне стало страшно.

— Какое колдовство ты на меня наложил?

Громкий смех берсерка прогремел на всю комнату.

— Не волнуйся, на тебя это совсем не повлияло. За брата действительно… больно. Я попросил Анрэя помочь мне проверить одно дело, но кто мог предположить, что Горан вызовет его на поединок. Я не травил Люберта, мне невыгодна была его смерть от чужого яда.

— От чужого яда? — я окончательно запуталась.

— У меня на Люберта были планы. Я ведь искренне поверил, что ты принадлежишь ему. А потом заметил, как жарко прижимал тебя Горан перед поединком, и у меня закрались сомнения. Что если врагом, чье сердце ты пленила, был не Люберт, а Горан?

— И ты использовал мою сестру.

— Майя мне помогла. Ее информация вернула утраченную надежду…

Распаленный эмоциями Самуил с упоением рассказывал о своих туманных планах, которые мне были совершенно непонятны. Я поняла одно — мы с Гораном были нужны ему для какого-то колдовства, и все, что сейчас происходило — кровавые шаги к цели.

— Ты чудовище — калечишь жизни, не задумываясь о последствиях.

— На моем месте ты поступила бы так же.

— Я бы не стала стравливать два народа в угоду себе.

— Смотря что стояло бы на кону, — он легонько обхватил мое лицо. — Нужно будет повторить ритуал. Орнаменты повторно наносить не буду, но вот то, что было после них…

— Нет! — вскрикнула, отступив от него к двери. — Этого не будет!

— С чего это вдруг? — он медленно приближался ко мне.

— Я сегодня не могу. Давай в другой раз…

— Придумай другой предлог. Меня этот не убеждает.

Мысли метались в панике. Я уперлась спиной в дверь. Самуил прижался ко мне своим телом.

— Это нечестно…

— Я знаю, но ничего не могу поделать, — забавлялся он со мной.

Я уклонилась от поцелуя, и Самуил мазнул губами по щеке. Стащил с плеча платье и поцеловал плечо.

— Я… я… я знаю, где спрятано золото Лекантов. Могу рассказать в обмен на то, что не тронешь меня.

— Я могу пытками заставить тебя говорить. Почему я должен торговаться?

— Я расскажу добровольно. Сейчас. И твои воины перестанут ломать замок, а ты станешь их любимым вожаком.

— Я не могу дать тебе то, что ты просишь.

— Согласна на отсрочку. Месяц…

— Я дам тебе три дня.

Я прикусила губу. Три дня лучше, чем ничего.

— Хорошо. Но дай слово берсерка, что ни ты, ни твои воины ко мне не прикоснутся.

— Слово берсерка. Где золото Лекантов?

— Я покажу.

Я выскользнула в коридор, боясь поворачиваться к Самиулу спиной. Под дверьми стоял Вторак.

Через несколько минут вооруженный кувалдой берсерки громили стену тайника, за которым скрывалось золото клана волколаков.

Часы свободы летели быстрее пушинок, подхваченных потоком ветра. Я оказалась во власти зверя, который имел на меня коварные планы.

После первой проведенной бессонной ночи с утра ко мне подошла служанка и тихонько отвела в сторону.

— Госпожа, у меня есть одна идея, — я скептически посмотрела на девушку, но камеристка не обратила на это внимание. — А если нам попробовать сбежать?

— Это великолепная мысль, Илина. Но мы заперты на огромной высоте, и за дверью стоит охранник. Разве что ты за ночь научилась оборачиваться голубем и хочешь обучить этому навыку меня с Майей. Других способов убежать отсюда я не вижу.

— Нет. Не через окно, — она понизила голос, — через дверь.

— О чем ты говоришь?

— Нас всегда охраняет один охранник — Вторак. Может, стоит как-то расположить его к себе? Я иногда замечаю, как он на вас смотрит.

— Смотрит? — не могла понять, куда она клонит.

— Да. Как голодный на запеченную баранью ножку. Разве вы не видите?

— Нет. Никогда не замечала, — честно призналась.

— Вам просто не до этого было, но я все вижу. Можно попробовать это использовать. Подыграйте ему, заставьте поверить, что вспыхнули к нему чувствами, и уговорите помочь сбежать из замка. Влюбленный мужчина готов пойти на все ради своей любимой. Особенно оборотень!

— А если не получится? — кусала я губы, размышляя над предложением Илины.

— В самом худшем случае он проигнорирует ваше внимание. Но если все же удастся убедить его — мы сможем вырваться на свободу. Проще справиться с одним мужчиной, чем с целой армией.

— Я должна подумать.

— Я бы на вашем месте торопилась. Самуил уже греет место в своей постели.

От последней фразы я зябко передернула плечами. Больше всего на свете не хотела оказаться в его объятьях. Прошлая встреча категорически отворотила меня от берсерка. Я не хотела стать его игрушкой.

Все чаще с болью в сердце вспоминала Горана. Меня пугала тишина, которой была окутана его персона. Что если он ранен на поле боя? Вдруг его вообще нет в живых? Я отгоняла от себя тревожные мысли, но они возвращались, принося с собой новые страхи и волнения.