Именно он после разгрома правительства "трёх падре" стал фактическим правителем Мексики и первым делом занялся созданием новой мексиканской армии. В этом благородном деле ему помогали калифорнийские военные советники во главе с генералом Семеном Игнатовым и поставки оружия и боеприпасов из той же Калифорнии.

В итоге помимо двух полков легкой пехоты, которые мексиканцы отправили в Россию в составе экспедиционного корпуса Калифорнии, под рукой у Аугустина Первого к маю двенадцатого года было еще около двадцати тысяч неплохо подготовленных и вооруженных солдат. Калифорнийской артиллерии у мексиканцев конечно не было, но и без неё всё было очень неплохо.

Такая большая сила не могла существовать сама по себе без реального дела и мексиканцы решили захватить вице-королевство Новая Гранада, чей частью и являлась Венесуэла, а также вице-королевство Перу. Выполнение этих планов позволило бы Мексике превратиться в настоящую огромную империю.

Эти поистине наполеоновские планы не остались незамеченными Гамильтоном. В окружении мексиканского короля на калифорнийского президента работал буквально каждый первый. Да и подготовка к такой войне была не возможна без военного министра Мексиканского королевства, которым до апреля двенадцатого года был калифорнийский генерал Игнатов.

Президент Калифорнийской республики планы молодого мексиканского короля поддержал. Пусть он попробует захватить эти огромные территории, всё равно их контроль будет чертовски сложной задачей и рано или поздно Мехико их утратит, скорее даже рано. Но это будут проблемы мексиканцев.

Так как все свободные войска калифорнийцев были переброшены в Европу, участие республики в кампаниях против Новой Гранады и Перу должно было свестись к поддержке морских десантов и конвоированию военных транспортов.

Мексиканский военный флот существовал только в головах чиновниках и её короля, а испанские колонии военные корабли имели, в общей сложности Новая Гранада и Перу обладали десятком достаточно старых фрегатов и корветов и столько же вооружённых шхун.

У Мексики, пока она еще была Новой Испанией, флот был не в пример серьезней. Но гражданская война, нападение Англии и особенно мексикано-калифорнийская война этот флот уничтожили. И если с Новой Гранадой воевать исключительно армией еще можно было, то вот с Перу совсем никак.

Правда, могущественный северный сосед перед началом войны ввёл в состав своего флота последний корвет из второй серии на шесть кораблей. Из них две единицы отправились служить на Окинаву, чем сразу сделали русско-калифорнийскую эскадру сильнейшей в Азии.

Еще четыре корабля остались в Калифорнии. Два из них и составили ту самую военную помощь. Совокупно эти корабли несли двенадцать шестидесятипяти миллиметровых пушек, стреляющих осколочно-фугасными и зажигательными снарядами на три мили. Этого более чем достаточно как для борьбы с любым противником на море, так и для поддержки десантов огнем.

По планам мексиканцев и Новую Гранаду и Перу они должны были разгромить и оккупировать в течении полугода. Гамильтон был уверен, что война в России закончится намного быстрее, но в чем проблема? Это же не Россия или Калифорния будут воевать фактически с Испанией, а Мексика, да и новости на край света и оттуда идут очень долго. Если Лима и Богота будут взяты уже после того как Бонапарт и Александр подпишут мирный договор, значит так тому и быть.

* * *

Четырнадцатое июня тысяча восемьсот двенадцатого года. Витебск, Российская Империя.

Это были очень тяжелые три недели для русских. Центральная армия Барклай-де-Толли отступала из районов сосредоточения до Витебска, а у неё на хвосте висели французы. Правда гусарские эскадроны русских, казаки и мои егеря вились вокруг наступающих французов как собаки около медведя.

Французская легкая кавалерия, в основном польские уланы, делала все, чтобы нападки русских не мешали продвижению армии, но к негодованию и ярости панов они раз за разом терпели поражение. Эти трусливые московиты и еще более трусливые дикари, мои егеря были в основном олони, винту и команчи, никак не хотели подставляться под польские сабли и пики и предпочитали стрелковый бой.

В котором у кавалеристов союзников было преимущество. Нарезные карабины калифорнийской системы плюс патроны с бездымным порохом и оболочечной остроконечнойпулей, плюс винтовочные гранаты которые входили в боезапас каждого егеря, всё это было намного эффективней пусть казнозарядных, но гладкоствольных кавалерийских карабинов французской кавалерии, к тому же еще и патрон с дымным порохом и круглой пулей.

Из-за преимущества в дальнобойности и скорострельности наши кавалеристы расстреливали польских улан с запредельных дистанций.

Особенно впечатляющим было "дело под Ошмянами", единственное достаточно крупное пока сражение этой войны. В нем восемнадцать эскадронов русских и калифорнийских кавалеристов под общим командованием генерала Кульнева в ноль перестреляли четыре дивизии из состава польского корпуса маршала Понятовского. Как не противились лихие русские гусары и казаки мысли о том, что они теперь не более чем ездящая пехота, но именно спешившись, они и разгромили противника.

Поляков не спасло даже использование артиллерии, дальность стрельбы ядрами их восьмифунтовых пушек составляла примерно девятьсот метров, но ядрами, пусть и разрывными, по залегшему и рассредоточившемуся противнику стрелять было бесполезно и нужно было использовать картечь, которая била уже на пятьсот метров.

Хоть калифорнийские винтовки имели прицельную дальность стрельбы в девятьсот метров, но на пятьсот мало кто мог стрелять, слишком далеко, поэтому у польских артиллеристов вполне могло получиться как следует проредить противника, у которого нет артиллерии. Но тут слово взяли мои егеря.

Перед войной Гектор и Ахиллес полностью прекратили выполнять функцию моих охранников и полностью сосредоточились на обучении снайперскому делу. Братья нашли общий язык сначала с Игнатовым, первым командиром калифорнийских егерей, а потом и с Билли Иглом.

В итоге егеря, среди которых и так не было плохих стрелков стали на голову превосходить всю остальную армию в стрельбе на большие дистанции и в каждом егерском эскадроне было десять снайперов с особо точными винтовками с оптическими прицелами.

Вот эти пятьдесят стрелков и устроили польским артиллеристам настоящий ад, выкосив их с дистанции в шесть сотен метров. Ни одно орудие даже не успело выйти на рубеж стрельбы картечью, а попытка вести огонь ядрами очень быстро закончилась с минимальными потерями для егерей и стопроцентными для артиллеристов.

В общем, русская кавалерия полностью выполнила свою задачу и по максиму сковала продвижение французов к Витебску.

Тринадцатого июня центральная армия Барклай-де-Толли, наконец, соединилась с подошедшими с востока артиллерийскими полками и, пользуясь тем, что французы были в дневном переходе принялась готовить позиции для предстоящего боя.

Северная армия генерала Тормасова десятого июня вступила в первый бой с армией маршала Бернадота, который хоть и стал шведским королём Карлом Юханом, но все по-прежнему называли его по фамилии.