Как только болт упал, в кустах началась непонятная возня, послышался шорох, треск ломающихся сучьев. Дернулись метелки полыни возле того места, где болт приземлился.

– Чего это? – испуганно глянул на сталкера Фондю.

– Смотри на болт! – Гупи влепил парню звонкую пощечину.

Отмычка уставился на то место, где упал болт.

– Крысы, кто же еще, – более миролюбиво добавил Гупи. Хотя вовсе не был в этом уверен. – Давай! Пошел!

Отмычка медленно развел руками в перчатках стебли полыни. С перезревших соцветий тут же посыпалась пыльца.

– Стой! – остановил отмычку Гупи. – Респиратор надень.

И сам сделал то, что сказал.

Натянув на лицо белый новенький респиратор, Фондю медленно, внимательно глядя под ноги, будто золотую монету искал, двинулся дальше.

– А правда говорят, что взрыв Чернобыльской АЭС еще в Библии был предсказан? – спросил Гейтс у Мухи.

– Точно, – кивнул Муха. – Я сам читал. Там прямо так и написано, рванет Чернобыльская АЭС, и будет это одним из предвестий грядущего страшного суда.

– Долго что-то мы этого суда ждем, – усмехнулся Вервольф. – Станция когда рванула?

– В восемьдесят шестом, кажется.

– Во! Столько лет прошло. И никакого тебе суда – ни страшного, ни смешного.

– Ты сам, выходит, Библию не читал? – спросил у Гейтса Рикошет. – А в кино показывают, что она у вас в каждом доме на прикроватном столике лежит.

– Лежит, – кивнул Гейтс. – Просто, как дань традиции. А на сон грядущий обычно Стивена Кинга читают.

Фондю остановился, медленно присел на корточки, поднял с земли болт и, обернувшись, показал его Гупи.

– Молодец, – похвалил отмычку сталкер.

И пошел по проложенной им тропе.

Серо-коричневые, перезревшие метелки полыни терлись о плечи. Мелкая пыль взлетала дымными облачками и оседала на рукавах, перчатках и автоматных стволах, придавая всему, чего касалась, отстраненно-нереальный вид, как на картинах импрессионистов.

Остановившись рядом с Фондю, Гупи протянул руку:

– Давай.

– А, можно, я кину? – с тоской почему-то посмотрел на сталкера отмычка.

– Нет, – Гупи решительно забрал у него болт и плечом отодвинул отмычку за спину.

– Почему? – обиделся Фондю.

– Потому что ты не знаешь, куда кидать.

– Так вы мне покажите!

Сталкер через плечо насмешливо глянул на ничего не понимающего молокососа.

– Ты думаешь, я знаю?

Фондю растерянно хлопнул глазами.

– Респиратор поправь. – Гупи пальцем подцепил прошитый изогнутой спицей край чужого респиратора, неплотно прилегающий к лицу. – А то нахватаешься всякой дряни.

Сталкер отвернулся и, стараясь не думать о том, что он делает, кинул болт метров на двадцать вперед. Болт упал, не долетев трех-четырех шагов до опоры поваленной водонапорной башни.

– Видел? – снова посмотрел он на отмычку.

– Ага, – кивнул Фондю.

– Ну, так чего стоишь?

Отмычка недовольно засопел, обошел сталкера и пошел туда, где упал болт.

Плохо пошел, отметил про себя сталкер, расхлябанно. Как будто по набережной прогуливается. Только что руки в карманы не засунул. Должно быть, решил показать, какой он весь из себя удалец.

– Радиация повышается, – сообщил Муха.

– Что, вот прямо так и повышается? – буркнул недовольно Вервольф. – Сама по себе?

– Сама по себе, – подтвердил Муха. – Уже вдвое норму перекрыла. И все растет… Даже, когда я на месте стою.

– Врет твой счетчик, – поставил диагноз Вервольф.

– А хоть бы и врет…

– Тихо! – вскинул руку Гупи.

Фондю замер на месте, боясь поставить на землю поднятую ногу и посмотрел на сталкера взглядом человека, случайно переступившего черту между жизнью и смертью и теперь суетно пытающегося сообразить, как это его угораздило.

Гупи знаком дал понять, что стоять на одной ноге необязательно. Опасность исходила не с той стороны, где находился Фондю. За разверстым зевом развалившихся ворот, в темной глубине скотного двора сталкеру померещилось движение.

Гупи пригнулся, чтобы голова не торчала над метелками полыни, поудобнее перехватил автомат одной рукой и поднес к глазам бинокль.

– Что там? – шепотом спросил Вервольф, присев на корточки рядом с Гупи.

– Пока не вижу…

Сервопривод, наводящий оптику бинокля на резкость, шипел слишком долго – в глубине скотного двора было темно, и автоматика никак не могла выбрать цель. Гупи нажал пальцем кнопку инфравизора.

Увиденное настолько ему не понравилось, что сталкер едва не приказал отряду поворачивать назад. Но, второй раз за день возвращаться по своим следам – это уже слишком. Удача, о которой не принято говорить вслух, могла изменить сталкеру. А отмычка – всего одна. Значит – нужно искать иное решение.

Гупи жестом велел всем опуститься еще ниже, сесть на землю.

– Что? – тихо, почти беззвучно спросил Рикошет.

– Псевдогигант, – так же тихо ответил Гупи.

– Будем валить?

Судя по реакции «монолитчика», он слышал о таком звере, но совершенно не представлял, какую опасность тот представляет.

Ничего не сказав в ответ на изумительно глупый вопрос «монолитчика», Гупи тяжело вздохнул и снова посмотрел в бинокль.

Что там делает, на скотном дворе, в темноте, сырости и вони эта гора мяса?

Псевдогигант не спал – хотя, видел ли вообще кто-нибудь эту тварь спящей? – он стоял почти у самой стены и совершал непонятные движения. Вперед-назад, вперед-назад… Как будто… Гупи сначала и сам удивился пришедшему в голову сравнению. Но, черт возьми, похоже что так оно и было! Псевдогигант дергался, как будто пытался вырвать лапу из капкана! Неужели это чудище влетело в ловушку-захват, такой мощный, что не может с ним справиться?…

Нет!

Нет, тут же осадил себя Гупи. Это было бы слишком здорово, чтобы оказаться правдой. У псевдогиганта имелось множество других причин, раскачиваясь, стоять на месте.

– Так что будем делать, Гупи? – это снова неуемный Рикошет.

Вот же человек! Так и распирает его от жажды деятельности. Нет бы, посидеть, подумать…

Гупи поправил респиратор и посмотрел назад.

Вернуться?

И что потом? Идти в обход скотного двора, по берегу пруда? Надеяться, что все обитающие в нем твари недавно плотно поужинали, легли на дно, зарылись в ил и заснули глубоким сном?… Или в ту сторону, куда указывает вытянутыми руками уложенный кем-то под бетонной стенкой скелет?…