Я виртуозно врала, для правдоподобности сказав название реального сериала, рекламу которого видела по телеку.

— Я думала, ты с мужчиной разговариваешь, — протянула Лиза, одарив меня взглядом, в котором сквозило недоумение, смешанное с подозрением. Следы слёз на моём лице быстро скрыть не получилось.

— Да не это не я, а главная, чтоб её, героиня, — замахала я на Огуречникову. — Представляешь, залетела и не знает толком от кого из двух. А мама центральный диалог пропустила, вот и приходится пересказывать. Ну ты что, сама не смотришь, что ли?

— Не знала, что ты такая любительница сериалов, — хмыкнула Лиза, растратив весь интерес.

Наверное, сейчас наберёт в поиске название сериала и поймёт, что я её обманула. Зато больше не полезет с расспросами.

А Максу я сказала правду: второго ребёнка мне сейчас не потянуть. Новую работу я пока не нашла, мужа тоже. Остаётся надеяться, что мне не придётся делать тяжёлый выбор и идти на аборт. Судя по тому, сколько я лечилась до первой беременности, эта может стать последней.

Макс не перезвонил. Я поглядывала на телефон, ожидая не знаю чего. Сообщения какого-нибудь.

Как назло, рабочий день тянулся нескончаемо долго. Коллеги старались меня избегать, опасаясь, вероятно, заразиться вирусом невезучести, и это было мне на руку. Маме, кстати, я совсем не собиралась ничего говорить. Зачем выслушивать, что я дура, если и сама понимала!

Затишье было и на другом фронте. Катерина и Вадим как в прорубь канули, что не не могло не радовать меня лично. А с Алисой я поговорю сама. Пусть исчезновение Вадима станет для неё самой большой потерей в жизни! И пусть впредь ей попадаются только те мужчины, которые любят, а не хотят использовать беззащитную женщину в своих интересах! Да мне бы такой мужчина не помешал.

Уже вечером перед уходом с работы в очередной раз проверив почту, я обнаружила письмо из лаборатории.

Максим

Последние дни я проводил на работе, пытаясь спасти то, что ещё было можно, но вскоре стало понятно: мои усилия обречены на провал. Вадим Любимин постарался очернить меня перед своим дядей, и на снисходительное отношение кредитора к моему долгу рассчитывать не приходится.

Потребовалось закрыть пару резервных счетов, которые я держал на случай форс-мажора, но вскоре стало очевидно, что это не спасёт от банкротства. Фирму у меня добровольно-принудительно отжали, но это была фигня, малая кровь. Банкрот в бизнесе, я не стал банкротом по жизни, что гораздо важнее.

На первое время неких сбережений хватит, чтобы продержаться, а уже через месяц я мог рассчитывать на милость обозлённого покровителя.

— Стоило ли оказаться в жопе ради бабы не первой свежести? — спросил он меня, но я уверенно ответил:

— Да, она того стоила. И гораздо большего.

— Что ж, приятно видеть, что ты не унываешь, — хмыкнул он и добавил напоследок:

— Вадик всегда был скользким, но сам, понимаешь, он сын моей сестры. А с тобой позже потолкуем, есть тут у меня одна идейка совместного проекта. Как раз по твоей части. И клиенты будут, дай только время.

Я пожал протянутую руку и возблагодарил судьбу, что в который раз повернулась ко мне улыбчивым лицом.

Итак, надо подождать, а пока перебьюсь старыми заказами, подкинутыми от приятелей — бывших конкурентов.

Работа оказалась, как мы её называем, полевой и состояла в том. что я составил компанию даме, желавшей представить меня, как жениха, на свадьбе подружки.

Давно я подобным не занимался и теперь откровенно скучал, глядя на всю суету, творившуюся вокруг.

Вита не шла у меня из головы, как и наш последний разговор. Не было ничего удивительного, что она залетела, но вот, что ребёнок мой, я не верил. И это приводило в бешенство. Не случись её траха с Любиминым, всё можно было бы поправить.

Или нельзя? Может, не случись залёта, она и вовсе не стала бы со мной разговаривать? И ухватилась за меня, как за последнюю надежду обрести хоть какое-то подобие полной семьи?

Хотелось напиться и всё забыть, стереть из памяти всех их: Любиминых и Виту, махнуть рукой и позволить им разбираться самим. Как они хотят и любят. Но я знал, что не позволю этим мразям, Вадиму и его коварной жёнушке, приближаться к моей женщине даже на расстояние взгляда.

Не знаю пока, что мы с ней сделаем после и сможем ли найти выход, не оставляющий пожара в душе у обоих, но пока это неважно. Решать проблемы надо по мере их поступления.

— Дорогой, ты не проводишь меня в дамскую комнату? — руки клиентки обвили шею, а губы, пахнущие виски, легонько коснулись уха. На мгновение представилось, что сейчас эта огнедышащая, нетвёрдо стоящая на ногах, драконица спалит меня дотла.

По её сальному взгляду было заметно, что именно это она и собиралась сделать.

— Без проблем, — улыбнулся я и мягко освободился из удушающего захвата.

Клиентка. за которой я должен присматривать, была пьяна именно в той степени, когда даме чуть за тридцать хочется развлечений, от которых кровь сильнее стучит в висках и хочется побыть «плохой девочкой».

Она чем-то напоминала Виту. Светлыми волосами до плеч или беззащитным взглядом оленёнка, напуганного светом фар на дороге, но мне захотелось обнять девушку и встряхнуть, чтобы скорее пришла в себя и не делала глупостей.

Вмажь я немного, плюнул бы и трахнул, хотя раньше за подобное сам увольнял сотрудников. А теперь перед глазами стояла Вита. Я представлял, как она откидывается перед бывшим на подушки и томно закрывает глаза, с полуоткрытых губ срывается стон, и она вся подаётся навстречу, забыв обо всём. Обо мне, например.

И в этот миг мне хочется всё крушить и съездить по морде и ему, и ей. Да, я никогда не был ангелом и позволял себе забыться на стороне, но почему-то даже свои редкие трахи с секретаршей не считал за полноценную измену.

Я не вкладывал в неё душу, нас не связывали дети или прошлая любовь. Нас ничто не связывало, кроме дивана в моём кабинете, на который, время от времени, очень редко, кстати, она опиралась коленями и локтями.

— Пойдём, — прошептала белокурая распутная нимфа, перехватывая моё запястье и увлекая в кабинку. — Я хочу тебя…

Туалетная комната была пуста, а за дверью туалета грохотала музыка. Наверное, Света, как звали клиентку, рассчитывала, что нас не услышат. а если даже услышат, никто не сделает замечания. Насмотрелась комедий с вот таким поворотом сюжета, и хочет ощутить себя роковой женщиной…

— Прости, но нет, — твёрдо ответил я и вышел прочь, услышав в спину обвинения во всех мужских грехах, меньшими из которых были «козёл» и «импотент».

Хрен с этой Светой, умоется и остынет! Возникло желание немедленно всё бросить и поехать к Вите, чтобы увидеть и сказать, как я злюсь на неё. Но я сразу отмёл этот вариант: сначала работа, потом всё остальное. Подводить того, кто мне дал эту подработку, я не собирался. К тому же остыть не мешает и мне.