– Это не повториться, – твердо отвечал он. – Давай заключим соглашение, если ты не веришь.

– Какое? – улыбнулась я.

– Я подарю тебе эту квартиру, если позволю себе хоть раз поднять на тебя руку.

– Вы с ума сошли? – рассердилась я. – Не нужна мне ваша квартира!

– Волчонок, дело ведь не в квартире, – Рейн гладил мои скулы подушечками больших пальцев и сам наслаждался процессом. – Если ты пока не можешь доверять мне сама, то сможешь, будучи под защитой закона.

– Это похоже на проституцию! – я вырвалась из его ладоней, но Фогель снова притянул меня к себе за талию.

– Знаешь, волчонок, – его пальцы мягко закрылись в мои волосы. – Если ты сейчас снимешь свои побои и заявишь на меня, то отсудишь кругленькую сумму, включая компенсацию за моральный ущерб…

– Господин Фогель! Хватит! – в этот раз вырваться мне уже не удалось. – Меня не интересуют ваши материальные блага. Не нужно меня так оценивать!

– Рейн! – чувственно рыкнул он мне возле уха. – И обращайся ко мне на «ты». Сколько можно, волчонок?

– Если… ты, – я выдохнула. Неужели я сказала это? – Сделаешь что-то подобное, я сразу уйду!

– Куда ты уйдешь, маленькая? – коротко рассмеялся он. – Кто же тебя отпустит?

Я только было собралась что-то возразить, но Фогель перебил меня.

– И вообще, тебе нужно переехать ко мне.

– Я и так у вас живу, – растерялась я.

– Нет, в мой дом, – пояснил он. – Он тебе очень понравится, я уверен. Вечером я тебя отвезу.

– Мне и здесь хорошо, – буркнула я. Невысказанная агрессия требовала выхода, а Рейн уже перевел тему.

– Зато мне здесь – нет, – отрезал он. – Давай! Я тебя заодно познакомлю кое с кем.

– С твоей женой? – я снова запнулась на слове «твоей». И тут только поняла: а ведь он может быть женат.

– Я не женат, – его губы невесомо касались моего ушка. – И никогда не был. Но мне нравится твоя ревность.

Я демонстративно фыркнула. Ещё чего – ревность! Просто на семейный конфликт нарываться не хочется.

И вместо того, чтобы постепенно отдаляться от него, я притягиваюсь ещё ближе. Все против меня…

Около одиннадцати дня я получила от Алекса фотографию будущего лже-Вермеля. Мужчина был даже хорошо собой, и я сначала не поверила, что он пару часов назад был бомжом. Но Алекс предусмотрел и этот вариант, поэтому прислал фото «до». Просто два разных лица. Если этот бедолага уже в одиннадцать утра выглядел таким свежим огурчиком, то мне оставалось только гадать во сколько же Алекс нашел его и сколько времени ему понадобилось чтобы привести того в божеский вид.

Фогелю ужасно хотелось посмотреть на то, как будет совершаться «рисование» паспорта, но я пресекла его порывы на корню.

– Пожалуйста, не надо, – я не просила, а скорее твердо настаивала. – Это очень тонкая работа. Я не смогу все нормально сделать, если ты будешь смотреть мне через плечо.

Обращение на «ты» все ещё давалось мне трудно, и я каждый раз на нем спотыкалась.

Фогель поджал губы в раздражении, а его глаза наполнились похотью. Наверняка придумывает как «накажет» меня за отказ, но я была неумолима.

Он же не будет просто сидеть и смотреть. Обязательно начнет спрашивать что-нибудь. Да даже если и будет. Я просто занервничаю в его присутствии и обязательно забуду какую-нибудь малюсенькую деталь.

Потому Фогель попрощался со мной очень долгим и смелым поцелуем, и наконец оставил меня творить в своей квартире.

Если честно, я обожаю процесс подделки документов. Все эти крохотные палочки и чёрточки, подбор оттенков цвета, «рисование» печатей, подписей и водяных знаков. Все это вводило меня в состояние медитации и транса. Я очень любила такую мелкую и дотошную работу и испытывало личное удовлетворение, когда документ получался просто лучше любого оригинала. Я могла, не вставая сидеть за Фотошопом, и не замечать хода времени и жалобных просьб моего голодного желудка. Это было моей личной Шангри-Ла[5], где я забывала обо всех негативных моментах своей жизни и слышала только звуки собственного дыхания и едва уловимого гула работы ноутбука.

В этот раз я должна была добиться безупречного качества липового паспорта, чтобы Вермеля как можно дольше задерживали разборки в местном отделении полиции. Я должна была превзойти саму себя, и мне это удалось. После распечатки и ламинации у Кирилла, я искусственно состарила документ несколько сот раз открыв его на страницах с личными данными и визами и пройдясь по нему мягкой шкуркой.

Сразу после того, как Вермеля отпустят он тут же ринется по наши души, поэтому Кирилл планировал свалить уже сегодня. Я не вдавалась в подробности как Фогель его потом найдет, но, думаю, у моего босса на этот счёт было все схвачено. Оставалось обезопаситься нам с Алексом. Поэтому, начиная с того момента, как лже-Вермель попадет в полицию, к нам подключалась круглосуточная прослушка – крохотный микрофончик. Его полагалось цеплять где-то в области груди при помощи широкого пластыря.

В целях безопасности, Алексу предстояло окопаться в своей новой съемной квартире, а я переезжала к Фогелю. Вот только безопасность эта гарантировалась по ночам, когда мы должны находиться дома. А вот как защититься днём – пока было под вопросом. Ведь нам надо было внедриться в самое сердце окружения Хэла Рона, а что там может пойти не так мы ещё не предполагали.

Наконец я заплатила аванс таксисту, который должен был доставить паспорт в руки Алексу и отправилась наводить лоск. На утро у меня был запланирован воскресный бранч по защите каких-то вымирающих животных, где будет присутствовать Хэл Рон и Даниил Красовский. Алекс уже взломал сегодня их список приглашенных и аккуратно внёс меня в реестр. Явиться на бранч я планировала с Фогелем, чтобы он лично познакомил меня с моими объектами. Там я уже и начну свое расследование.

– Кажется все, – устало сказала я Фогелю, выйдя из примерочной. Шоппинг с примерками меня ужасно утомлял и раздражал. К счастью для завтрашнего бранча мне нужен был всего один образ. Я должна выглядеть не слишком пафосно, но все же достаточно дорого, чтобы соответствовать событию.

– А мы не перегибаем с образом? – Фогель иронично поднял одну бровь вверх.

– Поверь: так надо, – я уже выхватила из рук мужчины карту и протянула кассирше.

– Я верю тебе, волчонок, – он прошептал мне прямо над ушком и невесомо коснулся губами моих волос. А затем его ладонь соскользнула с моей талии на ягодицу и смачно сжала ее.

– Держите себя в руках, господин Фогель, – нарочно официально, но игриво ответила я. – Мы в общественном месте.