– Вот ты где! – обрадованно заключил Ростик, плюхнулся рядом, протянул бумажный стакан. Он специально купил одноразовые, чтобы потом просто выбросить, не заморачиваясь на мытьё посуды, ну и чтобы никто ничего не кокнул. Увидев в руке у Димы мобильник, с дурацкой многозначительной улыбочкой спросил:

– Это ты кому названиваешь? Ксюха-то вроде здесь. Или у тебя кто-то ещё есть?

Дима досадливо поморщился, торопливо засунул телефон в карман.

– Никого.

В такие вещи, как «никто», «ни с кем», «нигде» и «никогда» Ростик не верил, хотя его версия на этот раз оказалась довольно скромной.

– А-а-а, понимаю. Мамочка проверяет. Как себя ведёт любимый сыночек? Не наклюкался ли ещё до чёртиков. – Он всучил Диме стакан, воскликнул патетично: – Не разочаровывай маму. Напейся. Чтобы ей было за что тебе мозги долбать. – Потом ухмыльнулся, чуток снизил громкость, произнёс заговорщицки: – И можете с Ксюхой. В моей комнате. Так и быть, как лучшему другу, разрешаю. А если с собой нет, поищешь в комоде, в верхнем ящике. Но только учти, комната не запирается. Ванная запирается. Но там удобств, конечно, поменьше. – Ростик вскинул голову, заметив вошедшую на кухню Ксюшу, кивнул ей навстречу: – Да, Ксюх?

Та успела уловить только окончание фразы.

– Что поменьше? – поинтересовалась настороженно, прекрасно зная невероятную способность приятеля извратить и опошлить любое слово.

И тот оказался верен себе:

– Или ты предпочитаешь побольше?

Ксюша фыркнула, выдохнула безнадёжно:

– Ой! Да иди на фиг.

Ростик мгновенно подскочил с дивана.

– Ухожу-ухожу. Оставляю вас наедине. Но в комнате всё-таки было бы удобней.

Ксюша проводила его взглядом, а стоило ему исчезнуть за дверь, проговорила:

– Вот ведь достал, – но без неприязни, чуть ли не ласково.

Потом повернулась к Диме, приблизилась, села вплотную. Но даже этого ей показалась мало – приникла к его руке, упёрлась в его плечо подбородком.

– А ты почему здесь?

– Там слишком шумно, – легко нашёлся Дима. – Вот и пришли с Росом сюда поболтать.

– О чём?

– Да так. Ерунда всякая.

– М-м-м, – протянула Ксюша с пониманием.

Но ведь на самом деле ей было абсолютно всё равно, о чём. Её глаза поблёскивали пьяно и призывно, и, похоже, сегодня она согласилась бы воспользоваться щедрым разрешением Ростика. Или сама как раз на это и рассчитывала? У них же толком ничего ещё не было, помимо слишком откровенных поцелуев и обжиманий. Не потому что сомневались, просто места подходящего до сих пор не нашлось.

У Димы мама уходит из дома и возвращается без строгого расписания, у Ксюши бабушка вообще редко выходит. Это у Ростика оба родителя вечно или на работе, или в разъездах, да и квартира настолько объёмная, что можно не заметить присутствие лишнего человека.

Даже не совсем квартира, а таунхаус: комнаты на двух уровнях, изолированный вход с улицы, и даже свой гараж. И, наверное, можно было с ним и раньше договориться, но как-то в голову не приходило, и, вполне вероятно, Ксюша не захотела бы посвящать Ростика в происходящее. Или тут ей тоже всё равно? И сейчас она первая, не дожидаясь, обвила руками Димину шею, надавила тихонько, принуждая нагнуться, потянулась за поцелуем. Он не стал возражать.

У её губ был вкус еды, чего-то ненатурального, чересчур пряного. Вроде бы чипсов, а может быть, острого сливочного соуса и маринованного имбиря. Или всего сразу. Есть это вкусно, а целовать – почти противно. Даже если сам не слишком трезв и пробовал недавно всё то же.

Дима отодвинулся, на автомате отёр рот. Ксюша не придала значения его движениям, наверное, подумала, будто он решил перевести дыхание, подождала секунду и потянулась опять. Но ему больше не хотелось с ней целоваться. Совершенно.

Музыка, долетавшая из гостиной, на несколько мгновений затихла, потом зазвучала вновь. Что-то медленное. Вовремя. Дима торопливо подскочил с дивана, потянул Ксюшу за собой:

– Идём туда.

Она посмотрела разочарованно, недоумённо, хотя и послушно поднялась следом, а он добавил:

– Потанцуем.

Ксюша тут же успокоилась, охотно кивнула:

– Угу.

И они вернулись в гостиную, влились в общую компанию. Действительно танцевали. Ростик бросал то намекающие, то недоумевающие взгляды, а Дима делал вид, что их не замечает, потому что, стоило представить себя с Ксюшей один на один, как на губах появлялся привкус их последнего поцелуя и сразу следом – желание брезгливо скривиться.

Уж лучше так – обнимать, покачиваться в такт музыке, чувствовать на шее горячее дыхание и настолько же горячие ладони на плечах, прижиматься щекой к мягким волосам, мысленно убирая из реальности раздражающе-лишнее и дополняя её тем, чего в ней действительно не хватало. Особенно, когда немного пьян, хорошо получается.

Он и потом двигался, ел, пил, даже о чём-то говорил, а в голове звучало, заглушая даже громкую музыку и чужую навязчивую болтовню: «Мы всё уже выяснили», и он едва сдерживался, чтобы не высказать вслух: «Нет! Не выяснили!»

И при чём здесь «мы»? Это она так решила, а он – не соглашался. И не согласится. Ведь всё это только условности: разница в возрасте, сочетание «преподавательница-студент», давнее знакомство с родителями, – и они вполне преодолимы.

Почему она так зациклена на них? Они не могут быть действительно значимыми. Просто – отговорки.

Или она не верит? Не верит, что для него это не игра, не случайное увлечение, что он абсолютно искренен и серьёзен. Не замечает, что у него всё переворачивается внутри только от того, как она произносит его имя.

– Дим! Дима!

Нет, это не то. Это Ксюша. И, похоже, она догадывалась, что сейчас творилось с ним – постоянно находилась рядом, не оставляла ни на минуту, то обнимала, то цеплялась за руку, то хотя бы просто прикасалась, спрашивала, окликала, будто он мог потеряться, сбивала с мыслей. Но стоило ей на недолго отойти, Дима отыскал Ростика, вытащил на кухню, чтобы не орать в ухо, а говорить спокойно.

– Рос, а у тебя салюты с нового года остались?

Ростик, наверное, с полминуты усиленно соображал, нахмурив брови и выпятив губы, затем поскрёб в затылке, произнёс задумчиво:

– Ну, вроде. Надо поглядеть. А чего? Предлагаешь запустить?

– Нет, – Дима мотнул головой. Получилось слишком резко и сильно, так что едва не потерял равновесие. – То есть, да. Но не здесь. Отдашь мне?

– У-у, Димон! – воодушевлённо выдохнул Ростик. – Ты чего придумал? – Замахал рукой перед носом, не давая ответить. – Подожди-подожди! Хочешь Ксюхе сюрприз устроить?

И даже объяснять не пришлось, врать, тот сам всё придумал, осталось только кивнуть, подтверждая.